В этот момент в дверях гостевой спальни показалась Эва.

– Артур! – громко воскликнула она и бросилась к нему.

Он даже понять ничего не успел, а Эва уже обвила руки вокруг его шеи, уткнулась лицом ему в плечо. Он тут же растаял от счастья, обнял ее в ответ, покрепче прижал к себе.

Повернулся к родителям, показывая взглядом, что неплохо бы оставить его с Эвой одного. Но они будто не поняли. Как стояли, так и продолжали стоять.

Тогда он попросил:

– Мам, пап, дайте нам поговорить, пожалуйста.

Баграт сразу ушел в детскую к Милане, а родители отправились на кухню, бросив на Артура взгляд из разряда: «Выгоняешь родных родителей, подслушать не даешь!»

Он с ними поговорит позже, сейчас главное – Эва.

– Иди сюда, моя хорошая, присядь, – он взял ее за руку и повлек за собой, на диван.

Эва послушно устроилась рядом, и, что самое удивительное, руку не отпустила, наоборот – крепче сжала его ладонь холодными, как лед, пальцами.

– Скажи, он мертв? – сорвался с ее губ тихий вопрос.

Ей не нужно было уточнять, кого именно имела в виду, Артур и так все понял.

– Кулаков жив… Этого таракана попробуй задави, – горько усмехнулся он. – Скажи, как же так получилось, Эва? Как они пробрались в квартиру? Только сегодня установили новый замок…

– Это вышло случайно, – ответила она сдавленным голосом. – Я пошла за молоком, а когда вернулась, они меня поджидали.

Чувство вины с новой силой принялось мучить Артура. Не уехал бы в аэропорт, ничего подобного с Эвой не случилось бы. Или хотя бы молока ей купил перед отъездом.

– Что ж ты меня не попросила купить это молоко, я бы сходил! – цокнул он языком.

– Артур… – Эва вздохнула, посмотрела на него с сожалением. – Если бы они не пробрались в квартиру сегодня, просто сделали бы это в другой день. Они следили за мной, и за тобой тоже! Откуда-то же узнали, что ты уехал в аэропорт, рассчитывали, что тебя долго не будет, Кулаков сам мне это сказал.

После ее слов мозг Артура заработал в усиленном режиме, вычисляя, кто мог оказаться той самой крысой, которая слила Кулакову его рабочее расписание. Да, его уволили больше двух месяцев назад, но он долгое время оставался начальником охраны, и у него наверняка остались связи в гостинице. Что ж, Артур с этим разберется.

– Прости меня, Эва, – протянул он, погладив ее по щеке. – Это все из-за меня! Это я ему прищемил хвост, вот он и захотел отыграться на тебе. Я должен был это предвидеть… Я виноват, что не уследил.

Эва покачала головой и ответила:

– Ты прищемил ему хвост, а я отвергла его ухаживания. Он пришел ко мне именно поэтому, так что тебе не в чем себя винить и не за что извиняться. К тому же мы не в ответе за действия других людей.

Она сказала это так просто, будто и вправду в это верила.

– Спасибо тебе, что ты вернулся! – продолжила Эва. – Спасибо, что спас!

– Я бы сошел с ума, если бы с тобой что-то случилось… – проговорил он с чувством. – Эва я люблю тебя. Давно люблю, ты для меня самая важная!

Артур всмотрелся ей в глаза и, кажется, увидел ответное чувство.

Эва собиралась ему что-то сказать, но неожиданно ей помешали: в кухне раздался звон разбитого стекла, причем у самой двери, потом тихое ворчание.

– Мама, папа? – позвал Артур. – Вы что, стоите под дверью и слушаете?

Дверь кухни открылась почти сразу.

За ней и правда оказались оба родителя и притихший на руках деда Пашка.

– Ничего мы не подслушивали, – с оскорбленным видом заявил отец.

– Конечно не подслушивали, – вторила ему мать. – Только вот скажи мне, сынок, раз ты ее так любишь, как умудрился забыть про дату свадьбы? Где твоя совесть?

У Артура от удивления вытянулось лицо.

Он повернулся к Эве и наткнулся на ее виноватый взгляд.

– Артур, я случайно им про свадьбу сказала, – начала она оправдываться. – Попыталась объяснить нашу ситуацию, но, кажется, меня не так поняли…

А то он не знал, что его родители могут перевернуть любой рассказ, как им надо.

– Не вини девочку! – тут же вмешался отец. – Она ни при чем. А вот ты, сын, должен проявить ответственность и немедленно жениться!

В этот момент открылась дверь в детскую. На пороге появились Баграт с Миланой и малышом.

– Вам и вправду неплохо бы пожениться, – заявил брат со всей серьезностью.

– Давно пора, – поддакнула ему Милана.

Похоже, и эти подслушивали.

Та еще у него семейка.

– Кхм… – закашлялся Артур. – Дорогие родственники, а можно я как-то сам решу этот вопрос с Эвой?

– Ты посмотри на него, – тут же заголосил отец, проходя в гостиную. – Как ребенка делать, так первый, а как жениться, так не дождешься!

– Девочка уже почти на сносях, а он никуда не торопится, – вставила свои пять копеек мама. – Неужели у нас родится еще один внебрачный внук? Что скажут люди? Не позволю!

– Расписать их, и все. Я договорюсь, через час уже будут женаты.

– Как через час? А свадьба? Банкет, родственники… Не годится! Надо по крайней мере неделю…

Дальше в гостиной начался бедлам, знакомый Артуру с детства. Родственники спорили, пререкались, решая судьбу Артура и Эвы. Для полноты картины не хватало только Левона с Кирой, те тоже обязательно нашли бы что сказать. Даже Милана, лишь недавно ставшая членом их семьи, нисколько не уступала по силе голоса остальным Саркисянам.

Артур обернулся к обомлевшей Эве, схватил ее за руку и под шумок уволок из квартиры.

Родственники, кажется, даже не заметили их ухода, так им интересно было спорить друг с другом.

* * *

– Куда ты меня везешь? – спросила Эва, когда они оказались в машине. – Домой?

– Туда нельзя, там гостиную разнесли, натоптали. Поедем в гостиницу, ладно? – предложил он. – Побудем в моем люксе.

– У меня совсем ничего с собой нет, – сказала Эва. – Ни сменной одежды, ни белья…

Артур указал на заднее сиденье, где лежала синяя сумка, которую он забыл захватить, когда поднимался в квартиру Баграта.

– Я собрал тебе кое-что из вещей, не волнуйся.

– Хорошо, – улыбнулась она.

И они тронулись в путь.

До гостиницы было всего ничего – пятнадцать минут езды. Но уже через пару минут Артур заметил, что Эва прикрыла глаза и, кажется, уснула.

Он довез ее до гостиницы, нерешительно тронул за плечо.

– Эва, ты так устала?

– А? Что? – Она будто бы очнулась от глубокого сна. – Извини, мне вкололи успокоительное, я немножко не в адеквате.