Отдавать Иноичи не хотят. Нападать не решаются. Однако, все готовы к бою, несмотря на то что боятся одного моего вида. Ну ещё бы, такая хлеборезка. Я сам себя боюсь. И собак… Хотя нет, не боюсь, они жутковатые, но прикольные.

— Я до трёх считаю. Не вытолкнете вперёд Иноичи, сдохните все.

— Саске! Учиха Саске! — проталкиваясь через народ кричит Цунаде.

— Пятая и последняя Хренокаге. Здравствуйте. Вы пришли разрулить ситуацию? Ну тогда повторюсь. Отдайте мне Иноичи, я заберу его и уйду. В таком случае никто не пострадает. Если откажетесь, сдохнете все. Ну!

— Что с тобой стало? — изображая печаль спрашивает Сенджу. — Что мы тебе сделали?

— О, считаете себя невинными? Хм… Давай начнём издалека. Можно сказать с самого начала. Руководство деревни: Хирузен, Данзо и Старейшины, прижимают мой клан. Клан прижиматься не желает, в результате чего верхушка принимает решение вырезать нас. На это подряжается придурок Итачи. В обмен на мою жизнь, он вступив в сговор с человеком в маске, по приказу руководства, у меня на глазах, убивает мою семью и весь клан Учиха. Всех, даже грудных детей. Он как зверь. Он пронзает кунаями женщин, детей. Он топчет ногами пищащие свёртки, новорождённых. А знаете почему, Хокаге-сама? Потому что он любит меня. Пытается сохранить жизнь. Когда я отрезал Итачи яйца и выколупывал кунаем глаза, он сам мне в этом признался. Я должен был вырасти мстителем, жажда мести должна была сделать из меня монстра. Я должен был убить Итачи и стать героем. Но вот вопрос, для кого?Может быть для Хирузена, который вместо того чтобы решить проблемы просто умыл руки и спокойно наблюдал как клан Учиха режут, а психику единственного выжившего ребёнка, то есть меня в буквальном смысле насилуют? Или ради Старейшин, которые в две глотки орали что клан Учиха надо уничтожить? Или ради Данзо, который подыхая признался в том, что оставил меня в живых только затем чтобы в последствии забрать глаза? А может ради Иноичи который пытался вторгнуться в мой разум с целью женить на своей дочери и превратить меня в послушную марионетку? Или ради команды. Где кроме меня блондинистый идиот, дура с раздвоением личности и вечно вздыхающий на погосте наставник? Так для кого мне оставаться нормальным?

— Это моя деревня, — стиснув зубы рычит Сенджу. — Я не позволю.

Поднимаю руки, расправляю крыло и выдаю волну Ки от которой все падают на колени.Приказываю собакам принести Иноичи. Псы срываются, роняя стоящих на коленях уходят вперёд и вскоре приволакивают визжащего от ужаса Иноичи.

— Какая встреча, — активируя ловушку душ киваю. — Жаль что не она будет не долгой.

Схватив Иноичи поднимаю, сжав пальцы ломаю шею и как только душа залетает в ловушку отбрасываю тело.

— Что же с вами делать, о благородные, помешанные на воле огня шиноби?

— Убирайся! — слышится из толпы голос Любы.

— Ар-р-р… Иди сюда…

Люба, она же Карин, идёт. Прыгнув вверх выпускает цепи чакры и обрушивает их на меня.Получаю удар в грудь, ослабляю Ки и командую собакам отступать. После начинаю выёбываться. Отбиваясь от Любы дышу огнём, поднимаю каменные стены, плююсь водой и ветром.В бой рвётся Цунаде. По лицу её расползаются чёрные линии. Она изображая неистовую ярость якобы теснит меня к порталу.Подключаются все остальные. Видя пример смелеют и наваливаются на меня.

— Ты! — кричит Асума Сарутоби. — Ты убил моего отца. Я уничтожу тебя! Я…

Телепорт вперёд. Когтистые пальцы левой руки вспарывают горло Сарутоби. Голова откидывается назад, вверх бьют фонтаны крови. Душу джонина в ловушку, прыжок назад, страшный удар Цунаде на блок. Такой страшный, что земля под нами взрывается, а я улетаю.

— А-а-а-а-а! — встав кричу на них. — Я убью вас! Всех! Вы за всё ответите.

Люба не тормозит. Обвивает меня цепью и сжимает. Цунаде бежит вперёд. С ходу бьёт и разносит цепь и как будто меня.

Откатываюсь в сторону, изображая что кашляю кровью покачиваясь встаю. Краем взгляда замечаю как «тузики» драпают в портал. Система заваливает меня сообщениями о падении репутации. Пытается перечислить всех, в итоге находит оптимальный вариант и выдаёт сообщение о том, что репутация с Конохой теперь минус десять тысяч.

— Сильна, — скалясь рычу. — Сильна и твоя чакра всё ещё ядовита для меня. Но это ничего не меняет. Я приду за вами. Приду и уничтожу. Ты, Сенджу, за то что подняла на меня руку, будешь умирать в мучениях. Я…

Цунаде прыгает. Выставляет ногу… Удар образует серьёзный такой кратер. Поднимается пыль… Становлюсь невидимым и телепортируюсь в сторону.Подлетаю к пышущей гневом Цунаде, зависаю над ней и внимательно слушаю.

Жители в панике. Благородные и безусловно правильные во всех смыслах ниндзя, сейчас до ужаса боятся моего возвращения и спрашивают Цунаде что им делать.

Цунаде, которая сама в шоке… Да что там в шоке, она в глубоком ахуе потому как такого не ожидала, говорит что надо держаться вместе. Потому как только вместе мы сможем противостоять чудовищу, то есть мне.

Сенджу раздаёт указания. Мёртвых приказывает похоронить. Карин просит модернизировать барьер деревни. Чихвостит Анбу, в грубой форме рассказывает что они бездари и тунеядцы. Объявляет собрание совета селения и ведёт всех в резиденцию.

Бравые джонины, умудрённые жизненным опытом ниндзя, на ходу вытряхивая из штанов последствия моего явления, плетутся за предводительницей. Пытаются обсуждать случившееся, но выходит так себе. Все их попытки казаться смелыми вызывают у меня улыбку. Потому что пару минут назад, они все приняли в себя так, как не принимала Аза Акиара, ни в одном фильме. А я их видел много… Короче, моя сила сомнению не подлежит. Сделать мне хоть что-нибудь, не сможет даже Цунаде. Кроме удушающего сиськами, но это подлый приём, потому как я женат и вообще такое не рассматривается ибо брачный контракт. Поэтому… Почему я всё ещё здесь?

****

В резиденции обстановка мягко скажем не благоприятная. Цунаде злится и вот не знал что она так умеет, выпускает неслабые волны Ки. От чего кто-то из собравшихся, невольно выпускает газы. Остальные после моего умопомрачительного и не в меру пафосного представления всё е 1f40 щё в шоке. Выступать никто не решается. Все сидят и изображают мыслительную деятельность.

Вися на потолке наблюдаю за этим сбродом. Мне их жаль… Нет, спасать я никого не собираюсь. Мне жаль их