Шрифт:
Закладка:
Улыбающимся до ушей кандидатам американской избирательной кампании пришлось потесниться на экранах телевизоров, уступив место генералам и репортерам, живописующим детали поспешно подготовлявшегося вторжения на Кубу. Правда, и это обстоятельство укладывалось в рамки избирательной кампании: оно должно было пойти на руку демократической партии, стремившейся привлечь избирателей на свою сторону демонстрацией твердолобой жестокости. Но в ход были пущены такие силы, которые могли вот-вот выйти из-под контроля и навлечь на весь мир нечто такое, перед чем кошмарные видения Апокалипсиса показались бы райской забавой. Верно, конечно, что в Соединенных Штатах отнюдь не чувствовалось единодушия и готовности очертя голову броситься в термоядерный омут. Я чувствовал это не только в Эндовере. Уже после того, как наши встречи закончились и мы по любезному приглашению ваших хозяев совершили поездку в Вашингтон, я видел, как в холодную осеннюю ночь мимо Белого дома шли и шли группы продрогших, но полных решимости выполнить свой гражданский долг до конца людей, прибывших из самых разных углов Америки. Они несли плакаты «Нет войне!», «Мы хотим спасти наших детей!», «Кубу — кубинцам!» и раздавали встречным людям листовки с призывом действовать во имя спасения мира. Правда, там же, перед Белым домом, я видел молодчиков зверского вида с палками через плечо, на которых болтались сфабрикованные какой-то предприимчивой фирмой бумажные черепа с лаконичной надписью на лбу: «Куба». Они тоже несли плакаты: «Джон, вторгайся!», «Пора демонтировать Кастро!», «Расправимся с коммунистами!»
Там же, в Вашингтоне, один из пытающихся трезво мыслить американских обозревателей долго уговаривал меня понять особенности американской психики. «Поймите, — говорил он, — мы страдаем комплексом ближней опасности. Нам в конце концов чихать на то, что происходит где-то за океанами. Но когда очаг коммунизма возникает в девяноста милях от нашего побережья, американца охватывает нервное возбуждение. Это, вероятно, идет еще от наших дедов, которым приходилось бороться против индейцев и против диких зверей, атаковавших их первые фермы. Я лично понимаю, что все это предрассудки. Но многие мои соотечественники не могут примириться с самой мыслью о том, что где-то рядом находится страна, пусть маленькая, где господствует враждебный их привычному образу жизни режим. Вот откуда эта реакция, которая, признаться, немного коробит и меня самого».
Иногда говорят: понять — это значит простить. Но дела в Соединенных Штатах в эти недели зашли так далеко, что прощать их было бы безумием, близким к самоубийству. Тем более что, вопреки заверениям моего знакомого из Вашингтона, организаторам антикубинской авантюры было далеко не «чихать» на то, что происходит «где-то за океанами». Не случайно, видимо, в разгар этих событий хорошо посвященный в секреты богов обозреватель «Нью-Йорк таймс» Сай Сульцбергер уверенно и хладнокровно писал, что это — лишь первый шаг к всеобщему наступлению на коммунизм. И глубоко ошибся бы тот, кто подумал бы, что истерия, охватившая, подобно лесному пожару, Соединенные Штаты в тот октябрьский вечер 1962 года, когда президент провозгласил блокаду Кубы, представляла собой лишь своего рода спектакль, имевший целью как-то повлиять на результаты выборов в Соединенных Штатах. Нет, дело обстояло значительно серьезнее, и не зря в эти дни американские газеты словно соревновались друг с другом, выискивая среди американцев самых воинственных головорезов и предоставляя им трибуну для наиболее безответственных высказываний.
Договорился же лихой делец из Бостона Тони Снелл, только что вернувшийся из Африки, до такого утверждения: «Я с восхищением выслушал президента... Я только что приехал из Катанги, где люди ООН делают все, что в их силах, чтобы превратить Катангу в место гибели коммунизма. Я рад, что президент Кеннеди поставил Америку в этом смысле на первое место».
В эти дни в США открыто проповедовался крестовый поход против инакомыслящих. Крестовый поход любой ценой!
Организаторы блокады Кубы шли к этому, проигрывая одну карту за другой. Провалилась попытка свергнуть законное правительство Кубы руками наемников — они были разгромлены за сутки и сброшены в Залив свиней. Провалилась попытка организовать интервенцию на Кубу силами латиноамериканских стран — они отказались поднять руку на братский народ. Провалилась попытка задушить кубинский народ петлей голода — союзники США отказались прекратить рейсы своих торговых судов на Кубу. Теперь решили пустить в ход последнюю карту: военную интервенцию Соединенных Штатов.
В эти памятные октябрьские дни мир был буквально на волоске от войны, и мы вдвоем с обозревателем «Правды» Виктором Маевским писали из Эндовера, подводя итог тому, что видели и пережили там:
«Сейчас, когда пишутся эти строки, смятенная Америка ждет, что произойдет в ближайший час, ближайшие сутки, ближайшую неделю. На экране телевизора все время мелькают заснятые с воздуха фотографии мирных советских торговых кораблей, идущих к Кубе. Утомленные дикторы прерывающимися от волнения голосами повторяют: «Они подойдут через двадцать пять часов... Они подойдут через двадцать два часа...» Что тогда произойдет?
А тем временем безудержным потоком льется по всем каналам радио, телевидения, печати мутный поток рекламы. Нефтяные, компании, самолетостроительные и ракетные корпорации, страховые общества наперебой возвещают о своих успехах и призывают поддерживать правительство. И все же, как это ни неожиданно на первый взгляд, на бирже царит отнюдь не радостное настроение. Больше того, «Нью-Йорк таймс» пишет: «Кризисные настроения сотрясают Уолл-стрит. Как только стало известно о выступлении Кеннеди, на бирже продажа акций внезапно усилилась, причем от них избавились главным образом мелкие держатели».
«Недавно я приобрел акции двух компаний. И вот за два часа потерял восемьсот долларов, — заявил Тед Уокер, главный инженер компании «Америкэн президент лайн», — меня загнали в угол». Понял ли он, что сейчас речь идет о судьбах народов, о судьбах мира? От ответов на этот вопрос в немалой степени зависит, удастся ли здравомыслящим людям Америки остановить безумцев из Пентагона у последней черты...»
Остановить безумцев удалось. Восторжествовал разум. О том, как развивались события на протяжении той памятной октябрьской недели, было много написано в газетах, они у всех в памяти, и вряд ли сейчас все это следует повторять. Мне хотелось бы напомнить здесь лишь о некоторых поучительных деталях, которые мы наблюдали своими глазами в то время за океаном, а потом в Западной Европе, где союзники Соединенных Штатов проводили ночи без сна, понимая, что в любой момент они могут превратиться из свидетелей трагических событий в их
