Но ее младший и никчемный брат. Отец слишком его любил, потому что парень был похож на мать. Слабак и мусор, но ему давали все только самое лучшее.

Мысли всплывали кусками. Где-то обрывки подслушанных разговоров, где-то ему лично все выговаривала Елизавета. От всего этого стало противно.

— Каким же червяком ты был, Ивар, — сказал себе под нос.

Встал и раздвинул шторы, эффект был тем же. Не переношу яркий свет! Если сейчас утро, то у меня еще есть время. Нужно попробовать спросить Дмитрия, может, у них в этом магическом мире есть чем заглушить солнце? Тем более он лекарь.

Пошел в его кабинет. Постучал. Никто не ответил, постучал еще раз. Наконец, усталый голос произнес:

— Кто там?

— Отец, это я.

Не стал ждать разрешения зайти и открыл дверь. За столом сидел Дмитрий, судя по внешнему виду, он уснул прямо тут. Стало даже жалко его — столько стараний из-за этого тела, в котором больше нет его сына. Ничего уже не сделаешь. Мне нужна его помощь.

— Отец, у меня есть просьба к Вам. Мои глаза… Мне больно смотреть на яркий свет. Можете ли Вы как-то помочь?

Он пригласил жестом присесть, потом подошел и положил руку на мои глаза. Она засветилась, и меня чуть не вырвало. Прям подкатило. Пытался проглотить. Боги, какая вонь. Надеялся, что у лекарей магия не так смердит. Нет, абсолютно так же. И как мне быть магом? Усилием разжал руки, которые вцепились в подлокотники стула.

В голове было примерно четыре варианта, как напасть на Дмитрия и убить его. И даже не сдержись я, ничего бы не вышло. Слишком слабое тело, отсутствие нужных навыков на практике. Старался не дышать носом, но вонь проникала сквозь все тело. Заглушить не получалось.

Какая же насмешка — тренироваться десятилетие в ордене, чтобы научиться чувствовать магов за несколько метров. Очень важный навык, чтобы выжить. Эти проклятые твари были крайне хитрыми и часто притворялись обычными людьми. Они искали нас, чтобы уничтожить.

Поэтому ни один каратель не выходил из стен ордена, пока не научится чувствовать магов и их магию. А сейчас сижу и пытаюсь придумать, как же заглушить это умение. Наконец-то Дмитрий убрал руку. Еще чуть-чуть, и содержимое желудка вырвалось бы наружу.

Он отошел и сел за стол, посмотрел устало.

— Ивар, у тебя изменились глаза. Ты можешь лучше видеть в темноте, яркий свет слепит тебя. И если ничего не сделать, ослепнешь. Я думал, что это из-за глаза лекаря, но нет. Оба зрачка не переносят яркий свет.

Дмитрий снова разочарованно покачал головой. Что? Ослепну? Вижу в темноте? Сжал руку и прошептал про себя:

— Спасибо, тебе Локар. Ты лучший бог во всем мирах.

*******

— Рад, что тебе понравилось, грешник. Очень старался для тебя. Уже и не помню, когда последний раз так напрягался из-за чьей-то душонки. Тем более проклятой. Но ты не переживай, я еще много подарков и сюрпризов для тебя приготовил. Просто жди. А еще не зли меня! Услышу свое имя всуе… Тебе последствия не понравятся. Ну все, обнял. Пока-пока.

*******

Удивительно, сейчас он говорил со мной, и мне не было плохо. Его голос не оглушал. Просто звучал в моей голове. Не произносить его имя всуе? А что, если подумать?

— ********** ****** ***** ****** ***!

Стал ждать кары. Не знаю, почему, но очень хотелось его послать всеми словами, которые были в памяти паренька. Еще эта вонь, поэтому и сорвался. Нужно держать себя в руках. Наконец, Дмитрий продолжил:

— Я поставил тебе защиту на глаза. Теперь яркий свет не выжжет их, может быть немного дискомфортно, но не более. Закажу тебе специальные очки, потому что моя магия продержится какое-то время, но ее нужно будет обновить. И чтобы ты не зависел от меня, куплю тебе особые магические очки.

— Спасибо, отец! — поклонился, как было принято, и вышел.

По дороге к своей комнате встретил Елизавету. Стройная девушка возраста чуть за двадцать лет, достаточно худощавая. Грудь небольшая. Ярко-синие глаза, и она блондинка, вся в отца. Держится уверенно, плечи расправлены, спина прямая. На ней было надето летнее платье синего цвета. Уставшая, как и отец.

А еще она была не в самом лучшем расположении духа. Увидев меня, скривила губы и подошла:

— Братик? Опять ходил к папе, чтобы он утер твои слезки?

— Елизавета, ты топай дальше, куда шла.

— Что? — глаза расширились, и она даже раскрыла рот. А потом полетела пощечина.

Очень медленно, даже для этого тела. Поэтому схватил ее руку, в нужном месте надавил на сухожилие на запястье. Елизавета пискнула и упала. Глаза стали испуганными. В памяти всплыло, как она постоянно давала по лицу Ивару. Хоть и было за что, теперь в его теле я и женщине трогать себя не позволю.

Хоть я уважаю дам, будь она воин, то ладно. Или хотя бы маг. Черт, Лиза и есть маг. Я бы подрался с ней. А так это позор не только для этого мира, но и для меня. Она сидела на полу, а я все держал за ее запястье. Только силу давления сбавил. Отпустил ее руку и сказал.

— Любимая сестра, тоже рад тебя видеть. Советую по-братски, не поднимай на меня руку, иначе в следующий раз не сдержусь и сломаю ее, — улыбнулся и слегка кивнул.

Пошел дальше, а она так и сидела на полу с открытым ртом. Не ожидала, что у братика появились зубки? Ничего, скоро привыкнешь. Открыл свою дверь и упал на кровать. Устал. Хотелось спать. А еще тут нет солнца, глаза закрылись сами. И я провалился.

Во сне видел обрывки воспоминаний паренька. Они появлялись и исчезали. Перед взором возник образ женщины. Черные волосы, пышные губы, длинная шея. Мягкая улыбка и карие глаза. Она была такая утонченная и красивая, кружилась в черном платье в центре какого-то помещения. Края одежды вращались вместе с ней.

Небольшая грудь и очень стройные и длинные ноги. В какой-то момент ее глаза изменились. Они почернели, не было видно даже зрачка. Удивительно, но это не испортило ее, добавило какой-то таинственности и изящности.

Женщина смеялась. Почему-то на душе стало как-то спокойно. Потом она остановилась и позвала:

— Ивар, Ивар, иди сюда. Потанцуй с мамой. Ну? Что ты стесняешься? Иди сюда, мой маленький