— Добрый землянин! Вынь хуй изо рта и слушай меня сюда! Всем телом, всем сердцем, всем сознанием — слушай меня, кретин и говноед! Что ты должен? Ты должен бить полицаев! Полицай — говорящая табуретка геноцида! Топтать полицаев! Срать им в штаны и за пазуху! Натягивать их сраки! Кости ломать! Щековину оттягивай и режь, щековину! Можно просто отжирать! Калорийная щековина! У полицаев рыла наетые! Глаза подлые, сальные! Выклёвывай глаза им! Высасывай с причмоком! Дай себе волю!.. Дальше продолжать или хватит?

— Ну да, неприятно, — сказал Макарони. — Но большой опасности не вижу. Меня больше волнует, что они наркотой барыжат. Отбивают у нас клиентуру. Вот это серьёзно, а на Учкудука не стоит обращать внимания. Давайте думать про деньги.

Полковник Выгрызун посмотрел на него как на недоучившегося курсанта.

— Когда тебе, парень, будут кости ломать, не обращай внимания и думай про деньги, — сказал он, дёргая брылями.

— А кому кости сломали-то? — начал задираться маламут.

— Мне чуть не сломали, — напомнил де Пердю, — но мне повезло.

Макарони заткнулся.

— Ну допустим. А что мы можем? — завёлся Кокотюха. — Мы не можем разбомбить Хемуль. Мы не можем запрессовать учкудуков. Мы не можем закрыть вещание. Мы можем только сидеть и обтекать, извините.

— А вот по этим вопросам сейчас выступит компетентный специалист, которого я пригласил специально, — сообщил Шершеляфам. — Будьте столь любезны, — сказал он кому-то за пределами стола.

Со стульчика в углу поднялся кролик в маленькой чёрной шапочке и крохотной жилетке.

Отсечение +44 доля 00810. ОЧЕНЬ ЖЁСТКОЕ ИЗЛУЧЕНИЕ

— Ты, — заявила Мальвина, — просто ленишься! И не желаешь делать то, что я велю! За это ты будешь наказан! — она самодовольно встряхнула кудрями.

"Ненавижу эту тупую мразь" — понял Артемон.

Это была простая и ясная мысль, перечёркивающая всё, что было до того.

Мальвина довыёбывалась. Пёс больше не хотел просить, вымаливать, красть кусочки наслаждения. Он почувствовал себя свободным. И на предмет вожделения своего воззрился с ненавистью и омерзением.

"Я предал Карабаса" — мысли выстраивались ровно, как по линеечке. "Сперва я думал, что это было благородное безумие. Потом — что это была глупость. А теперь я вижу, что это была ошибка. Которую нужно исправить."

— Я отойду на минуточку, — сказал он, вставая. — Ты здесь подожди.

Он зашёл во внутренние помещения базы. Иголку взял у Лизетты. Ей он открыл кладовку Урмаса Мяги. Минут пять потратил на поиск серебряной пластинки. Цифры, открывающие кодовый замок — 14 88 280 282 — он помнил наизусть. Через несколько минут он вышел на минус шестом этаже и побежал — как можно быстрее, чтобы не передумать — к комнате 666.

А потом над базой взлетела ионная платформа. И обрушила на местность потоки очень жёсткого излучения. Убившего всё живое в радиусе пятисот метров.

ВЫЙТИ ЗА ПРЕДЕЛЫ ПОВЕСТКИ

Если бы каким-то чудом здесь оказался Базилио, он бы кролика непременно узнал. Именно он устроил коту ту самую экскурсию по эфиру, после которой База чуть не убили в реале.

Но кота здесь не было и быть не могло. Были разнообразные псы — страшные, клыкастые, облечённые властью. Другой бы забоялся. Но кролик вёл себя так, как будто вокруг него лабораторные мыши.

— Здоровья и добра, — небрежно бросил он, даже не потрудившись покинуть свой угол. — Я сотрудник Единой Вещательной Корпорации. В настоящий момент возглавляю…

— Я тебя не вижу, — прорычал Выгрызун. — Ты бы с нами присел, приятель.

— Будьте любезны, — поддержал полковника де Пердю. — Вот сюда, — он показал на место рядом с собой.

С таким видом, будто он делает большое одолжение, кролик сел по левую руку от господина Шершеляфака.

— Ну так о чём я… В общем, я возглавляю проект. Творческое объединение "Глюк". Кое-что сделали интересное. Передача "Смак" — это наше.

Сан-Суси с интересом вытянула мордочку.

— "Смак" — это где передача про хрящики была? То есть я сама не смотрю, — быстро-быстро проговорила она, — это мне девочки рассказали…

Кролик самодовольно усмехнулся.

— Да, наша работа. И "Модный приговор" — тоже наша.

Пуделица смутилась. Остальные просто не поняли, о чём речь.

— Вы, пожалуйста, ближе к теме, — мягко сказал господин Шершеляфак.

— А, ну да… В общем так, — кролик напустил на себя деловой вид. — Я Хемуль смотрю регулярно. С чисто профессиональной точки зрения, конечно. И вот что я скажу. У них отличные передачи. Особенно новостные. И ток-шоу. Они лучше наших. И всегда будут лучше. Потому что у нас цензура, каких-то вещей говорить нельзя. А "Свободный Хемуль" говорит обо всём. Даже о том, что у них самих происходит. Ну, конечно, пропаганды там много. Но это пропаганда умная. И во многом правдивая. Вот вы, уважаемый, — он повернулся к полковнику. — Вы же сами говорите, что вас все ненавидят и посылают…

— Придержи язык, парень, — рыкнул Харлампий Фотиевич. — Что могу сказать я, того не можешь говорить ты.

Кролик посмотрел на Шершеляфака с недоумением и обидой, ища участия.

— Харлампий Фотиевич, — начальник полиции поморщился, — давайте уважать друг друга. Мы собрались по делу.

Выгрызун одарил де Пердю нехорошим взглядом, но продолжать не стал.

— Ну так я чего… — продолжил кролик. — Если вы не можете победить в существующем формате, меняйте формат. Нужно выйти за пределы повестки. Например, сделать так, чтобы население вообще никаких хемульских передач не смотрело. В смысле — само не хотело.

Все замолчали. У Макарони от удивления завернулся хвост.

— Это как же? — наконец, спросил Тимур.

— Вот я к тому и веду… Почему новости смотрят? Практического смысла в этом нет. Касаются они в основном того, что происходит за пределами Города. Да и в пределах тоже. Ну кому какое дело, что какая-то фирма разорилась, например? Да просто интересно. Значит, если найдётся что-то более интересное… — он сделал паузу.

— Исторические передачи? — попробовал угадать Кокотюха.

— Чтобы исторические передачи смотреть, надо много знать, — сказал кролик. — К тому же цензура не пропустит. А то будут сравнивать то, что было, с тем, что есть. И подумают, что раньше было лучше. Этого не нужно. Нужно что-то совсем простое, про жизнь, про любовь, про страдания всякие. И главное — длинное. Чтобы хотелось смотреть и плакать, смотреть и плакать… Ну как самки над любовными романами плачут, понимаете? Руслания Тухес-Лобио, к примеру, такое пишет. "Пятьдесят шагов по облаку", или там "Невинная заложница"… Читал кто-нибудь?

Сан-Суси спрятала глаза.

— Ну так вот, почему бы нам этим не заняться? Нанять актёров, чтобы они сыграли главу из такой книжки. Заснять, протранслировать. Потом вторую, потом третью… Чтобы зрители втягивались и продолжения ждали… Фактически это тоже новости, только из нереального мира, — закончил он умной фразой.