Шрифт:
Закладка:
Мы вышли в коридор, Антон подал мне куртку, накинул свою и принялся обуваться, я последовала его примеру. Оставаться здесь дольше не хотелось.
— Антон! Куда ты собрался? Вы же только пришли!? — от властного голоса его матери я невольно вздрогнула.
— Я провожу Веру и вернусь! — прокричал Антон и закатил глаза.
Мы вышли во двор.
— Извини за это, я понятия не имел, что она дома, — он тяжело вздохнул. — У матери ужасный характер, хотя, ты наверное уже и так это поняла. Невыносимо просто.
— Да всё нормально, — я натянуто улыбнулась, хотя осадок остался неприятный.
— Да, конечно, — фыркнул Антон. — Я просто уже привык и не обращаю на неё внимания. В театр не пошла, решила устроить представление дома, — он махнул рукой. — Подвезти тебя домой? — предложил он.
— Не надо, я сама, — вежливо отказалась я.
— Уверена? — переспросил Антон.
— Абсолютно.
Не хотелось напрягать его и потом, настроение было окончательно испорчено, отчего-то не хотелось даже с Антоном ехать. Лучше побуду одна.
— Хорошо, тогда увидимся?
Антон поцеловал меня на прощание и скрылся в подъезде, я пошла в сторону метро.
На душе было мерзко. Какая неприятная женщина, очевидно, что я ей не понравилась! Что ж, равно, как и она мне.
В эту самую минуту Антон вернулся в свою квартиру, где его уже поджидала мать, скрестив руки на груди.
— Итак!? — вскинув брови произнесла она холодно.
— Что итак, мам? Что итак? — устало бросил Антон, ожидая очередную нравоучительную лекцию.
— Таскаешь домой не пойми кого вместо учёбы?
Антон издал какой — то нечленораздельный звук.
— Что ты там бормочешь? Я тебя спрашиваю!
— Ой, да хватит! Мне не три года, чтобы ты меня опекала! — не выдержал он. — Всё испортила!
— Я даже не стану спрашивать, что именно я тебе испортила, но будь добр, чтобы больше я никого постороннего у нас дома не видела! Ты понял?
Антон прошёл мимо неё.
— Антон!?
— Ага, — бросил он и скрылся в своей комнате.
Глава 11
Настроение было отвратительное. Я определённо не понравилась матери Антона, не знаю почему, но с другой стороны разве это должно так сильно меня тревожить? В конце — концов нам же не обязательно общаться с ней на постоянной основе. Мы могли бы иногда приезжать в гости и уж точно не жить с ней вместе. Антон сказал, не обращать внимания, но как? Может он и привык к её ужасном характеру, но разве можно с таким высокомерием относиться к гостям? Хотя, её тоже можно понять, сын притащил домой какую-то девицу и целуется с ней в коридоре. Ужасно неловко и неприятно.
С одной стороны я пыталась оправдать поведение его матери, с другой просто не понимала её. Хотелось позвонить и рассказать об этом неприятном происшествии Лере, но она ясно дала понять, что не желает ничего знать про Антона и не одобряет наши отношения. Подруга называется!
— Привет, мам! — бросила я, когда вернулась домой, разделась и направилась к себе в комнату.
Мама что-то готовила на кухне.
— Привет! — отозвалась она, — скоро будем ужинать.
— Ага, — кивнула я и зашла к себе.
Плюхнулась на кровать, долго лежала и смотрела в потолок.
Антон тоже хорош! Сидел и молчал, пока его мать нападала на меня со своими вопросами и придирками! Как будто я ей что-то плохое сделала!
Придя к выводу, что она просто злая неприятная женщина, я задремала.
— Милая! Вставай, ужин готов! — мама прошла в комнату и теперь будила меня, коснувшись рукой моего плеча.
— Хорошо, — я села на кровати, протирая глаза.
— Давай, отец уже пришёл, садимся ужинать.
Мама вышла, я ещё несколько минут приходила в себя, прогоняя сонливость. С кухни доносился странный запах. Что такое мама приготовила? Пахнет не очень аппетитно.
— Сегодня на ужин рыба. Я форель запекла и картошку! — мама гордо продемонстрировала свой очередной кулинарный шедевр, когда я и отец расположились за столом.
— Пахнет как-то не очень, — я поморщилась, — она свежая была? — уточнила я с сомнением глядя на блюдо.
— Ещё вчера бегала! — прыснул отец.
— Конечно! — удивилась мама. — Свежевшая! И чего тебе не нравится, пахнет хорошо, — мама пожала плечами, накладывая мне кусок побольше.
— Мам! Мне чуть — чуть, я не хочу есть, — попыталась отказаться я.
— Опять с Лерой ваши эти гамбургеры ели? — вставил отец. — Ешь давай! Посмотри, какая худющая! Одни кости!
— Да, — мама кивнула, — тебе нужно есть побольше, тем более у тебя учёба, занимает много сил!
Я поджала губы.
— Как кстати дела в университете? Всё сдала? — спросил отец.
— Пока нет. Сессия только началась.
— А когда диплом? — уточнила мама.
— Как экзамены пройдут. Я буду писать диплом с Марией Николаевной, она очень хороший преподаватель, мне нравится и проблем не будет.
— Если она такая хорошая, наверняка у неё хотят писать диплом все студенты! — хмыкнул отец. — Когда я учился так и было! Настоящая битва за хороших преподов.
— Ну, да, есть такое, но главное успеть записаться первой, она возьмёт семерых. Но она вроде хорошо ко мне относится, думаю всё будет нормально, — я пожала плечами.
— Отлично! Молодец! — похвалила мама.
Я поковырялась в еде и, с плохо скрываемым отвращением посмотрела на то с каким аппетитом ест папа и мама. Мне же есть совсем не хотелось. Более того, запах казался мне каким-то противным.
— Я только проснулась, не хочу совсем есть, я попозже поем, ладно? — я отодвинула тарелку. — Мне ещё надо по учёбе кое-что доделать. Я пойду, — я встала из-за стола, чувствуя приступ тошноты.
— Хорошо, если не хочешь рыбу там ещё остались макароны с подливкой, — предложила мама. Но и их мне совсем не хотелось.
— Я потом, спасибо! — я поспешила вернуться к себе в комнату.
— Не учи слишком много, а то станешь занудным профессором! — рассмеялся отец, когда я уже скрылась у себя в комнате.
Еще не хватало заболеть перед сессией, подумалось мне. А может это не болезнь вовсе… Ну нет, не может быть, нет — нет.
Мой мозг стал лихорадочно искать объяснение моей внезапной дурноте, а от дурацкого предположения о беременности стало душно. Лицо покрылось испариной и я немедленно открыла окно, вдыхая свежесть зимнего воздуха.
Принялась дышать глубже, стало немного легче. Может я отравилась? Или правда слишком сильно утомилась?
В комнате стало холодно, я прикрыла окно.
Беременность? Нет, не может быть? Мы с Антоном не предохранялись лишь в самый первый раз! Ведь ничего не
