Шрифт:
Закладка:
Поверил, что ей может понравиться инвалид, не способный даже водить машину? Поднять девушку на руки. Защитить ее в темном переулке?
Ее даже твои миллионы несильно заинтересовали.
Она просто ушла, не оставив после себя ничего. Ни запаха, ни предметов. Порой казалось, что с ума сошел, и Ева мне привиделась. Без нее стало на все насрать.
Исчезло желание убирать волосы, что уже мешали работать, ушло желание искать среди всего хлама чистую футболку. Наверное, если бы не настойчивые звонки Синицына, я бы вообще не отрывался от работы.
До сих пор не понимаю, как после всего, что я натворил, он со мной общается, как не послал на хрен, чтобы я даже близко не приближался к его окружению. Поначалу я даже думал, что он тусит со мной из жалости. Потом, что дело в его брате, с которым мы ведем бизнес. Но после нескольких попоек стало ясно, что у нас действительно много общего. И это, несмотря на то, что я теперь абсолютно беспомощное существо.
Вот и сегодня день годовщины Марка и Даши Синицыных, по сути, годовщина моей инвалидности, и я просто послал им смс с поздравлением. Еще купил сертификат на отдых на Бали. Может быть, хоть там они перестанут меня доставать своими настойчивыми звонками.
Но кто бы сомневался, что отказ по телефону не поможет, и Кирилл с Марком придут лично, чтобы вытащить меня из дома.
– Вы можете свалить? У меня нет желания наблюдать за жалостливыми взглядами, – бешусь я, уезжая от них все дальше. Но эти одинаковые олухи преследуют меня в собственном доме.
– Давай, давай, катись быстрее, безногий, мы все равно догоним.
– Отлично, вы пришли меня оскорблять. Я не буду надевать этот клоунский наряд.
– Поверь мне, Харя. Твоя харя не вызовет жалости. Скорее желание добить тебя окончательно.
– Тем более. Ехать туда опасно.
– Я дам тебе палку. Будешь отбиваться.
Они стояли на своем, как два истукана, и я вздохнул, принимая их правила игры. Уже не раз так было.
– Вы никуда не уйдете?
– Нет, – протягивает Кирилл мне черный костюм. – Надень только рубашку и убери свою мотню в хвост.
– И помойся, – напоследок говорит Марк. – От тебя несет как из мусорного ведра.
– Да пошел ты, – бросаю перед тем, как заехать к себе и захлопнуть дверь.
В комнате я долго наматываю круги, все еще думая о ней. Даже телефона не оставила. Ничего, что бы дало понять, где ее искать. Как сделать так, чтобы закрыть ее в этом доме? Как сделать так, чтобы эротические сны, мучавшие меня все семь дней, стали реальностью? Тварь. Зачем она вообще появилась и сделала мою жизнь и без того несчастной?
* * *
На праздник мы приезжаем, когда главный зал ресторана заполнен под завязку. Я многих знаю, но общаться ни с кем не хочу. Сразу еду к бару, где меня встречает добрый друг Джек Дэниелс. Много всего я рассказал этому напитку. Столько же хотел рассказать Еве, но только он остался со мной, а она ушла. Бросила калеку, чтобы жить полноценной жизнью.
– Мне японцы звонили. Снова хотят выкупить «Глум», – именно так мы назвали наши очки виртуальной реальности и все программы с ним связанные. Именно так называется наша корпорация, которую мы скоро выпустим на рынок акций. А как только выпустим, станем богаче Эппл. Стив Джобс в гробу перевернется.
– Акции начнут продаваться. Пусть покупают, а пока покажи им хороший харакири, как они любят.
– Ты в офисе когда появишься?
– А что мне там делать? Смотреть, как ты клеишь очередную секретаршу на столе. Зачем ты их вообще берешь?
– Для этого и беру. Когда мне по свиданиям бегать? А так они сами приходят каждую неделю на кастинг.
– В вакансии пишешь размер груди?
– Обязательное наличие фотографии. И она обязательно должна быть блондинкой. Вон, кстати, та бы подошла. Надо ей номерок отдела кадров подсказать. Пойду, – но стоит мне повернуться и посмотреть, о ком, собственно, ведет речь Кирилл, как меня прошибает насквозь. Я дергаю Кирилла за пиджак.
Ева…
Глава 12. Харитон
– Что?
– Эта пойдет работать ко мне. Смотри, как хорошо подает еду. Она будет лучше смотреться на обеденном столе, чем на офисном. Или ты не уступишь калеке?
– Очень удобно упиваться своей немощностью. Ты как будешь с ней спать? Попросишь сесть на корточки?
– А ты, я смотрю, уже фантазировал на мой счет? Прости, друг, но я по телочкам.
Кирилл засмеялся, а я поехал к Еве, которая занимала руки раскладкой еды по тарелкам. То есть я был настолько ей противен, что работа официанткой была ей интереснее? Или Синицыны настолько щедрые? Но из головы вылетает все, когда вижу ее ноги в тонких почти прозрачных колготках. Ничего общего с теми черными, в которых она приходила ко мне. А могла бы она надеть чулки? А может быть ее идеальные ноги уже в чулках?
Рука сама тянется к узкому бедру. Касаясь гладкого капрона, ощущается дрожь тела. Ева оборачивается резко, даже замахивается, словно собирается сбить насекомое, но застывает, завидев меня.
И я не знал, что именно есть в ее взгляде кроме удивления. Но она больше не шевелится. Не пытается убрать мою руку, воспротивиться, что-то сказать. И я молчу, боюсь спугнуть момент, который пронизывает мое существо с ног до головы, делая чресла пылающими, а мышцы от пульсации ноющими. И я словно в отместку делаю ей больно, как можно сильнее стискиваю ее коленку.
Хочется многое ей сказать, но по большей части в голове маты и желание схватить ее за волосы. Наклонить к своему лицу, впиться в губы, забрать к себе домой и запереть, чтобы больше не смела теряться. Но это будет слишком. И меньше всего я хочу сделать неприятно Марку и Даше. Они заслужили идеальный праздник.
Именно по причине своей несдержанности отъезжаю, почему-то вспоминая те дни моего триумфа, когда я участвовал в боях без правил, когда после успешного боя просто выбирал понравившуюся девку и тащил ее в раздевалку. Нагибал и имел, снимая напряжение боя. Именно это мне хочется сделать с Евой. Рядом с ней внутри рождается зверь, который жаждет порвать ее одежду. Хочет завладеть всем ее существом. Прорвать ледяную стену, которую
