- Володя, сейчас мы во всю развернемся!

- Борис, рабы то у тебя не надорвутся?

Борис смеется:

- Да нет, они наоборот стремятся все быстро делать, да и сноровка уже у всех появилась, так что скорость строительства только увеличивается, а рабы всё здоровее и здоровее становятся. Да и девочки их огромными порциями кормят, так что у них аж за ушами трещит.

Вижу, что Борис от нетерпения продолжить работы, не только руки потирает, но уже и ногами стал переступать, отпускаю его:

- Вот и славно. Вижу тебе архитектором быть нравиться, иди уж, продолжай творить.

Борис сделав пару шагов, возвращается:

- Володя, я всё спросить тебя хотел, архитектор это кто?

- Борис, архитектор это учёный строитель каменных зданий и замков.

Борис моментально приосанился и поклонившись, степенно удаляется руководить работами.

Подошедшая Эвика, кланяется:

- Здравствуй Володя! Пошли на кухню, покормлю тебя, ведь давно горячего не ел.

В животе предательски заурчало. Отправляюсь за Эвикой на летнюю кухню, где она выставляет на стол почти литровый горшочек с ухой из осетра и кумжи. У меня прямо слюни потекли от предвкушения трапезы. Моментально орудуя ложкой умял уху за обе щеки, а Эвика, с пылу с жара, ставит передо мной сковородку с жаренной картошкой с луком и грибами. Не останавливаясь, опустошаю сковородку. Откидываюсь на спинку полу кресла и небольшими глотками пью из литровой кружки горячий ягодно-травяной взвар.

- Спасибо Эвика! Давно так вкусно не ел.

Эвика кивает, губы ее нежно улыбаются, и она молча смотрит на меня счастливыми глазами.

После сытного обеда вместе с Михаилом, Савлием, Олегом, Виктором и Петром, оставив на шлюпе дневальным Дениса, в срубах складываем из огнеупорного кирпича печки, а в конюшне, скотном дворе, овчарне – небольшие печурки, израсходовав весь привезенный раствор. Управились за три часа, как раз к приходу моего шлюпа.

Переночевав на шлюпе, с первыми лучами солнца отправляемся вверх по течению реки Сылвы к примеченной зимой сопке. Идем со скоростью пять узлов. По пути решаю осмотреть ледяную пещеру, про которую знаю из прошлой жизни. Через два часа, в пятнадцати километрах от крепости, делаем остановку и со всей предосторожностью приближаемся к пещере, отрабатывая двойками навыки разведки.

На удивление следов присутствия человека не обнаружили. Кругом девственный лес. Нет ни следов, ни предметов либо их осколков, ни остатков кострищ, ни костей, ни каких-либо признаков строений, нет ничего, чтобы говорило о появлении в этом месте человека в прошедшие как минимум пятьдесят, а то и ста лет.

Во внутрь пещеры глубоко заходить не стали, ограничились пятьюдесятью метрами. Знаю из прошлой жизни, что она огромная, имеет озера, большое число ответвлений и лабиринтов. Не хватало еще в ней заблудиться. Температура внутри пещеры разочаровала, где-то не ниже плюс пяти-шести градусов. Надежда, на место длительного хранения замороженных продуктов, упорхнула.

Продолжили свой путь. Оба берега реки холмистые и обрывистые, высотой от трех до пятнадцати метров, много выходов разнообразной глины. Есть небольшие заводи, несколько раз попадались старицы, разделенные от основного русла островами, вытянувшимися на несколько километров, заросшие осиной, березами, ивами и окруженные зарослями осоки и рогоза. По правому берегу сплошная стена смешанного леса, по левому тоже лес, но попадаются и небольшие луга. Много ручьев по обоим берегам впадающих в Сылву.

До конечного места нашего путешествия дошли за десять часов, преодолев восемьдесят пять километров. Зашли в устье речки, которая выше по течению протекает мимо присмотренного мной местом под лошадиную ферму. Отсюда до него километров пятнадцать. Бросив якорь, по сходням перебрался на берег.

В экипаже на шлюпе, помимо Аршака, Ракса и Семена, еще шесть кандидатов в матросы – четыре мальчика и две девочки.

- Аршак и Ракс, остаются на шлюпе в боевой готовности за стреломётами, Семён поднимается на сопку, а там забирается на дерево и наблюдает за окрестностями, остальные, разбиваются на двойки и прочесывают территорию вокруг сопки на расстояние до километра.

Семён бегом поднимается на сопку, помогает себе руками, всё-таки подъём крутой под пятьдесят градусов. Новички разделяются по парам, на удивление девочки идут не вместе, а пары образуют с парнями, разбегаются по сторонам. Я также поднимаюсь на сопку.

Вид с вершины сопки открывался такой же величественный, какой я от сюда наблюдал зимой. Только вместо белого безмолвия, сейчас буйство зеленого цвета всех оттенков, с разрезающей его сине-голубой ленты реки, сверкающей на солнце, а сверху всё великолепие накрывает голубое небо, на востоке поддерживаемое тёмно-серыми Уральскими горами.

На юго-западе от подножья сопки, на что зимой не обратил внимание, расположен полуостров, который с востока, юга и запада огибает широкой дугой, почти петлёй, русло Сылвы. С севера полуострова перешеек, с востока упирающийся в сопку, на которой я стою, а с запада еще в одну сопку, высотой метров двадцать пять и в реку, делающей крутой поворот градусов в сто двадцать, образуя на противоположной стороне реки острый мыс с широким пляжем. Диаметр полуострова в районе трех километров, а площадь полуострова, на взгляд, не меньше двенадцати километров. Ширина перешейка в районе одного километра. Полуостров представляет собой ровную площадку, поднятую над рекой на семь-восемь метров, с растущими на ней одинаковыми стройными соснами, возрастом не более восьмидесяти-ста лет. Скорее всего выросли на месте пожарища.

«Да тут огромное городище по местным меркам можно построить, а об его защите природа уже сама позаботилась», - фиксирую себе в памяти. – «А на этой сопке через год, максимум два, надо ставить крепостицу».

Пока я всё осматривал и обдумывал, возвратились новички из разведки. Как я и предполагал, на севере в девственном лесу следов жизнедеятельности человека и даже его следов они не обнаружили.

Время приблизилось к семи часам вечера, еще час ушел на приготовление ужина, после которого прошелся вверх по речушке, ширина которой в устье около тридцати метров, вверх по течению уже через километр не превышала двадцати метров. На шлюпе вверх по течению пройти можно, но не далеко, в узкой речке поток ветра слабый, а вот развернуться вообще не получится. Тут скорее всего для перевозки груза небольшая вёсельная ладья нужна, у которой с каждой стороны нос. Но грести на грузовой ладье пока не кому, ребятишкам надо подрасти. Вернувшись на шлюп, распределил ночные дежурства и дал команду «отбой».

Ночь прошла спокойно. В предрассветных сумерках отправились в обратный путь. Управление шлюпом по переменно передавал Семёну и