Шрифт:
Закладка:
Как выяснилось после разных там частотно-звуковых анализов — человеческое горло просто не в состоянии выдать нужную мелодию в енохианской последовательности. Но с помощью специальных артефактов-модуляторов это возможно. Или после хирургического вмешательства, как это сделали со мной. То была одна из немногих по-настоящему экспериментальных операций — большая часть мутаций и усовершенствований у меня были хоть и в статусе прототипов, но более-менее отработанные. И я ведь до какого-то момента даже не задавался вопросом, откуда у Пакта все эти познания… А стоило бы. Наверное. Потому что даже узнай я о программе «Идеал» раньше…
Впрочем, отвлёкся.
А Голос… Убивать одним словом у меня всё равно так толком и не получалось. Точнее, слишком уж сильно приходилось напрягаться — проще кинуть «тройное лезвие» или из пистолета выстрелить. А вот парализовать или ошеломить — наоборот было проще. И даже можно было выжечь всю магию в небольшом радиусе, если пропеть Цепь Хименес. Долго эту белиберду тянуть не получалось, но разок в бою можно было приложить…
Главное теперь нужные ноты и мелодии повспоминать. И попробовать хотя бы на коленке собрать какой-нибудь модулятор, чтобы всем этим счастьем воспользоваться. Там, в принципе, не сложно — я же собирал такой для Ингеборги, когда уже к Сопротивлению переметнулся. Всё равно — оружие…
Я замер, поражённый внезапной мыслью.
Холод и тьма, да ведь у меня же есть другое совершенно ультимативное оружие! Даже если бы я каким-то образом притащил из будущего ковчег «Петер Штрассер» или ядерную бомбу, это и то было бы слабее!
Магическая клетка.
Точнее все десятилетия наработок по её укреплению, развитию и оптимизации. Мне потребовалось восемь лет, чтобы перейти с десятого ранга на девятый, и всего три года визитов в лаборатории Пакта, чтобы преодолеть ещё три ступени. А что к концу жизни я был на пятом ранге — это лишь потому, что всё с запозданием делалось. Если бы оптимизация началась, ну хотя бы вот в мои текущие шестнадцать лет, то годам к пятидесяти я вполне мог достигнуть третьего, а может даже и второго ранга.
Баллистические арифмометры, которые некогда создавались для нужд артиллерии, оказались чрезвычайно полезны и в нумерологии. Именно с их помощью Пакт нащупал формулы и алгоритмы, по которым лучше всего развивать магическую клетку, или если это невозможно, то просто повышать эффективность существующей.
То есть ровно то, что я делал все последние недели, считая, что действую «по наитию»…
Ни хрена подобного. Это базовый курс для новичков по стабилизации, который позволяет десятому рангу фактически сравняться с восьмым. При этом любая проверка современными на данный момент средствами покажет, что у меня всего лишь десятый ранг. Хотя, если у меня будет два-три месяца, то возможно удастся дотянуть даже до порогового седьмого ранга.
Да уж… Придётся этот секрет хранить крепко. Потому как нет такого преступления, на которое не пойдут кланы, ради лёгкого и простого способа продвинуться в ранге. При том, что Винтеры и так немало выделяются в этом плане. Всё-таки у нас веками не рождались лишённые магии, и достигнуть к шестнадцатилетию десятого ранга всегда считалось само собой разумеющимся. Хах, смешно вспоминать свои подростковые мысли, когда я сокрушался по поводу собственной слабости и бездарности!
Слаб я был только по меркам Винтеров. В других же родах десятый ранг к таким годам у рядового члена клана вызывал не уныние, а жгучую зависть. Просто, ну откуда мне тогда (сейчас) было знать, что большая часть наших ритуалов неизвестна в других семьях? Точнее, в самих ритуалах ничего тайного не было… Чего нельзя было сказать о ключевых моментах, вроде параметров заклинательного круга, в которых следовало класть роженицу. Травы и зелья, и их порядок, в котором их следовало давать новорождённым. Снова параметры заклинательных контуров — уже для детей, когда и как проводить ритуалы с ними. Хирургические операции, татуировки, даже банальный режим тренировок в будущем…
Всё, что я знал — сдал в своё время Пакту. Потому что алеманцы обещали сделать меня сильнее на основе этой информации и слово своё сдержали. Впрочем, предателем семейных тайн я себя никогда не считал — в конце концов большую часть информации по Заклинателям гейстов и так дали Гриффины, Блау и Меровинги… К тому же Пакт помог мне с усмирением твари внутри меня.
Ритуал Айнхайт, да? Я тогда не знал этого названия. Впрочем, я тогда много чего не знал.
Например, что и Винтеры, и другие Заклинатели, оказывается, каким-то немыслимым образом и сами являются тварями. На одну каплю крови, но являются. Именно отсюда и растут корни того же Реденлире, когда частичка гейста становится слишком сильна, отсюда наш дар к Первому Языку. И чем сильнее ты становишься, тем выше риск сорваться. А если ребёнок сразу же рождается с большими способностями к магии, то это становится его неизбежной судьбой.
Именно для этого и придумали Айнхайт, когда силу гейста хотя бы высшего ранга перекачивают в человека. Он не становится сильнее — совсем наоборот слабеет. Слабеет тварь внутри, которая, поглотив силу, становится полусонной — слабеет и Заклинатель.
Именно это со мной и проделали в детстве. И снова — узнал я это только с помощью алеманцев, которые меня обследовали. Оказалось, что я родился наоборот — слишком сильным, так что Дар, скорее всего, превратил бы меня в тварь уже годам к тридцати. Вилли тоже этим рискует, но при всей её силе и, без шуток, гениальности — она всё-таки на грани. Может, сорвётся, если будет плохо контролировать силы, а может — нет.
Ну, точнее — теперь уже точно нет. Я, может, и не учёный, но кое-что по усмирению сделать могу…
Я вышел в коридор чердынского лазарета и почти сразу же натолкнулся на дремлющую за столом дежурную медсестру. Та сонно посмотрела на меня, побледнела и вскочила на ноги, опрокидывая стул.
— Воды у вас тут попить где можно? — спросил я.
Из-под крана пить не хотелось — водопровод Чердыни никогда на моей памяти не радовал хорошей водой. То хлорки слишком много положат, то слишком мало…
— А, это вы, барин… — женщина облегчённо
