— У меня есть «окошко» сегодня в шестнадцать ноль-ноль, готовы приехать на собеседование?

— Так точно! — Ответ прямо музыкой зазвучал в левом ухе директора по персоналу. Побольше бы таких подчинённых!

— Тогда записывайте адрес. Имя-отчество? Пропуск будет ждать на КПП.

Господин Иванов положил трубку на место, не желая дальше тянуть разговор. Всё важное уже было сказано, а все эти «До встречи» не несут смысловой нагрузки. И так понятно, что имярек приедет на встречу, он ищет работу.

— Всё нормалёк, парни! Меня прямо сегодня зовут на собеседование. — В голосе Петра читался сдержанный оптимизм и понимание, что еще ничего не решено. Но и отказа пока нет.

— Вот молодец! Чётко поговорил, чётко напросился. Потом расскажешь, как прошло. А лучше, приедешь и набулькаешь.

— Спасибо всем вам, коллеги.

— Какие мы тебе коллеги теперь!

— Нормальные. По одной колее ездим, тысяча пятьсот двадцать миллиметров объединяют нас. Правила технической эксплуатации для всех писаны.

— Ну если так, то да, коллеги. Беги, Фролов, вцепись зубами в Москву. Будешь как мы — москвичом. А пока ты даже не «Запорожец».

«Это я удачно зашёл!» — всплыла в голове знаменитая фраза из комедии Гайдая. Что-то подсказывало Фролову, что комедия та будет популярна и в будущем. Во всяком случае он «помнил», что в Интернете этот фильм имел высокий рейтинг. Это сейчас Интернет — межвузовская информационная сеть в США, а потом она станет всемирной информационной помойкой. И штрафовать не будут тех, кто сваливает туда любой, даже самый токсичный мусор. Хотя жизнь уже продемонстрировала, что кое-что может произойти не так, как в его «базе данных». Вона, Ельцина прокатили на всенародных выборах президента России. Соответственно, Черномырдин не украсит русскую речь своими бессмертными афоризмами. Хотя он может и тут всплыть, такой умище ничем не прикроешь.

Время до назначенной встречи есть, можно пока… Что можно? Покушать нужно, ехать тут всего полчаса — нужное ему учреждение находится тоже в центре. Даже пешком можно дойти, но нет такой нужды. Пробок нет, и долго еще не будет. Наверное. Так что сначала перекусить. Но точно не здесь, не между вокзалами, где общепит ориентирован на людей с лужёными желудками или тех, кто одни раз в жизни ворвался в Москву, а потом долго еще в ней не покажется. А значит, не будет высказывать претензии за качество съеденного. По пути к метро пришлось идти мимо длинных шеренг «купи-продай», расположившихся по обеим сторонам тротуара. Причем те, которые стояли с табличками «продай» были упакованы явно дороже тех, которые «купи». А нет, среди продавцов тоже попадаются сытенькие и благополучные. Фролову прямо хотелось схватить за рукав вон того «продай» и подвести его носом к этому «купи». Чего они стоят в паре шагов друг от дружки не видят. Вон у того баксы ан продажу, а этот жаждет их купить — парни, скооперируйтесь. А не, не хотят они кооперироваться, хотят найти лоха и выжать его. Каждый своего.

«А вот здесь надо голову в плечи втянуть» — напомнил себе Пётр. По пути в Управление он задумался и снёс головой фонарь, нависающий над передвижной коляской с фастфудом. Фролов посмотрел на киоск — фонаря на нём уже не было. «Видимо я совсем фатально его сбил» — почесал голову мужчина. И что характерно — боли тогда он не почувствовал, сильно был задумчив. А еще вопрос — стояли ли по сторонам все эти люди, когда он шел в Управление? Когда носорог бывает задумчив — это проблема не носорога, а окружающих. «К счастью, в этот раз пострадал один фонарь, а вообще, в Москве нельзя глубоко задумываться и ловить ворон — чревато!» — решил для себя Фролов. И тут я с ним согласен, времена нынче стрёмные, подкрадутся шакалы, и ни рог, ни «Зигзауэр» не помогут. Особенно на людной улице, особенно от шакалов в серой форме.

Глава 4

Овчинники

Метро не впечатлило, да и не могло — сколько раз уже по нему проходил, проезжал, прорывался Фролов — не счесть. А вот торгующих внутри раньше не было, факт. Да даже представить такого никто бы не смог — порядок всегда был. А тут бойкая торговля прямо в переходе с одной станции на другую! И не только классические торговцы — вон там вообще нечто небывалое! Типичный профессор в окружении типичных студентов стоит почти возле пассажирской платформы и продаёт книжки. Мало этого, Пётр увидел на обложке портрет этого самого типичного профессора и не поленился подойти прочесть название. «Соло на клавиатуре. Шахиджанян В. В.» Забавно, но неактуально — Фролов и так девятью пальцами набирает текст на клавиатуре персоналки, покупать книгу ради включения в процесс еще одного пальца не стоит. Опять-таки, может этот самый Шахиджанян не профессор никакой, а просто оборотистый коммерсант? И книжка может оказаться фуфловой. Ведь может — времена сейчас такие. Фролов его «не помнил» в числе именитых учёных и лауреатов.

Милицию в метро видно не было, скорее всего оттого торгующих люд и спустился под землю, что тут так не гоняют. Справа книжки, слева шишки, чего только не было в руках стоящих в переходе. Бумажник Пётр как в самом начале засунул за пояс брюк, так и оставил там — карманы в такой толпе беззащитнее цветущих вишен перед майскими заморозками. Поездка по кольцевой линии до Павелецкой, а там снова толчея — над головой вокзал. И снова торговля в длинном-предлинном переходе, который в отличие от других сооружений построен с наклоном. На глаз незаметно, но одни пассажиры чуть ли не бегут под уклон, а другие с натугой преодолевают подъем, еще и продавцы по стенам со своими сумками-тележками проход затрудняют. А милиция, что она сделает? Увидят человека в форме и тут же превращаются в пассажиров, остановившихся перевести дух. А товар уже за пазухой. Чтоб инкриминировать несанкционированную торговлю в метро, нужно целую операцию организовывать с задействованием переодетых оперов, понятых, рация-координация, все дела… А какой результат? Протокол об административном нарушении и копеечный штраф кому-то одному,