Шрифт:
Закладка:
Бог Войны.
– Ты поменялся. Добавил рук и роста?
Божество улыбнулось.
– Тело самого воплощения войны должно как нельзя лучше подходить для боя, только и всего. Почему тебя не остановили Епископы?
– Их развлекают бойцы моей школы.
Епископами назывались лучшие воины Великого Культа Красного Бога. Каждого из них Бог Войны одаривал особым вниманием, поэтому они могли потягаться в силе даже с лучшими идущими.
Яростный Бог не стал вести разговор дальше. Вонзив пальцы в свои ладони, он выпустил кровь, которая моментально вспыхнула – и Яростный Бог ударил двумя кулаками.
Грозовой Фронт, одна из сильнейших техник Полного Разрушения. Бог Войны лишь улыбался.
Мощь атаки прокатилась по подземному этажу, разрушая стены. Не сдерживаясь, Яростный Бог сразу переместился ближе и ударил кулаком.
Это был Громовой Удар, который Бог Войны заблокировал, как и Грозовой Фронт. Атаки врага божество читало с легкостью. От Громовых Ударов и Громовых Ладоней рушилось все вокруг, но каждую атаку встречали блоки и контратаки.
Вибрация тоже не работала. Главная фишка Полного Разрушения, казалось, была полностью бесполезна против Бога Войны, и Яростному Богу стоило сменить тактику, вот только он лишь продолжал бить.
Удары становились быстрее и жестче. Казалось, будто Яростный Бог забыл про то, что у него десятки приемов в арсенале. Глава Школы Алого Разрушения осыпал врага ударами, а Бог Войны не понимал, что происходит, блокируя атаки четырьмя руками.
Наконец, ему это надоело – удар открытой ладонью вперед, будто копьем, был быстрым. В последний момент Яростный Бог уклонился и оказался в семи шагах от врага.
– Круг Династии, – сказал Бог Войны, узнав технику. – Грозовой Фронт, Громовой Удар и Громовая Ладонь. Техники Полного Разрушения, но где Громовая Смерть? Ты не пытаешься менять тактику. Даже хуже, чем прошлый.
– Прошлый? Ты про Готта? – спросил Яростный Бог и в его глазах проскочила искра безумия. – Он проиграл тебе. Знаешь, кто я такой? Меня называют Яростный Бог.
Бог Войны слегка удивленно взглянул на противника.
– Имя интересное, но ты не достоин зваться богом. Хотя ярости в тебе хоть отбавляй.
– Ярости? Ты называешь это яростью?!
Невероятная злость продолжала расти даже тогда, когда казалось, что она достигла потолка. Яростный Бог оправдывал свое имя. Его ярость раскрывалась все сильнее и сильнее, захлестывая разум боевым безумием.
– Я – глава Школы Алого Разрушения. Мы отделились от Полного Разрушения, когда эти слабаки отказались от наследия клана, от нашей ярости. Знаешь, что делают с предателями? Их убивают. Но Готт не смог убить меня. Этот слабак, решивший, что нужно контролировать ярость, отступил в бою.
– Ты опираешься на ярость клана Дано, – улыбнулся Бог Войны, понимая ситуацию. – Но в бою надо поддерживать баланс между эмоциями и контролем.
Зубы Яростного Бога заскрипели. Изо рта пошла красная пена, и человек уставился на божество с непередаваемой ненавистью.
– Я – не Просветленный. Я – Великий Мастер. Не захотел отказываться от наследства клана ради просветления. И сейчас ты увидишь почему.
Черные молнии появились на теле Яростного Бога. Они овили его, как виноград, а затем полностью закрыли все промежутки. Теперь все тело Яростного Бога было сплошной чернотой, из-за которой выглядывали лишь красные, переполненные яростью глаза.
Бог Войны едва успел встретить кулак врага ладонью. Атака была столь мощной, что впервые с начала боя божество оттеснили на несколько шагов. С непередаваемой свирепостью Яростный Бог ударил еще трижды – и Бог Войны почувствовал, как вибрации Полного Разрушения подавляют его реакцию.
Такое не должно было сработать. Полное Разрушение – это искусство воздействия вибрациями на врага. Но то, что делал Яростный Бог, было чем-то иным. Полное Разрушение можно было сравнить с горной рекой. Алое Разрушение – с потопом после обрушения плотины. Удары Яростного Бога не пытались парализовать нервную систему, они пытались стереть ее в порошок, уничтожить со всей жестокостью. И даже Бог Войны не смог подстроиться сразу.
Его контратака была мощной. Настолько, что даже сильный противник не стал бы принимать ее, а попытался бы увернуться. Яростный Бог проигнорировал удар. Вместо этого он атаковал, не думая ни о чем. Все, что крутилось в голове главы Алого Разрушения – это желание убивать.
Больше дагулы не решались заезжать в джунгли. Даже если приходилось втрое дольше ехать по пустыне – они делали это, боясь встречи с дикарями.
Пустыня менялась. Больше в ней не осталось жизни – ни одного растения в поле видимости.
Спустя неделю дагулы в очередной раз вышли на дорогу и направились по ней. Но сколько они ни шли, не встречали джунгли. Стена леса пропала, оставшись где-то позади, и сейчас дагулам приходилось идти через пустыню.
– Знали бы… – сказал Лачо.
Дея была с ним согласна. Если бы дагулы знали, что джунгли резко закончатся, они бы взяли пищи для коней впрок. Но еда не была главной проблемой, ведь вода тоже кончалась.
Даже под боком с джунглями сложно найти источник воды. Теперь о спасительной влаге можно было даже не мечтать.
– Как долго нам еще идти? – спросила Гили.
Дея ничего не ответила. Пустыня казалась бесконечной, вода и пища для коней кончались, и дагулы уже подумывали о том, чтобы зарезать кого-то из скакунов. От такого их сердца обливались кровью, ведь к коням дагулы относились по-особенному. Но на что ни пойдешь ради выживания.
– Город! – закричал Лачо.
Дагулы посмотрели направо и увидели огромный город почти на горизонте. Глава поднял руку – и кочевники сдержали свое желание свернуть туда.
– Мираж, – сказал он.
Не все дагулы видели пустыню раньше. Глава видел. И знал, что такое мираж.
К городу ведут дороги. Возле города всегда есть следы повозок или копыт, здесь же не было ничего. Поэтому дагулы поехали дальше, а радость вновь сменилась тягостным ожиданием.
Через двое суток где-то впереди появились деревья. В этот раз люди были куда нетерпеливей, ведь вода кончилась сегодня утром. Коней последний раз кормили вечером, и дагулы не знали, что делать.
Глава поднял руку. Он долго всматривался в островок зелени, а потом махнул и сказал:
– Нам все равно в ту сторону ехать. Какая разница?
На том и порешили. Дагулы ехали, а деревья не пропадали и не отдалялись. Вскоре стало понятно: впереди оазис.
Учуяв воду, кони прибавили шагу. С трудом держались и дагулы. Два
