в одном провинциальном заведении общепита.

— И-ии? — напрягся Титов.

— И ещё я буквально недавно узнал, что мой, кхм… отпрыск неожиданно стал немым. Он написал, что это произошло с ним после вашего общения.

— О чём был разговор — он вам тоже написал?

— Это уже неважно, — жестко отрезал Кондрашов. — Вы создали мне проблему, вам и придётся её решать.

— А вот тут вы, Николай Терентьевич, — не сдержался Сергей, — жестоко ошибаетесь! Тема разговора ещё как важна! Да-да! — перебил он неразборчивый возглас мужчины. — Вы можете себе надумать чего угодно, но! Представьте себе некую гипотетическую ситуацию. Вас кто-то оскорбил и начал угрожать. Пусть пока по телефону, но угрозы намекали бы на физическую расправу. Как бы вы поступили с тем человеком? Вот только честно! Я почему-то уверен, что одними словами у вас дело бы не закончилось. Я прав?

— Кхм…

— Прав!

Почему Титов был так уверен в своих словах, он не мог объяснить, но чувства страха перед Кондрашовым он не испытывал. Наоборот! Сергей, как и в утренней беседе с клиентом, брал бразды правления в свои руки. Он вёл собеседника, он навязывал ему свою тактику поведения. Он был убежден, что его мнение — единственно верное, поэтому продолжил «добивать» Кондрашова фактами.

— Ваш сын, угрожал не только мне, но моим близким. Уверенный, что в стационарном телефоне нет режима записи беседы, он позволял себе такие высказывания, за которые по закону дают не менее двух лет колонии!

Сергей не знал статьи законов УК РФ* (*Уголовный кодекс), но почему-то был стопроцентно уверен, что он назвал верное наказание.

— А если бы он со своими дружками успел воплотить те угрозы в жизнь? — продолжил он беседу. — А, Николай Терентьевич? Не напомните мне статью об убийстве и какое за совершенное деяние предусмотрено наказание?

— Статья 105 РФ, лишение свободы на срок от шести до пятнадцати лет… но там разные подпункты имеются.

— Вот-вот! — удивился Титов, догадываясь, что папочка нахала прекрасно знает уголовный кодекс, а возможно и сам имеет отношение к этой структуре. — А если преступление совершается группой лиц, да ещё с изнасилованием и особой жестокостью? Думаю, и на пожизненное может потянуть?

— К чему вы клоните, Сергей Владимирович? Статьи УК я прекрасно знаю.

— А к тому, господин Кондрашов, — не стал произносить имени-отчества Титов, — что немота — будет лучшим наказанием, чем пожизненное заключение. Тем более, угрозы ваш сынок слал не только мне, а и той самой девушке, за которую я заступился. Вам имя и фамилия Эдуарда Гагарина ничего не говорит?

И опять Сергей действовал словно по наитию. Отчество Татьяны он вчера узнал совершенно случайно, когда заполняли протокол. Мельком услышав в больнице, что у неё папа из «крутых перцев», Сергей решил блефовать. Отчества отца Тани он не знал, но имя у того было редким. Титов надеялся, что и Кондрашов мог о нём слышать. Так и оказалось. Чем там занимался собеседник, Сергей не представлял. Возможно искал информацию у себя в компьютере? Но когда он ответил, голос Николая Терентьевича стал более вкрадчивым.

— Вы говорите об Эдуарде Анатольевиче Гагарине и его дочке Татьяне Эдуардовне?

— Да! — чуть не вскрикнул от радости Титов. — Именно к ней вчера ваш сын приставал. Мне пришлось заступиться, но не я первый пытался нанести удар.

— Так-так… — в трубке появилась тишина. Николай Терентьевич осмысливал новые вводные. — Хорошо, я вас услышал, Сергей Владимирович, — голос Кондрашова превратился в более покладистый. — Я обязательно разберусь в данной ситуации и если всё то, что вы мне озвучили окажется правдой…

— Вы мне, Николай Терентьевич ещё раз позвоните! — попытался быть более вежливым Титов.

— Нет, — коротко отрезал тот. — Обойдемся без звонков. Встретимся лично. Всё же не так часто мне в жизни попадаются те, кто может по телефону заставить человека замолчать. Так что я не прощаюсь. Где вас найти — я и так знаю…

В трубке послышались короткие гудки, а Сергей, занося высветившийся номер к себе в контакты, лишь грустно вздохнул:

— Ну, вот и поговорили…

Усатый таксист, молчавший всё это время и с удивлением рассматривавший своего пассажира, сидящего рядышком, тихо произнёс:

— Я понимаю, молодой человек, что это не моё дело. Но если вы сейчас разговаривали с тем, о ком я думаю, то мне бы жутко не хотелось с подобным человеком встречаться лично… Ну его на хер, этого Кондрашова!

— А вы его знаете? — полюбопытствовал Титов у водителя.

— Лично — нет, упаси бог! Но если это тот самый Николай Терентьевич Кондрашов, то это страшный человек. Слава богу, что он не местный, а то тут никому бы житья не давал.

— Да-а? А кто он? — вбивая ФИО в строку поиска телефонного браузера, пытался найти информацию о нём Сергей.

— Можете не искать, — заметив его действия, подсказал таксист. — Такие люди себя в интернете не афишируют. А вот в Парламенте или в Совете Федерации о нём должны знать. Это человек очень высокого полёта.

— Да? А у нас в городе он зачем появился?

— Как у нас в городе? — опешил водитель. — Кондрашов у нас тут? — Лицо пожилого таксиста выглядело испуганным. Явно он о нём ведал нечто такое, что не принято рассказывать посторонним. Поэтому Сергей попытался дать короткое объяснения своему мнению:

— Ну, судя по высветившемуся у меня номеру — звонок был с местного телефона.

— Фу-ты, ну-ты! — облегченно усмехнулся таксист. — Я уж подумал… А номер? Что ему номер! Он, скорее всего, липовый! Вот попробуйте его ещё раз набрать. Пробуйте, но вряд ли вы дозвонитесь. Постоянно будет занято!

— Точно! — Титов убедился, что слова водителя верны. Записанный им номер не отвечал.

— А вы откуда о нём знаете, любезный? — начал Сергей наводить мосты, но машина уже подъехала к его дому. А водитель, приняв оплату, дал неожиданный ответ:

— Я раньше тоже в системе МВД работал. Сейчас вот на пенсии, но сидеть без дела не могу, вот и шабашу на такси. Ладно, брат — бывай и прими мой совет. Держись ты подальше от этого Кондрашова…

Глава 4

Воскресенье у Титова началось с сюрприза. Посреди ночи он проснулся от жуткой головной