– Ты, что ли, моих парней стесняешься? Так мы и без них обойдемся.

Он оглянулся назад и еле заметно кивнул головой, и двое верзил, глазевших на нас, исчезли.

– Верно, обойдусь как-нибудь без вас,– заметила я.

– Ладушки, остынешь, поговорим снова. Я даю тебе еще день на размышления.

От его «ладушки» выворачивало наизнанку.

– Не поговорим. Нюх не достанет,– категорично усмехнулась я.

– Уезжаешь? Ничего, вернешься – увидимся.

Вот прилипала!

– Не вернусь, дорогуша! Придется тебе с тоски помереть…

– Ничего, я подожду. К матери-то все равно в гости приедешь,– самоуверенно спокойно перебил Ярослав.

Я была поражена его осведомленностью. Нет, даже не этим, а упорством, с которым он давил на меня, и странным интересом.

Он легко встал со ступеньки и вальяжной походкой поднялся на площадку перед кафе.

Интересный экземпляр с точки зрения паразитологии! Было бы у меня времени чуть побольше, я бы ему такой шухер устроила. Он бы проклял день, в который решил меня совратить…

Но, притормозив разбушевавшуюся фантазию, я вернулась к Лизке, и мы пошли есть свой шашлык.

А когда после мы возвращалась домой по пляжу, я впервые задумалась о человеке, от которого мне не было ни жарко, ни холодно, но он с раздражающим упорством лез в мысли. Черпая горячий песок пальцами, получая невероятное удовольствие, словно запасаясь наперед теплыми ощущениями от этого сказочно-родного места, я перебирала в памяти моменты, когда впервые увидела Ярослава, и все полоумные разговоры с ним.

Как странно было это знакомство. Как-то нелепо, будто мы играли на камеру или нас кто-то слышал, и хотелось показаться не тем, кем мы были на самом деле. Может быть, это его стиль общения, но, точно, не мой. С чего я начала играть по другим правилам?

А вот знакомство с Кириллом было настоящей романтической историей… Нет, не историей, а мигом. У меня до сих пор мурашки по коже пробегают, когда я это вспоминаю. Пожалуй, это единственное положительное воспоминание о Белохвостове, которое я еще долго буду хранить в душе и даже беречь.

Да, беречь, несмотря на все произошедшее в моей жизни по его вине. Конечно, по его, не по моей же!

В общем, это было так…

Сочи. Ялта. Минеральные воды. Алушта… Я не знала, что выбрать. Хотелось на родину к маме, но и сменить впечатления, тоже была не прочь. И вот, наконец, выбор был сделан: мы полетели в Сочи с однокурсницей Верой, так сказать, отмечать окончание универа.

Жизнь казалась такой неизведанной, богатой и яркой, столько всего ждало впереди.

Итак, мы поднимались на борт самолета ТУ-154 в полном предвкушении потрясающих каникул (последних каникул в жизни) перед выбором будущего пути. Учеба была окончена, теперь нужно было устраивать личную жизнь, выкладывать профессиональный путь. Глаза горели, улыбки не сходили с лиц, и звонкий смех разливался по всему второму салону.

Как назло, наши с Верой места оказались на приличном расстоянии друг от друга, потому что регистрацию мы проходили порознь. Из-за злобной тетки мы не смогли поменяться местами, пришлось довольствоваться тем, что выпало. Когда я уже присела, застегнула ремень безопасности, неожиданно моя соседка – злыдня поднялась и решила пересесть к своему мужу и внукам, договорившись с одиноким мужчиной, который сидел позади нас. Не успела я сообразить, чтобы кликнуть Верку, как со мной рядом присел молодой мужчина, от которого пахло моим любимым мужским ароматом из серии Hugo boss. Я с любопытством оглянулась на него, а он на меня, и мы одновременно широко улыбнулись друг другу.

О-о! Это был симпатичный мужчина. Красавец мужчина! А как он был одет, у-у-у! Это было что-то!

Запах, стрижка, цвет глаз, осанка, внешний вид – все мое. Если бы еще его звали Кириллом, я оказалась бы на седьмом небе от удовольствия.

И представляете: его звали Кириллом!

– Кирилл,– неожиданно представился он, протягивая сосательные леденцы.

Я снова оглянулась и сразу поняла, что понравилась ему.

– Как настроение?– улыбнулся он, а его голос ласкал слух.

– У меня превосходное! А у вас?

– Теперь получше, как только я освободился от маленьких монстров,– усмехнулся Кирилл и кивнул в проем между нашими креслами.

Сзади сидела та самая злыдня и двое ее пятилетних внуков. Самый ужасный возраст для детей, когда руки и ноги и шило в зад… никак не находили места в кресле.

Я согласно кивнула и тихо ответила:

– Да вы просто успели уйти живым. Какое счастье, что вам не пять лет!

Он рассмеялся.

– Я тоже рад, иначе вы сбежали бы от меня…

Я слегка смутилась, но только для приличия, потому что мысленно уже горела желанием продолжить наше знакомство на земле.

– Полина,– представилась я и протянула ему ладонь.

Он нежно и, похоже, с удовольствием пожал мою руку.

– Очень приятно. Я заметил вас еще в аэропорту…

– А я не так наблюдательна, но теперь запомню вас надолго.

Его смутила моя откровенность. Темно-русые брови слегка дрогнули.

Ну, а потом он угощал меня орешками, рассказывал любопытные истории, попутно делал кучу комплементов. И я не могла отделаться от мысли, что хотела бы ему жутко понравиться. Но мой язык все сделал за меня.

Мы оба летели в Сочи и договорились обязательно встретиться там, обменявшись телефонами и адресами гостиниц.

Он не отрывал своих больших серых глаз и несколько раз клятвенно заверял, что разыщет меня на лазурном берегу.

И Кирилл, в самом деле, нашёл гостиницу, где я проживала, и мы встретились.

Его взгляд был подобен молнии, пронзившей мое сердце насквозь… бла-бла-бла. Конечно, это было не так приторно сладко, но я втрескалась в него по уши.

Я совсем забросила Веру и целыми днями, а то и ночами пропадала с Кириллом то на пляжах, то на экскурсиях, то в уютных кафе или ночных клубах. Все цветочные лавки поблизости от гостиницы знали Кирилла в лицо и имели колоссальную выручку: каждый день на моем столике стоял свежий букет цветов. И солнце было ярче, и море ласковее, и ветер нежнее. Я купалась в его внимании, особом внимании, которого мне не оказывал ни один из многочисленных ухажеров: тонком, оригинальном.

Я до сих пор вспоминаю его сюрпризы-памятки, которые не позволяли забыть о нем ни на минуту после очередного расставания на ночь. Я входила в номер и спотыкалась о плетеную вазу с фруктами, которые потом поедала у телевизора. Или в центре комнаты оказывался пучок разноцветных шаров, стремящихся к потолку, а вместо груза, не дающего шарам разлететься в стороны, была привязана коробка моих любимых конфет «Вишня в ромовом сиропе». Или на моей постели приветливо ожидала большая мягкая игрушка с цветком или музыкальной открыткой в пушистых лапах.