показания и стала утверждать, что видела Хабарова 29 апреля в 15 часов. Правда, при этом говорила, что в то время он был в компании Вторых, и в деталях информации ссылалась на Вторых. Очные ставки Хабарову с этими свидетелями проведены не были, противоречия по дате и времени не устранялись.

В итоге, основываясь на подобных свидетельствах, а также на проведенной с нарушениями экспертизе крови, Хабаров был признан виновным в убийстве Мангушевой и 27 апреля 1984 года расстрелян.

Расследование преступлений Фефилова изобиловало и другими красочными эпизодами. Так, по убийству еще одной девушки, Гульнары Якуповой (отдельные убийства тогда еще не были объединены в общее дело), был задержан человек, на чьи настойчивые ухаживания Якупова жаловалась подругам – Михаил Титов. В итоге допросов Титов, также состоящий на учете в психоневрологическом диспансере, признался не только в убийстве Якуповой, но также взял на себя и еще одну жертву Фефилова – Наталью Макаронову. Правда, до детального разбирательства в тот раз не дошло – всего через полтора месяца после ареста Титов с травмами и множественными переломами ребер поступил в тюремную больницу, где скончался. Своеобразным апофеозом происходившего стал 1987 год. Тогда, после убийства Елены Кук, признательные показания были получены от троих совершенно разных человек!

«Неподобное дело, обморочное, бродят в нем, как в тумане, больные ребята, поспешно кивают головами, со всем соглашаются – им кажется, что так им будет лучше. Каждый, как ему велено, старательно самого себя уличает, – да никак не получается, готов показать место, где никогда не был и где, будто бы спрятал вещи убитой, которую не убивал, – да нет на земле такого места. Бредут они кто куда, один в тюрьму на мучительную смерть (смерть от руки уголовников – это мученическая смерть), другой – на казнь. И взрослые, ответственные, они тоже тут, входят в этот бредовый мир как в свой, да сами же они его и скроили, все эти дознаватели, следователи, прокуроры, – и вот теперь тут распоряжаются, назначают, кому что говорить и показывать; в их головах свои жалкие расчеты (извлечь максимальную пользу из больных и беспомощных).

А сами они, между прочим, не дебилы и не олигофрены, хотя они-то как раз «самые душевнобольные и есть, вывихнутые, извращенные – неизлечимые» – так описывала это дело журналист «Литературной газеты» О. Чайковская. Сложно сказать, чем бы в итоге завершилось все происходящее, если бы однажды, благодаря счастливому случаю, Фефилов не был пойман с поличным – его, тащившего труп очередной жертвы, заметил дружинник. До суда серийный убийца не дожил – 30 июля 1988 года его убили собственные сокамерники.

Дело Витебского душителя

Деятельность другого известного маньяка, Геннадия Михасевича, длилась почти вдвое дольше, чем Фефилова. В 1971—1985 годах Михасевич терроризировал территорию Белорусской ССР, убив 36 женщин.

Геннадий Михасевич

Расследование преступлений Витебского душителя также изобиловало несправедливыми решениями. А фокус работы правоохранительных органов Белорусской ССР был шире, чем у их уральских коллег. «Под колпак» попадали не сумасшедшие, а, по сути, все, на кого падало малейшее подозрение. Впрочем, изначально внимание привлекали, естественно, люди с уголовным прошлым. Именно таким человеком оказался расстрелянный в 1980 году Николай Тереня.

Николай Тереня и Людмила Кадушкина

Не имевший определенного места жительства Тереня был задержан вместе с подругой – Людмилой Кадушкиной. И если Хабаров был приговорен к расстрелу при наличии хоть каких-то улик, то в случае с Тереней признательные показания были, по сути, всем, чем обладал суд. Причем на причастности пары к убийству настаивала именно Кадушкина, Тереня же быстро поменял показания. Сложно сказать, имел ли здесь место корыстный мотив, но в итоге Тереня был приговорен к расстрелу, а Кадушкина осуждена лишь на десять лет лишения свободы.

Расследования убийств Михасевича изобиловали подобными сомнительными местами. Вообще, после поимки серийного убийцы, последствия выявления нарушений уголовного процесса были значительно громче, чем на уральском процессе по Фефилову.

Мечислав Гриб, возглавлявший оперативно-следственную группу, в итоге задержавшую Михасевича, вспоминает: «Их (наказаний сотрудникам), конечно, было много. Сколько точно, даже не помню. Большинство отделались мерами административного воздействия – выговорами, увольнениями. Под суд пошли два работника милиции, и то до суда они не дошли, попали под амнистию. Осудили одного прокурора – Валерия Сороку. Сорока отсидел 4 года».

Мечислав Гриб

Гриб утверждает также, что после поимки Михасевича ему намекали, что преступника будет лучше до суда не доводить. Дескать, все «концы в воду», но мы решили отдать его правосудию. Охраняли, как зеницу ока. Прежде всего, от родственников и знакомых убитых.

«Невинно осужденных освободили, слепых, больных, кому-то из них купили телевизоры, холодильники, кому-то дали квартиры». Всего за период с 1971 по 1985 годы по убийствам Михасевича было проведено 11 судебных заседаний, по итогам которых приговоры получили 14 человек. Многие провели в заключении по несколько лет, а один потерял там зрение и был выпущен, как «не представляющий опасности».

Тайна убийства Елены Закотновой

История самого известного серийного убийцы в отечественной истории, Андрея Чикатило, изобилует темными пятнами. До сих пор не утихают споры, сколько же преступлений он действительно совершил. Суд доказал, что за действовавшим в 1979—1990 годах в Ростовской области маньяком числятся 52 убийства. Сам Чикатило признавался в 55. По оперативным же данным, количество его жертв переваливает за 65. С другой стороны, многие до сих пор убеждены, что объединять так называемые «убийства в лесополосах» в одно дело в принципе было абсурдно.

Андрей Чикатило

Самой же таинственной из страниц биографии ростовского маньяка является, пожалуй, дело, с которого принято начинать отсчет его злодеяний – убийство Елены Закотновой.

Елена Закотнова

24 декабря 1978 года в городе Шахты Ростовской области, рядом с мостом через реку Грушевку, был обнаружен труп девятилетней девочки. На теле нашли следы сексуального насилия, ножевые раны, причиной смерти же было названо удушение. Подобное преступление требовало немедленной реакции, и в пределах досягаемости сотрудников милиции оказался просто идеальный подозреваемый – уголовник Александр Кравченко.

Александр Кравченко

Кравченко был отъявленным преступником, осужденным за очень похожее злодеяние. 13 июля 1970 года новоявленный подозреваемый в состоянии алкогольного опьянения изнасиловал и убил 10-летнюю девочку. Причем сделал это довольно похожим способом – задушил, а у трупа выколол глаза. Избежать смертной казни Кравченко смог лишь потому что был несовершеннолетним. Осуженный на 10 лет, Кравченко отбыл в колонии только 6, а затем был выпущен и отправлен до конца срока на исправительные работы.

Впрочем, в тот раз задержанного быстро отпустили – у Кравченко оказалось алиби, которое подтвердила его жена и знакомая семьи, Гусакова. Однако менее чем через месяц Кравченко вновь задержали – на этот раз за кражу. Жену подозреваемого пригрозили привлечь за соучастие в краже, и та изменила показания по поводу алиби. А потом угрозами ответственности за дачу ложных показаний заставили изменить свидетельства и Гусакову. Сам же Кравченко многократно то признавался в совершении преступления, то отказывался от своих признаний. Рассмотрение дела сильно затянулось, смертный приговор был сначала заменен на 15 лет лишения свободы, потом, под давлением общественности и родственников убитой девочки, вновь утвержден.

5 июля 1983 года Кравченко был расстрелян.

В расследовании убийства Закотновой есть еще один странный момент. 31 декабря, накануне Нового 1979-го года некий Анатолий Григорьев, будучи пьяным, хвастался перед товарищами, что зарезал и