Шрифт:
Закладка:
Книги. Неимоверное количество захватывающих книг. Как только Евгений научил читать по-русски — Крэй начал засиживаться с книгами ночи напролет под тусклым светом фонаря.
Столько приключений, столько историй, столько… Информации.
Из книг он понял: в какую примерно эпоху жил раньше; как люди изменились за несколько веков; какие открытия совершили; сколько существует континентов, стран, планет, звезд…
И уже который год к ряду Крэй думал: почему — он? Как ему посчастливилось вырваться из Старого грязного, хоть и родного, но гнусного Мира, в более гостеприимный, теперь столь же родной, Новый Мир?
Слишком много парень отвлекался. Постояно. Не из-за недостатка умений, соображалки или знаний оценки в школе выходили не очень. Мысли сумбурно летали, то и дело уводили в далекие странствия, мешая сосредоточиться на том, что происходило прямо сейчас.
Кешка и двое неказистых прихвостней-пацанов сидели за столиком и «вели деликатный разговор» со складным младшим лейтенантом в форме. Крэй стоял позади слаженной банды и «буравил и давил взглядом», как велел Кешка.
Выцепил Кешка лейтенанта на рынке и зазвал в местный кабачок «подружиться поближе». Служивый, поначалу обрадовавшись новому знакомству, теперь почуял неладное. Долгий, навязанный Кешкой разговор о сватовстве уже начинал его бесить.
— Повторю еще раз, я с твоей сестрой один раз под ручку прошелся, с хрена ль мне жениться на ней?
— Да породнимсе, почто ж ты, братишка!
— И нахрена?
— Да почто ж ты все «Нахрена», да «Хрена». С сеструхой сблизишьсе!
— Ты на ухо глуховат или башкой одаренный? — допив залпом остаток Дюшеса из граненого стакана, «жених» громко поставил его на стол и поднялся, собравшись уходить.
— Да сядь ты, почто ты все злишьсе!
— Да пошел ты… — парень стремительно направился к выходу.
— Да почто ж такой дерзкий! — Кешка побежал следом, подмигнув Крэю в дверях и качнув головой в сторону двери.
Двое смеющихся, уже разминающих кулаки ребят тоже встали и, ухмыляясь, двинулись за ними.
Только сейчас Крэй понял — цель у Кешки вовсе не выдача сестры замуж и обретение солидного свояка.
Гоп-стоп. Банальный и такой низкий… Кешка собирался ободрать заезжего до нитки. Тем или иным образом. И сейчас начиналась стадия «иного» способа.
Крэй оторопел.
Не подписывался он под такое. Уже больше трех лет вел честный и обычный образ жизни. Без поборств, махинаций, обмана…
Да и в родном Мире, где это являлось средством выживания — никогда не участвовал в грабеже. А в нападениях, разбоях, побоях — тем более.
До драки дело могло дойти, лишь бы отбиться от бычары или таких подонков… как Кеша. Чтобы в итоге Крэя самого, с ножом в бочине, не скинули к куче трупов для сжигания.
Высокого, крепкого Крэя, накачанного от тренировок Евгения, тварь Кешка позвал, чтобы точно не отхватить от матерого офицера! Учитывая, что у того наверняка и оружие имеется… Троих точно не достаточно.
Крэй опять замешкал. Опять ушел в свои мысли. Опять медлил.
В кабаке остался он один, патефон фонил, а с улицы уже доносились крики.
Мгновение — и гопник поневоле выбежал наружу.
Один из шпаны стоял на коленях с разбитым носом и стонал, пытаясь остановить кровь.
Второй шкет лежал без сознания.
Сам Кешка в ободранной одежде, сидя на сопротивляющемся из последних сил бедолаге, наносил тяжелые удары по лицу.
Сколько же Крэй находился в прострации? Неужто бой прошел столь быстро и без него?
— Кира, да почто ж встал столпнем, а ну похренач заразу, и драпаем!
Нет. Хреначить Крэй не станет. Точнее станет, но настоящую заразу.
Разбежавшись, с ноги, приемный сын этого Мира всадил со всей дури увесистым кирзачом с металлическим подноском по наглой роже выродка.
Тот, не ожидая такого удара, взвыл. Кусочки, а то и целые зубы в ту сумеречную белую ночь разлетелись по асфальту с характерным постукиванием.
Кешка присоединился к мирному сну шкета неподалеку. Тот, что с кровавым носом, пустился наутек, только его и видели.
— Вставай, — Крэй подал руку бедняге и помог подняться.
— Спа-си-бо… — еле проговорил молодой служивый.
Лицо все в ссадинах, бровь рассечена, губа разбита… На парне и живого места нет.
— Меня Крэй звать, ты как?
— Бывало и лучше, — офицер сплюнул кровь, — но жить буду. Я — Петр.
— Пойдем, нужно тебя к врачу…
— Не, хрен с ним. Тут за углом живет барышня одна, к ней завалюсь, там оклемаюсь.
— Уверен?
— Сама обещалась принять, если что. Вот и посмотрим! Красивая, зараза, такая…
— Ты и сам сейчас красавчик, хоть куда. Самое оно к девушкам на поклон являться.
— Хрен с ним, подсоби доковылять, тут метров сто от силы.
— Давненько у нас? Как столько приятных знакомых успел завести-то тут?
— Месяц… Успел, как видишь. Одни лучше, другие как оказалось…
— Хреновые?
— Хреновые. Ты сам чьих будешь, местный, да?
— Ага… Можно и так сказать. Тут живу, до этого Териберка.
— А Войну где провел, как ты сам, родные живы?
Крэй помолчал и обдумал, что же ответить…
— Мертвы. От болезни скончались…
— Ясно, все мы кого-то теряли. А Войну-то, Войну?
— В Германии…
— Партизан? Эх, ну даешь… Я вот в деревне сидел, по хозяйству хлопотал, братья воевали, отец… Вернулись не все. Было семь братьев нас, а стало…
Петр посмурнел. Крэй не желал, чтобы новый знакомый вешал нос, особенно когда из него текла ручейком кровь.
— Слушай, не партизанил я… Если правду расскажу, которая будет звучать глупо, за психа не примешь?
Петр лишь отмахнулся рукой и засмеялся.
— У меня очень интересная история, но ей ни с кем, кроме приемного отца и поделиться-то не мог, не поверит никто.
— Да говори ты уже скорее, не тяни. Пришли уже почти.
— Я пришел… Точнее провалился сюда, в этот Мир из другого. Из другого времени… Может даже Мир тот же, но…
— Погоди, прямо вот так взял — и из другого? — Петя засмеялся.
— Да…
— А хорошо, спас же меня, хрен ли не верить! — Петя явно принял все за веселую шутку.
— Черный Мор в истории помнишь? Вот оттуда
