Шрифт:
Закладка:
Я пристроилась боком на древке и постаралась расслабиться – выше потолка точно не взлечу. Две пары глаз внимательно наблюдали за мной.
«Вверх!»
Метла плавно поднялась, я так же плавно заваливалась в ту сторону, куда перевешивала пятая точка.
Спустилась, устроилась другим способом.
«Вверх!»
Сидеть больно, ноги болтаются, крен и влево, и вправо.
«Вниз!»
– Ну? – требовательно спросил мастер.
– Метла отличная, послушная, – радостно сообщила я. – А можно ли сделать так, чтобы сидеть не больно было? Седло велосипедное, например? Зацепы для каблуков тоже нужны, ноги деть некуда.
Казимир схватился за рога и согнулся пополам от смеха. Кот ему вторил. Отлично, чувствую себя дурой.
– Сколько живу, такое первый раз слышу!
У беса из ушей повалил серный дым. Ничего себе светомузыка… Он продолжал веселиться, я терпеливо ждала, присев на колченогий табурет.
– Уф-ф-ф, девочка, я сто лет так не смеялся!
– Ну так что, Казимир, стагнация или инновация? – Я улыбалась во все тридцать два.
– Будет тебе метла индивидуального изготовления! А скажи мне, какой Ягой ты будешь, уже решила?
– В смысле – какой?
Казимир сурово посмотрел на Бальтазара:
– Плохо работаешь, кот!
– Ей всего пара месяцев от роду! Она недавно клубничными соплями чихала, потому что зелья варить еще не умеет, а ты за такое хватаешься! – зашипел тот в ответ.
– В общем так, Яга. У тебя три варианта: дарительница, похитительница и воительница. Не затягивай с выбором, – серьезно сообщил бес, щелкнув хвостом, как плетью. – Метлу тебе домой доставят через пару дней, а на ступу понадобится больше времени и забирать придется самой.
Казимир проводил нас до выхода.
– Не пропадай, рыжуля, – подмигнул он мне, прежде чем сменить облик на человеческий.
Домой ехали молча, я в задумчивости не обращала внимания на умиление окружающих, кот тоже сидел тихо. Что значит – какая Яга? Изучить этот вопрос. Как забирать ступу? Изучить этот вопрос. И единственная четкая мысль – купить машину.
– Кот, а кто такой Казимир? Из какой сказки, не припоминаю.
– Он не из сказки – наемный работник. За технологии Лукоморья отвечает специальный отдел, к сказкам отношения не имеющий.
Бальтазар асинхронно моргнул и пробубнил:
– Будь с ним аккуратнее, в наших кругах у него прозвище – Казанова. Очень любит ведьм, старый бес.
– Старый? Ему на вид лет тридцать.
– А пару тысяч не хочешь?
Кот вздохнул и принялся рассказывать о характеристиках видов Бабы Яги.
Не знаю как скоро, но придется выбирать: одариваю ли я всяких Иванов-дураков полезными штуками, краду ли детей или же воинственно навожу ужас на Лукоморье.
Не было печали – черти накачали!
– Бальтазар, а как ты ко мне попал? Я же тебя не выбирала.
– Я обмену и возврату не подлежу, если ты об этом!
– Заманчивая мысль, но нет. Лучше расскажи, почему Триста Тринадцатая ждет компаньона, а ты, наоборот, ждал, когда наймут меня?
– Была жеребьевка на должности помощников эпичных персонажей, я сжульничал.
– Как?
– Я хитрый! – Кот с гордым видом подмигнул, морда выражала безграничное самодовольство. – Не спрашивай. Это была сложная афера с подкупом, обманом и даже запугиванием. Я очень хотел быть напарником Яги, еще до распределения изучал по теме все, что мог, а после меня уже официально обучали.
Кончик хвоста возбужденно подергивался, ушки-локаторы двигались в разных направлениях, Бальтазар посмотрел куда-то за мое плечо и сладко-угрожающе промурлыкал:
– Гомер, ты ничего не слышал!
– Что слышал? – невинно ответил дух дома.
Пора подумать об изучении защитных заклинаний для квартиры, а то ходят всякие, а я их не вижу.
* * *
Знаете, я люблю детей. Действительно люблю, но временами они невыносимы. Не сами по себе, конечно, дело в родителях.
Заказ пришел, как всегда, неожиданно – классическая версия Яги для мероприятия в торговом центре.
Пришлось поработать с гримом, примерить образ дома: я еще опасаюсь заклинаниями менять внешность, – но опыт не подвел, даже кот был доволен. На следующий день сменила очки на цветные линзы и поехала работать.
То, что смена будет непростая, я поняла почти сразу: кикимора и водяной сценарий не доучили, смены локаций путали, было непонятно, работники они «Лукоморья» или просто аниматоры, каким раньше была и я, а знакомиться было некогда. Дети в первой группе взрослых не слышали, дергали за детали костюма, перекрикивали сами себя.
Я студентка Герцена по специальности «психология и социальная педагогика», уже обладаю кое-какими знаниями и могла бы попробовать навести порядок, но рядом стояли их родители и совершенно не обращали внимания на поведение отпрысков, чем поощряли их, и урезонить ораву детей в таких условиях не представлялось возможным. Оставалось одно – «улыбаемся и машем».
Как я и предполагала, система работала плохо. Дети перемещались по локациям в произвольном порядке, но их это не смущало, квест продолжался силой импровизации и нервами. В основном моими – мне же больше всех всегда надо.
Апогеем происходящего стал конфликт с одной из мам.
Девочка дергала меня за одежду, пока я произносила текст, а добившись внимания, подняла ножку и велела мне завязать шнурки. Не попросила – именно велела, как барыня.
– Я же Баба Яга, девочка, не боишься, что украду?
– Я знаю, что ты не настоящая, завяжи.
Честно говоря, я обалдела от напора, завязала шнурки, но сообщила ей, что это работа ее мамы, а я – ведущая праздника.
Через несколько минут пришла заплаканная девочка и злющая мама, сообщившая мне, какая я плохая, потому что ее ребенок плачет один раз в год, не больше. Дальше было некрасиво, не стану рассказывать подробностей.
Мероприятие я провела, конечно, но жалобу на меня написали, настроение испортили. За три года аниматорства такое было впервые.
– Не переживай, Ягуся, доучишьсяу на свою специальность, кожу потолще нарастишь, будешь не такая доброжелательная через пару лет – и одного твоего взгляда бояуться будут, – утешил кот и притащил пакет с конфетами. – На вот, людям шоколад от плохого настроения помогает.
– Да нормальное у меня настроение.
Супчик вил гнездо из моих волос – я потом не расчешусь опять, но это копошение успокаивало – и посапывал в ухо. Хожу по дому только в толстовке, иначе от коготков не спастись, но это небольшая цена за спасенное глазастое очарование.