Восемь тридцать – завтрак.

Девять тридцать – начало занятий.

Здесь занятия длятся по два часа. Два занятия – и в половине второго обед.

Четырнадцать тридцать – еще одно занятие.

Потом два часа дается на выполнение заданий и уроков, в восемнадцать тридцать ужин, а с девятнадцати тридцати свободное время. Как свободное?

Отбой в десять вечера. Остается два с половиной часа.

Ты можешь их просидеть в библиотеке – только к отбою не опаздывай.

Можешь просидеть у себя в комнате.

Можешь отправиться на полигон потренироваться, сделать еще какие-то задания, посидеть в одной из общих гостиных… это если ты свободен и располагаешь собой по своему усмотрению.

Но так бывает не всегда. Есть такое слово «залет». Вот, если ты попадаешься с нарушением режима, к примеру, как я сегодня могла влететь, то свободное время у тебя отменяется. И получаешь ты вместо этого общественные работы.

Опоздал к отбою? Час общественных работ. Правда, по комнатам не ходят, и если ты опоздала вечером, можешь прогулять до утра. Лишь бы не попасться.

На занятие? Тот же час, если преподаватель не смилуется.

Поймали с какой-то запрещенкой? Уже от десяти часов и больше. Это сильно зависит от того, с чем ты влетел. За алкоголь – десятка. А вот за разные наркотические средства (И тут такое есть? Сволочи, мусульманской религии на вас нет!!!) можно и на двадцать часов влететь, и на тридцать…

Работы четко регламентированы. Никаких «похорон окурка» или чего-то бессмысленного. Девушки помогают на кухне или моют полы, парни в драконятнике, навоз могут выгребать, корм разносить. Могут что-то чинить, шить, да много чего можно придумать. Рабочие руки в школе требуются всегда, и свято место пусто не бывает. Вот тут и начинается подвох.

Крупный такой… Задания домашние делать – надо.

Вариантов два. Или ты не высыпаешься и ходишь потом как зомби. Или влетаешь еще на отработки, за несделанные домашние задания. Получаешь штрафные часы, начинаешь снижать успеваемость. И по результатам…

Казалось бы – кому те результаты нужны?

А вот нужны.

От этого очень сильно зависит, куда тебя распределят после академии. Да и в академии к тебе приглядываются, здесь заключаются союзы, здесь нарабатываются связи, здесь выбирают перспективных – и отсеивают раздолбаев…

Не нравится?

А вот так…

Ходят слухи, что импринтинг – явление не окончательное и дракона можно переориентировать на другого человека. А ты, друг любезный, полетишь летягой из академии.

Девушкам и того хуже. Если ты вылетела из академии, считай, замуж удачно не выйдешь. Это как клеймо на всю жизнь. Так и будешь прозябать за каким-нибудь неудачником. Может, даже за купцом, и плевать, что ты – эсса. Если ты ни на что не способна, кому ты такая нужна?

Только это и удерживало Каэтану от слезного письма отцу. Хотя девчонка уже готова была кинуться ему в ноги и слезно умолять забрать ее из этого гнусного места.

Ладно еще режим дня! Учеба! Она привыкла к распорядку, она привыкла к дрессировке! Но не к такому количеству народа! Не к всеобщей травле. Ей-то надо было тишины и спокойствия, а ее травили чуть не всем курсом. А там и старшие бы скоро подключились, это мне повезло, что учебный год едва начался… Год?

Ну да.

Он здесь длится те же двенадцать месяцев, только в каждом месяце ровно тридцать шесть дней. Без чередования, без високосных годов и прочего. Из них на каникулы отводится ровно два месяца. Правда, тоже летних.

Можно будет съездить домой. Или не нужно?

Я потом решу.

Каэтана и я… Ладно – здесь! Никто пока к ней не приглядывался, все видят только серые платья и опущенные глаза. А дома?

Начнут меня строить и дрессировать, та же раэша Летиция и начнет, не удержится. И как пошлю я ее, и как пойдет она… прямиком в реанимацию! Я ж стесняться не буду, я не словами, я могу и чем поухватистее…

Ладно.

Это я больше шучу, чтобы как-то в себя прийти. Будем считать – истерика.

Я сползла с кровати и подошла к шкафу. Память Каэ подсказывала, что надо бы сходить искупаться. Первой. И вода будет теплее, и пока никто не проснулся…

Сходить?

Почему нет? Все лучше, чем лежать бревнышком и думать, думать… все равно ничего умного я сейчас не придумаю, только нервы себе перемотаю вчистую. Итак, туалет и душ!

* * *

Унитаз ничем принципиально не отличался от земных. Разве что был металлическим. Надо полагать, до фаянса здесь пока не додумались. И рядом лежала не нарезанная бумага, а нечто вроде листьев лопуха. Тоже логично.

И экологично, кстати говоря.

Душ? Тоже все ясно и понятно. Две рукоятки, поднимаешь одну – льется горячая вода, вторую – холодная. Смешивай в нужной пропорции и мойся.

Что я быстро и сделала.

Память Каэ подсказывала, что если не успеть, сюда придут еще три девушки. И тогда насмешек не избежать.

Девчонку так замучили, что она даже мылась в рубашке. Я-то под душем стояла в чем мать родила. Волосы промыла.

Подумала, что еще своего отражения в зеркале ни разу не видела. И тут же вспомнила, что зеркало тут есть. Именно в душевой.

Большое, чуть не от пола до потолка, металлическое, полированное.

Не стекло, но себя разглядеть можно. Я вытерлась и подошла к пластине.

М-да.

Первое впечатление было верным. Глиста в корсете. Тощая, облезлая… не девушка, а аскарида. Каэ никто не говорил, что на теле должны быть выпуклости, а не дряблости?

Видимо, эта информация прошла мимо.

Если сверху вниз?

Ладно. Волосы средненькие. До лопаток, невнятного каштанового цвета, вроде как волнистые. Не слишком густые, но и лысины тут не будет. Уже неплохо. Что там у нас из натуральных средств? Репейное масло? Лимон? Будем применять все.

Личико?

Средней выразительности. Форма сердечком, нос короткий, прямой, глаза средние, серые, причем оттенок красивый. Такой темно-серый, графитовый. Брови и ресницы свои, черные. Но брови хорошо бы выщипать, а ресницы тронуть тушью.

Губы тонкие, бледные и невыразительные. Подбородок на месте и даже украшен ямочкой, но на общем бледном фоне не выделяется.

В принципе нормальное личико, но краска нужна. Иначе никто внимания не обратит. Ладно, хотя бы минимальная поддержка и подкраска. Да и прическа… Каэ волосы зачесывала назад и стягивала в пучок-гульку, как и ее наставница. А можно ведь и локоны,