Честно говоря, энтузиазм мой начал падать со временем. Как-то до меня просто начала доходить мысль, что вряд ли отец хранил бы что-то действительно ценное, а самая банальная центрифуга — это уже тысячи долларов в каком-то гараже, хрен знает где.

Но я своего отца не знаю, поэтому маленькая жилка надежды во мне все еще теплилась. А еще сразу в голову влезли моральные дилеммы. Я не до конца знаю, понимает ли дядя Бен стоимость гипотетического оборудования, но на практике, это может погасить приличный кусок наших долгов.

И невольно в голове мелькает неуверенность, а если эти гипотетические предметы оставить себе, то я точно смогу с помощью них получить нечто стоящее? Или просто потрачу их ресурс в помойку или на никому ненужные исследования.

Часть 7

Ну… не сказать, что гараж оправдал мои надежды. Впрочем, это было логично, обычно даже у самых ученических ученых оборудование дома… ну, не хранится. Чаще всего для этого есть лаборатория. А тут явно после продажи дома вещи оттуда ушли в этот гараж.

Но, честно говоря, мне и этого хватит. Центрифуга, весы, аппараты Кипа(Такой своеобразный бульбулятор из мира химии), горелки, электрическая плитка… в общем набор юного химика.

Впрочем, мне этого хватит, как я уже говорил. Разные колбочки уже лежат в подвале, теперь туда присоединится и это.

Ладно, пора перестать делать вид, что я не замечаю стенд с газетной вырезкой.

Два представительных мужчины: один постарше, другой помоложе — это и есть мой отец, собственно, пожимают друг другу руки.

Тот, который постарше, выглядел, как… тот еще хлыщ, если честно, усы, дорогой костюм и улыбка, чисто такого любимца публики.

— Да, заслуги твоего отца признавал сам Говард Старк, — с некой гордостью произнес дядя Бен.

Твою-ю мать. Голова на секунду взорвалась болью, настолько, что перед глазами появилась пелена. Впрочем, сразу же пропала, а фамилия Старк приобрела неожиданно много новых ассоциаций.

В основном, конечно, с Тони Старком.

Я… я почему-то вообще забыл о той части, что тут есть и другие супергерои. Много других супергероев. А еще секретная организация, которая пронизана другой секретной организацией, только нацистской. И мно-ого таких подводных камней. Надо бы только их вспомнить еще. Пока только какие-то общие мазки и ощущение надвигающейся жопы, да.

Впрочем, дело ясное, что дело темное.

Надо как-то посмотреть новости, что вообще в мире происходит.

А то вдруг на носу какой-нибудь фиолетовый мужик из космоса с текущей флягой. Но с этим мы будем делать уже что-то дома, сейчас пора перевезти все в подвал.

Этим мы и занялись, вещей было не так много, откровенно говоря, даже мало, но все они поместились в машину. А потом переместить в подвал, где я тут же расставил все по своим местам.

Вот теперь подвал смело можно называть лабораторией. Пусть и юного химика, но, как я уже говорил, мне хватит. Даже больше того, у меня все есть.

Кроме одного элемента в чистом виде. Все остальное я легко нашел в магазине бытовой химии, с чем-то придется слегка по шаманить, но особых проблем не было. Кроме этого элемента.

На самом деле суть в том, что достать его нетрудно, просто довольно дорого, потому что только оптом. Зато он есть у нас в кабинете химии в приличных количествах.

Хорошо, что химия у нас очень часто, как у школы с научным уклоном. Плохо ли воровать? Да. Но это тот случай, когда других вариантов-то и нет. Мне нужна абсолютная капелька этого элемента, грамм сто хватит на год вперед, а вот от школьной лаборатории точно не убудет, в день ученики ошибаются на сумму больше, чем стоят эти сто грамм, которые я себе отсыплю.

Остальная часть была готова. С теоретической точки зрения. Но тут встал другой вопрос: надо делать механизм. Или хотя бы колбочки для паутины.

Ведь фактически в изначальном виде я имею жидкость, очень и очень мало жидкости, которая при контакте с воздухом разбухает в сотни раз и приобретает свои свойства.

Теперь пора заняться другой составляющей — самим метателем.

Откровенно говоря, сильных сложностей в этом не вижу, вывести какой-то спуск к ладони, сделать крепление для колбочки и общий с колбой канал для направления выстрела.

Да, тут же я встал перед вопросом, а как я сделаю настолько маленький канал. Мне не надо, чтобы за пару секунд, пока я держу, из устройства вылетела вся паутина. В теории я смогу стрелять на дальние расстояния только с очень узеньким желобом…

Я в тупике. Только что в голове сложились цифры, и я понял, что «дальние расстояния» — это метра три, которые паутина будет пролетать из-за резкого расширения на воздухе. И то, весь желоб будет в паутине. Какова вероятность поломки, если я буду пытаться вытащить очень клейкую субстанцию из очень маленького отверстия? Причем быстро и резко.

И это не говоря о том, что я понятия не имею, как мне сделать маленькие колбочки, заполненные внутри моей химической субстанцией. Нет, то есть в теории я знаю, но не в тех условиях, в которых я сейчас нахожусь.

От легкого отчаяния я откинулся на стуле, на котором сидел перед тетрадой и ручкой, и посмотрел на потолок подвала. Ладно, я представляю, как умный школьник мог изобрести паутину. Но сделать сам паутиномёт?

Может быть, тут есть какой-то свой ебей, где можно заказать «странные заказы, совершенно не выдающие твою личность в будущем», где я и буду брать емкости?

Так и начался мой мозговой штурм.

Самой первой моей мыслю были газовые баллончики. В теории туда можно перезакачать моей паутины вместо газа, или что там внутри, и это будет работать. Но слишком объемные они.

Второй моей мыслью было бежать заказывать пресс, чтобы самому ковать что-то.

И так далее. Даже самые бредовые на первый взгляд теории я не отвергал сходу, а начинал обдумывать, чтобы, может быть, найти решения там бы, где я не ожидал.

Я не знал, сколько времени прошло, пока я сидел и, уткнувшись в потолок, спорил, можно сказать, сам с собой. Позу за все это время я так и не сменил, менялись только мысли и идеи. Тысячи идей.

Первая подвижка — это тот факт, где найти столь маленькие детали — наручные часы. Их можно дешево купить на абсолютно любой распродаже или блошином рынке.

Дальнейшие какие-то мысли, которые дошли до финальной реализации, появились только тогда, когда мое тело уже затекло сидеть в одной позе. А это надо постараться, учитывая, кто я такой.

Вывод сделан простой: в желобе не должно быть воздуха, контакт с воздухом должен происходить при выходе из устройства. А для того, чтобы это не было просто взрывом паутины прямо у меня на кистях рук, надо, чтобы что-то подталкивало паутину сзади.

И это может быть только сжатый газ. Сильно сжатый газ, чтобы одного картриджа хватало на большее, чем один выстрел.

А вот где взять емкость, как ее заполнить газом и паутиной, этот вопрос остался пока что без ответа. Потому что если судить по часам на телефоне, было уже около шести утра. А просидел я тут с семи-восьми вечера. Хотя я собирался быть тут совершенно не долго, чтобы было время еще просмотреть новости.

Впрочем, оставлю это на завтра. А сейчас самый желанный предмет в этом доме для меня — кровать, к которой я с удовольствием поднялся, и упал на нее, тут же засыпая.

Трель будильника подняла меня как будто через секунду, как я лег. Но на часах уже было далеко не шесть утра, и пора было собирать манатки и идти к школьному автобусу.

Только вот для начала схожу в душ и приведу себя в порядок.

Чем я и занялся. Поэтому к автобусу шел уже в лучшем состоянии, чем с утра. Но спать все еще хотелось, даже при всей моей супер силе одного часа — слишком мало. Поэтому,