иначе, как за жалованье. И когда туда приходят, то им только и дела, что петь, а чтоб петь меньше, они выдумали колокола, а также органы. Остается еще одно, о чем они заботятся денно и нощно,— это, чтоб и в ад мы попали за них».

Другой, когда вино развязало языки, сказал: «Узы священников так прочны, что их могут разорвать разве только сорок два кривых пономаря (их называют и звонарями), если они неожиданно сойдутся в одном селе на храмовый праздник, то легче легкого разорвут любое соглашение. И как означенные пономари могут сделать недействительными подписи и печати, так банщиком может быть тот, кто никогда не потел, пастухом — кого никогда не поливал дождь, барышником (т. е. торговцем лошадьми) может быть тот, который никогда не обманывал, кучером — кто никогда не богохульствовал, а мельником — кто никогда ничего не украл.

78. ЗАБАВНЫЕ СЛОВА СВЯЩЕННИКА

Мне говорили об одном священнике, который при всех сурово обличал пороки своих крестьян и утверждал, что они станут рабами дьявола, если не опомнятся и не освободятся от пороков. Наконец, он прибавил: «Когда я приду в царство отца небесного, наш спаситель скажет: «Добро пожаловать, Иоганн!» И я отвечу: «Gnad herr», что значит: «Благодарю тебя, господи!» А когда он спросит: «Где твоя паства?», so stand ich hie, als ob mir in die hand, geschissen sie. Т. е.: я буду стоять перед ним, будто мне в руки нагадили, не буду знать, что мне делать и куда повернуться, потому что никого из вас я не увижу».

79. О ПРОСТОВАТОМ КРЕСТЬЯНИНЕ

Один крестьянин, прийдя к соседу, который похоронил жену, стал его утешать такими словами: «Мне жаль, сосед, что твоя жена отправилась на небеса» (он так неловко сказал о ее смерти). Сосед в простоте ответил так же: «Благодарю тебя. Теперь надо, чтоб ты туда никогда не попал!»

80. УДАЧНЫЙ ОТВЕТ НЕКОЕЙ ДЕВИЦЫ

В Цвифальтенском монастыре пожилой кузнец (как это случается с похотливыми стариками), лаская девицу, которая жива до сих пор, а тогда была еще молода и красива, пощупал ее и сказал: «Ох, Элизабет,— так ее звали — здесь вот у тебя скрыто много баталий» (он подразумевал любовные баталии). Девица ему отвечала: «Отстань, swig nun du wirst kein ritter da, что означает: «не быть тебе рыцарем, здесь ты не получишь никакой награды за доблесть»[43]. И добавила: «Я думаю, что твоя жена уже давно сделала тебя не пригодным к таким подвигам. Aber so ains falcken nit hat, mus es mit iilen beissen», т. е. «если у кого-нибудь нет сокола или ястреба, то приходится охотиться с совой».

81. О ЖАДНОСТИ МОНАХОВ[44]

Один нищенствующий брат выслушивал исповедь богатого человека, лежавшего на смертном одре в агонии (так я это назову). После исповеди он привел к больному отцу его единственного сына и рассказал ему о многих дарах, которые его отец завещал братству: на паренталии[45], на ежегодные поминки, на похороны, на утварь, на церковное облачение и на многое другое. Называя что-нибудь, монах спрашивал у отца, так ли это. Больной отвечал: «Да», вернее, он кивал головой от слабости, а казалось, что он подтверждает слова монаха. Когда сын заметил слабость отца, который уже больше не заботился и не беспокоился о делах преходящих (так это называют), он понял обман и жадность монаха и спросил сам: «Отец, спустить мне этого брата с лестницы?». Отец ответил, или вернее кивнул: «Да». Это надо запомнить.

82. ПОГОВОРКА ИОГАННА ЛЕЙПХЕЙМСКОГО

Когда мы недавно расхваливали пение разных птиц, один из собеседников сказал: «Ни одну летнюю птицу я не слушаю так охотно, как лягушек, которые предсказывают тепло и мягкую погоду без заморозков». Поэтому говорят, что лягушка — это летняя птица Иоганна Лейпхеймского.

А у наших крестьян в Альпах есть и другая поговорка: «У лягушек пенье ангельское, а у жаворонка — дьявольское» (он поет и при холоде, а они только в жару).

83. О ПРОСТОДУШНОЙ СЛУЖАНКЕ

Во Фрейбурге (как мне говорили) одна матрона на вербное воскресенье послала свою весьма глупую служанку в церковь молиться. Когда она спешила в храм, навстречу ей попались люди со спасителем на осле. Они направлялись в другой храм (как полагается по нашему обычаю). Служанка, увидав, что господь удаляется, вскоре вернулась домой. Когда матрона спросила, почему она так быстро вернулась, служанка ответила: «О, госпожа, я пришла в церковь как раз вовремя. Только я вошла, как Христос уже, сев на осла, собрался удалиться. Так как он уехал, то я вернулась».

84. О ЛАНДСКНЕХТАХ

Некие ландскнехты, убитые в сражении, сохранив воинственный вид, с красными значками, изображающими спасителя или святого Георгия[46], которого швабы по старому обычаю почитают с древнейших пор, в полном порядке явились в преисподнюю. Черти, увидав знак, с помощью которого был завоеван оплот преисподней, закрыли все ворота засовами, запорами, замками — все позапирались, опасаясь нового захвата, а сами приготовились к сражению. Ландскнехтов, приблизившихся под страхом смерти, они прогнали от ворот ругательствами и стрелами. Адский привратник сказал им: «Поворачивайте, о мужи, направо, отправляйтесь-ка на небеса. У нас вам не будет пристанища». Этот же привратник показал им дорогу, и они пришли к небесным вратам просить, чтоб их впустили. Петр посмотрел на них и, увидав, кто они такие, сказал: «Кто повелел вам сюда прийти? Скорей уходите! На вас кровь! Раз вы при жизни не любили мира, то нельзя, чтоб вы ныне обрели вечный покой». Тогда один из них говорит: «Где ж нам быть? Ведь из преисподней нас уже выгнали!» Петр ему в ответ: «Вы меня слышали? Уходите, не то вас выгонят! Нечестивцы! Богохульники!» Тогда ландскнехт закричал ему в негодовании: «Волк винит овцу за разбой! (Есть такая пословица)[47]. Будто ты не знаешь, что ты сам натворил? Лживо и подло ты трижды отрекался от господа и учителя своего! Такого никто из нас никогда не делал!» Тогда Петр покраснел от стыда и, боясь, как бы этого не услыхали в раю, сказал: «Молчите, любезные друзья, и входите: отныне я никогда не буду так строг и суров к грешникам».

85. ДРУГОЙ РАССКАЗ

Несколько времени спустя другой человек пришел к небесным вратам. Когда Петр, памятуя о прошлом, хотел его впустить и сказал: «Входи и садись возле своей жены!» — он ответил: «Ни за что! Если здесь моя жена, я никогда сюда не войду. При жизни мне никогда не было от нее покоя, а теперь и мертвый на отдыхе я всегда должен быть с ней! Когда же, наконец, я