Подрыв. Коконы визоров, показывающих обстановку на палубе и в ресторане, погасли, явив нам черноту. Но коконы вида со шлемов парней работали, и, о чудо, работали все.

— Сто двадцать пятый, сколько вам нужно времени для взлёта?

— Кедр, мы вручную открываем заслонку. Сервы запитаны от наших движков — система «лежит», обесточена. Дай пару-тройку минут.

— Зевс, ещё одну ракету на океанариум, — не хотел, но отдал я следующий приказ. Ибо впереди ещё бой с регулярной армией за дворец, там каждый противокупольный подарок будет на вес палладия.

— Кедр, вас понял. Подарок пошёл! До поражения пять секунд, четыре, три…

Бу-ум! И только после этого барабанящий по стаканам шлюзов поток прекратился. В стаканах наверняка полно отверстий, через которые атмосферный воздух ломанётся на палубу и под купол развлекательного парка, уничтожая рыбок и китов, но поток будет недостаточно сильный, и конвертопланы взлетят.

— Кедр — Сто двадцать первому. План «А» не сработал. Палуба JR-16 под контролем противника, в посадке отказано. — А это отчитался глава группы поддержки.

Логично. Под этим куполом сам глава их клана, как можно не обезопаситься от удара с воздуха, где у Веласкесов преимущество — летают невозбранно где хотят и сколько хотят? А для удержания палубы не нужно роты, достаточно взвода, берущего под контроль пульт. А взвод, как понимаете, внимания в текущих условиях, почти не привлекает, особенно если будет без тяжёлой брони и на транспорте, арендованном у «белой» транспортной компании.

— Системы поражения в атмосфере? Зенитные орудия? Есть? — Надо раздвоить сознание и успеть одновременно разобраться и во второй операции. Ха, если б я умел! Учимся на ходу.

— Никак нет, видимо, не успели, — доложился глава опергруппы. — Но у меня шестое чувство, что после открытия стаканов на причальной палубе нас встретит рой снарядов рельсотронов. Кедр, что бы ты там ни задумал, поднимая нас в воздух, сейчас для этого самое время!

Чертяка! Как меня сделал! И теперь никому не докажешь, что не знал о «Нарциссах». «Если б не знал — не стал бы поднимать их в воздух», действительно. Ибо это значит отправлять на убой. Я и правда такой крутой, или снова нереально везёт?

— Папа Кондор, отгони Птиц Сто двадцать пятого так, чтобы их не достало взрывной волной от купола JR-16, — отдал я следующее распоряжение, вынося себе приговор. Ибо буду стрелять по ЖИЛОМУ куполу. Под которым — тысячи людей. Мирных, не имеющих к войнам кланов никакого отношения.

— Понял, Кедр. Птица Шестнадцать и Двенадцать, уходите вправо и снижаетесь до отметки… Птица Тринадцать, вы влево ко курсу…

— Зевс, давай два подарка на JR-16, с лагом в тридцать секунд.

— Понял, Кедр. Готовность к запуску — полминуты.

— Берлоги, обе, кто быстрее! Тревогу прорыва под купол JR-16. Может быть успеем.

— Есть, Кедр!

— Есть, Кедр! — голоса взломщиков.

— Всем — Зевс. Подарок пошёл! До поражения пять секунд… Четыре… Один!

Бу-ум! Хорошо тряхнуло. Или показалось? Мы далеко, но уж очень реалистично задрожало изображение на визорах. Затаить дыхание, полминуты… И снова БУ-У-У-УМ!

— Берлоги, обстановка под куполом JR-16? Интересует причальная палуба.

Пауза на обработку, и робкое Даниеля:

— Кедр, кажется, там паника. Противник вызвал наверх оба лифта на обеих рядом расположенных опорах.

— Понял, Берлога-два. Сто двадцать первый, вперёд! Начинай стыковку в ручном режиме.

Ага. Даст бог, супостат сбежит, никого не оставив на палубе, и у вас получится высадиться не под огнём, и все выживут. Самая страшная вещь — высадка под кинжальным огнём. Остальное можно пережить. Может не все переживут, но будет бой, а не заклание. Про «мирняк» принципиально не спрашивал. Потом совесть помучает, всё потом!

— Птица Шестнадцать и Тринадцать, начать стыковку в ручном режиме… — голос командира группы. Я наблюдал за ними с камер самих летательных машин.

Аппараты соединились с направляющими. Ручной режим стыковки имеет нюанс — мы на Венере, а не на древней подводной лодке, в которую хода нет, даже если она потонула и лежит на глубине (чтобы враг внутрь не забрался). Купол может терпеть бедствие, а тут некому открыть заслонку шлюза! А значит, подлетающий транспорт должен мочь раскрыть створку самостоятельно, снаружи, если снабжён внешними атмосферными скафандрами. Препятствовать этому элементарно — заблокировав ручное управление из ЦПУ палубы... Но судя по данным парней, оттуда все сбежали, напуганные двойным подрывом фугасов на крыше купола. Хорошо, если так, ибо если кто-либо остался, у группы поддержки ничего не получится. Будем надеяться на людской страх за собственную жизнь вопреки всему.

— Берлоги один и два, ситуация под куполом JR-16 внизу? — дошла очередь и до гражданских.

Небольшая пауза, и голос Ктулху:

— Командор, газоанализаторы пока показывают в целом зеленое. Но сигналы сирены говорят, что где-то есть небольшая разгерметизация. Если всё сложится, гражданские должны успеть забаррикадироваться в убежищах. Там все бегут, что есть ног, народ понимает, это не учения.

— Мониторьте. В случае сильного прорыва докладывайте. — Ага, как будто я смогу на что-то повлиять в случае реального прорыва атмосферы.

— Есть, — отчитался Ктулху.

— А по палубе что?

— Картинки нет, — голос Слона. — Но все ведущие туда лифты двигаются вниз… Опа, встали. Но картинки, сколько кого вышло, не имею. И это, Командор, машины «Кариоки» тоже начали движение. У вас от силы пять минут пока они не выедут за пределы купола. Заблочить не сможем, проверил.

— Сто двадцать первый? Слышал?

Командир поддержки задумался и выдал ответ:

— Придётся работать жёстко. Втравим под купол кучу забортного воздуха. Боже храни местных.

— Твои парни выдержат атмосферу? — Сейчас это единственное, что волновало. Я не железный, расплата прилетит, но всё потом.

— Минут пять-семь — да. — Голос подавленный, чел хотел сам в это верить. С атмосферой у нас не шутят, она слишком опасная сеньора. Малейшая трещина в скафе и кирдык.

— Работайте.

Переключился на подкупольные гражданские камеры, картинка от Берлоги. Все здания под куполом покрывались золотом — на все строения опускались плиты атмосферных гермозатворов. Людей на улице из-за погромов почти не было, а потому никакой паники и суеты, редкие прохожие бежали по стрелочкам, где их уже ждали, где атмосферные створки были готовы опуститься в любой момент. К этому моменту почти никого нигде и не осталось. Даже купол здания суда, где мы вешали подонков, убивших русского спортсмена, эвакуировался