– Какие чудеса?

– Я сейчас расскажу. В те времена я жила в коммунальной квартире. И однажды там начался пожар. Никого не было дома – ни соседа, ни меня. И представляешь, квартира выгорела очень странно: соседские апартаменты, которые были дверь в дверь с моей комнатой, полностью сгорели, а на моей двери не была даже испорчена краска! Краска даже не потрескалась. А ведь моя дверь была впритык к сгоревшей части квартиры.

– У соседа все сгорело?

– Сгорела вообще вся квартира, кроме моих комнат. Коридор, туалет, ванная, кухня – все это выгорело. Моя дверь примыкала к сгоревшей части, но на ней вообще не было видно следов пожара. К тому времени, когда я пришла домой, приехавшая бригада пожарных уже потушила пожар. Они очень удивлялись такому странному обстоятельству – сохранности моих апартаментов. Мои комнаты были заперты, они были в полной сохранности, а все остальное выгорело, даже крыша! То есть это было чудо. Удивлялись все пожарники, удивлялись окружающие люди, и у меня, естественно, тоже такой вопрос возник в душе: как это могло быть? И когда я, задавая себе этот вопрос, зашла в свою спальню, то мой взгляд остановился на фотографии Сатья Саи Бабы, которая стояла у меня там на столе. Это и было ответом на мой вопрос.

– Баба тебе дал понять, что это Он остановил пожар, не дал сгореть твоей части квартиры?

– У меня тогда было полное понимание того, что пожар остановил Саи Баба! Притом что в то время я к Нему никак еще не относилась.

– А фотография стояла в комнате только потому, что ее тебе подарила знакомая полька?

– Да.

– Но ты была религиозным человеком? Или йогу практиковала?

– Я ходила заниматься йогой и рэйки в разные группы. Был конец девяностых – начало двухтысячных, и курсов такого рода у нас тогда хватало.

Я искала себе духовного мастера в разных эзотерических группах. Однажды подруга привела меня к человеку, увидев которого я поняла, что он – настоящий мастер, видящий, реализованный. И буквально сразу же этот человек отправил меня с подругой к Саи Бабе. То есть поездка к Бабе была не моим личным выбором. Это был выбор моего мастера.

– Расскажи об этой поездке.

– Как только мы приехали в Путтапарти, Баба стал работать с моими качествами, потому что качества характера у меня были просто отвратительные, и их было много. Первым качеством, над которым Баба стал работать, была обидчивость. Я всю жизнь обижалась на всех, хотя и не могла признать, что обижаюсь, и объяснить, на что обижаюсь. Я просто обижалась и считала, что это правильно. И Баба сыграл со мной такую игру: моя подруга, которая никогда не имела такого качества, вдруг стала на меня обижаться по любому поводу – то я не так села, то не так встала, не так повернулась, не так сказала… И я уже не знала, что делать, и в конце концов сказала ей: «Подруга, я за тебя молюсь Саи Бабе, чтобы Он из твоего ума убрал это качество!» Вот как сработало мое эго – это ведь было мое качество, а не ее! Подруга ответила мне: «Да пошла ты со своими молитвами, не надо за меня молиться». И тут я повернулась уже не к людям, а к Бабе. Я спросила: «Баба, что происходит?» И Он начал показывать мне моменты из моей жизни, когда я обижалась на людей и люди не понимали, что происходит и почему я обижаюсь. Это были кадры из моей жизни! Это было как слайд-шоу, как короткометражки, как фильм. Я была в шоке.

– Да, Баба сразу же начинает работать с причинами.

– От Бхагавана исходила колоссальная энергия, и поэтому мы к Нему постоянно стремились. Мы бегали на жеребьевку, потому что хотели всегда сидеть в первом ряду. Мое собственное поведение было непонятным для меня, потому что я уже к тому времени давно ни за чем не бегала и ни к чему не стремилась. Но в Ашраме мы просыпались в три часа ночи и бежали в очередь на жеребьевку! Мы старались сесть в Мандире в первый или во второй ряд, чтобы оказаться поближе к Бхагавану. И надо сказать, Баба нас баловал. Он смотрел на нас с огромной любовью, Он каждый раз был другой. У Свами менялся цвет глаз, менялась походка… Чаще всего Баба улыбался нам, а иногда, когда мы между собой цапались, Он был очень строгим, и тогда нам хотелось прямо ниже пола лечь. Это невозможно передать – Баба был всегда разный, все время разный! И такое было у нас у всех к Нему безумное стремление, которое даже невозможно описать словами. Я не могу этого передать. Все писали письма Бхагавану. Я решила тоже написать: «И я тоже напишу, все же пишут». Я взяла ручку, красивую бумагу, села и думаю: «Как же начать письмо?» Но я чувствовала, что, какое бы слово я ни писала, оно совершенно не выражало того чувства и состояния, которое я хотела Ему передать. Хотелось обратиться к Бабе: «Бесконечный, всезнающий, всевидящий…» – но все эти слова были такими пустыми! Они совершенно не выражали того состояния и тех чувств, которые я ощущала. Слова по сравнению с Саи Бабой были плоскими, они были просто никакими. И я так то письмо и не написала. В конце концов я решила: «Ладно, раз нет слов, чтобы к Тебе обратиться, раз нет слов, чтобы показать, как много любви я испытываю к Тебе, то лучше вообще ничего не писать».

– Что ты испытываешь по отношению к Саи Бабе?

– Я испытываю благоговение, какую-то запредельную нежность и бесконечную любовь. Слово «любовь» заездили: «Люблю собаку, люблю цветок, люблю яблоко, люблю то, люблю се…» И теперь это совершенно не то слово… Любовь к Богу – это что-то такое, от чего щемит сердце, и нет слов, чтобы это выразить. Невозможно выразить словами, какое у меня к Бхагавану было запредельное чувство.

– Каким ты Его увидела? Какой Он был?

– Когда Он проходил по Мандиру в этой человеческой форме, то единственное, что я знала о Нем точно, – это не человек! У меня внутри было четкое понимание: «Свами – точно не человек. Это просто запредельность какая-то». Потому что в присутствии Саи Бабы у меня было состояние, подобное которому я никогда, ни при каких условиях, не чувствовала и