Сегодня суд. Вчера вечером мне говорят: «Завтра на суд вам ехать, встаньте пораньше».

Они почему-то очень торопят меня по утрам, хотя подъём в 6, готов я, побрившись и умывшись, в 6:25, а еду в 10, то есть времени море. Я говорю:

— Ну так вы меня разбудите в 5:45.

— Э-э-э (типа, здесь не отель). Вы сами как-нибудь просыпайтесь.

— Да как же я сам проснусь? Времени я не знаю, часов нет, радио ещё не работает. Даже если я проснусь в 5:45, как я узнаю, что сейчас 5:45?

Ничего не говорят.

Сегодня утром включают свет до радио ещё. Спрашиваю в интеркоме: «Доброе утро, а какое точное время?» — «Доброе утро. 5:46».

Ну, то есть всё-таки почти как в отеле. Ресепшн разбудил вовремя.

Причём каждый раз эта спешка не имеет ни малейшего смысла. Вот я оделся полностью, меня вывели буквально в соседнюю камеру — ту самую комнату обыска. Здесь снова раздеваться догола. Всю одежду прощупывают и проверяют металлодетектором. Потом одеваешься, потом тебя запирают в бокс крохотный. Вот сейчас в нём сижу и жду непонятно чего.

В автозаке играет нормальная музыка. Класс. Отлично проехались. А то я немного устал от «Ретро FM».

Такую адскую, злобную и, главное, совершенно глупую судью, как на процессе о «клевете», просто представить невозможно.

Ей явно в прошлый раз дали по шее за то, что в глазах публики мы сделали этот процесс выигрышным для себя, и теперь у неё задача просто не дать нам говорить. Для этого она постоянно выносит «замечания». Михайлова получила два за первую минуту процесса за то, что просто начала говорить. Мне за день сделали штук 300 замечаний. Обычно самые незаконные процессы поручают довольно изощрённым судьям, которые всё делают вежливо и хорошо знают процесс.

А эта просто глупая и злобная и, как делать «красиво», не понимает, чем сильно нам помогает, хотя и приходится постоянно орать.

Прокурорша облизывает пальцы, листая материалы дела. Отвратительно.

Ещё отвратительнее было, когда она устроила представление: читала воспоминания деда о войне, выданные за его показания. Изображала слёзы и делала долгие паузы.

Надо же, сволочи: подделывают его протокол допроса, а потом плачут над ним. Под конец прокурорша задавала вопросы вроде: «Вы ходили на Русские марши?», «Зачем ваши сторонники глумились над смертью актёра Ланового?», «Зачем вы хотите уничтожить историческую память?»

Это, типа, были её «острые вопросы». Иногда она даже добавляла: «Можете не отвечать». Офигевала даже судья, но вопросы не снимала (все мои вопросы всем свидетелям она сняла) и просто в ужасе таращила на меня глаза.

Ну, я немного дал себе волю, отвечая на эти вопросы.

Михайлова и Кобзев ликуют: эксперт СК, которую допрашивали, сказала, что в моем твите «оценочные суждения». А значит, дело надо прекращать. Эта юридическая фигня явно не интересует ни судью, ни прокурора, но [адвокаты] радуются.

Водитель автозака был какой-то адский на обратной дороге. Меня даже укачало. Приехал в 21:45, голодный.

— Дайте пожрать.

— Уже нельзя.

А я весь день мечтал о том, как сделаю салат из помидоров и огурцов со сметаной. С маслом делал, но всегда хотел со сметаной. Думаю, ладно: завтра в обед [сделаю], ведь у меня есть кусок холодной курицы. Но глянул я на эту курицу, и она была такая противная и так похожа на сегодняшний суд, что я решил идти к мечте. То есть сделать салат даже с учётом того, что скоро могут выключить свет и придётся доделывать в темноте.

У меня есть пластиковые приборы, наконец. И нож тоже, но он, понятно, не режет совсем. В итоге скорее накромсал и разломал всё, чем порезал. Огурцы, помидоры, лук, сметана.

Посолил. Ведь соль теперь тоже есть. И даже хлеб был — Юля передала, хоть я и запретил.

Кайф.

13 февраля 2021

На улице снег, уже даже на решётке окна снег лежит. Жду прогулки. Во дворе должен быть сугроб!

Так классно. Отвечаю на письма. Их много. Отвечаю, отвечаю. И тут письмо от бармена из винного бара напротив нашего офиса. Пишет, что ждёт, когда я приду с Юлей снова и закажу бокал вина, как обычно. Так приятно, и улыбаюсь уже 5 минут.

Сугроба, к сожалению, не было.

Меня довольно поздно вывели гулять — в 12:45, а обязаны в 9:45–10:30, — и, видимо, к этому моменту какого-то арестанта заставили раскидать сугроб по дворику ровным слоем.

Но зато получилась прямо засыпанная снегом площадка, а не асфальт, как обычно. И такой кружок неровный протоптан теми, кто гулял. Идёшь по снегу и чувствуешь, как он скрипит. Именно чувствуешь, а не слышишь: услышать ничего нельзя, радио орёт.

Но всё равно очень новогодне.

14 февраля 2021

Утром рано начал делать табаты свои (я молодец!), и по радио напомнили, что сегодня день Св. Валентина.

А я провернул спецоперацию и мимо Юли передал текст поста в инстаграм.

Должны повесить сегодня в 12. Интересно, какую фотку подберут.

Видимо, я изобрёл способ лечения ожогов. Недели три назад обварил кисть левой руки. Прямо сильно и крутым кипятком. Ясно, что придётся врача вызывать. Мазать чем-то надо, противоожоговую мазь просить. А это здесь — ужасная головная боль, особенно вечером. А у меня всё часов в 9 вечера произошло. Каждое обращение к врачу рассматривается как симуляция, особенно когда ты САМ поранил себя. Реально надо выпрашивать лечение, а этого делать очень не хотелось.

Плюс представил, что придётся на суды ходить с повязкой и все будут спрашивать, что это, а публика будет думать, что следы пыток.

Да ещё по правилам обыска все повязки разматывают. Ужас, в общем.

А буквально за день [до того] мне привезли из ларька крем для рук и тела Dove. Обычный, очень дешёвый и очень жирный крем. Хрен знает, зачем я его купил. Счастливое совпадение. Ну, думаю, хуже не будет, наверное. Всё равно принцип действия ожоговых мазей — это, наверное, увлажнение.

Намазал, короче, ожог жирным слоем. Мазь впитывается, как ненормальная. Ну, короче, мазал остаток дня, а потом три раза в день. Кожа слезла, конечно, но это было не так кошмарно, как я ожидал. А сейчас вообще следа нет. Лучше, чем было.

Воскресная традиция. Взял на завтраке полбуханки хлеба. Сегодня он ещё и не белый, а тёмный. Видимо, со ржаной мукой. Достал масло, у меня ещё и сыр есть.

Налил кофе. Элитно.

15 февраля