Внезапно Феофан, который всё это время стоял рядом с графиней, поднял на меня глаза и торопливо прошептал:

— Десерт будет невкусный, Алекс. Он давно протух.

Графиня тут же прижала мальчика к себе, её палец с длинным красным ногтем скребанул его кожу рядом с горлом.

— Ещё одно слово, маленький мерзавец — и никакого обмена не будет, — произнесла она тихо. — Пойдёшь на корм моим плотоядным зомби-рыбкам. Ты же видел их в моём аквариуме?

Феофан даже глазом не моргнул.

— До обмена вы не сможете меня тронуть, не рискуя жизнью Волота, — спокойно ответил он.

Злость на мгновение исказила холёное лицо графини, но она сразу взяла себя в руки и снова очаровательно улыбнулась.

Потом опять посмотрела на хмурую Виринею:

— Моё предложение насчёт горных некромантов остаётся в силе до конца бала, госпожа Воронина. Подумайте об этом. Легко отречься от великой силы, но нелегко с нею совладать и противостоять ей. Об этом тоже подумайте.

Графиня пожелала нам приятного ужина и величественной походкой отправилась дальше, к другим гостям. Феофан последовал с ней. Ладонь хозяйки бала так и осталась на плече мальчишки.

Пока я смотрел им вслед, фраза Феофана не выходила у меня из головы.

«Десерт будет невкусный, Алекс. Он давно протух».

Ну не про Волота же он говорит. И так понятно, что Волот давно протух, потому что ему больше ста лет.

Нет, тут было что-то другое.

Что-то важное. Настолько важное, что Феофан посчитал нужным меня предупредить. Этот пацан — не просто пророк, а великий пророк, и значит, ничего не говорит просто так. Он обозначил именно то, что может сыграть роль в будущем, которое увидел мальчик.

— Вот стерва! — бросила Виринея, со злостью глядя на удаляющуюся графиню. — Надеюсь, она ничего не сделает Феофану. И вообще… — Девушка уставилась на меня с претензией. — Почему ты не освобождаешь мальчика? Для обмена ведь всё готово. Ты же сидарх, ты сильнее всех этих некромантов и можешь легко забрать Феофана, даже если придётся убить графиню.

Я покачал головой.

— Нет. Пока всё по плану.

— А может, тогда ты и меня в свой план посвятишь? — Виринея не собиралась от меня отставать. — Алекс, эй! Мне не нравится быть в неведении. Мы партнёры или кто?

Теперь, когда ей прямо сказали, что статус Тёмной Госпожи она не получит (а если и получит, то только когда присоединится к тайному обществу горных некромантов), Виринея уже не старалась казаться правильной девушкой из высшего общества и перестала притворяться.

Ей стало плевать на высокий статус Бала Мёртвых. Теперь она волновалась только насчёт Феофана и своего дяди, ну а мне надо было сделать так, чтобы она всё не испортила и не вмешалась раньше времени.

Пока официант расставлял перед нами блюда, тарелки и напитки, Виринея пристально наблюдала за столиком чуть дальше.

Там сидели Анастасия Баженова и профессор Воронин.

Они прошли испытание «цветочной мазуркой» без каких-либо проблем и сейчас с удовольствием ужинали. Хотя такое можно было сказать только про Анастасию. А вот дядя Виринеи просто толкал в рот еду (наверняка, очень изысканную и вкусную). Он старался не коситься на Виринею, но всякий раз бросал на племянницу тревожные взгляды.

— Надеюсь, когда обмен состоится, то моего дядю оставят в покое, — прошептала Виринея, глядя на Воронина.

Я же подсчитывал, сколько осталось пар претендентов на статус.

Итак, на мазурке выбыло сразу семь пар: пять погибли, а двое ушли сами. Значит, осталось шесть пар: три претендента на статус Тёмного Господина и три претендентки на статус Тёмной Госпожи.

— У тебя осталось всего две конкурентки, — тихо произнёс я, наклоняясь над столом и едой, которую есть не собирался.

И дело тут было не в боязни отравиться (Волоту я был ещё нужен), а в том, что кусок в глотку не лез, пока Феофан в заложниках.

Виринея мрачно вздохнула.

— Ну и что? Ты же слышал, что сказала эта стерва. Что я могу не рассчитывать на статус Тёмной Госпожи. — Девушка бросила быстрый взгляд на Анастасию. — Если горные некроманты заправляют этим балом, то они уже знают, кто станет Тёмной Госпожой в этом десятилетии. Нет смысла бороться. Заберем Феофана и моего дядю, а потом уйдём из этого паршивого места…

— Что может означать «Десерт давно протух»? — невпопад спросил я, хмуро глядя на Виринею.

Та смолкла и тоже нахмурилась.

— Подадут тухлятину, например. Чему удивляться, если на мазурку принесли похоронные венки. Теперь я вообще ничему не удивлюсь, даже тухлятине с червями на десерт.

— Тухлятина… тухлятина-а-а… — эхом повторил я.

Пока шёл ужин, а я думал о грядущей тухлятине, Виринея успела попробовать пару блюд. Я же так и не смог заставить себя прикоснуться к еде, поэтому больше наблюдал за гостями, хозяевами дворца и слугами.

Гости с большим удовольствием поглощали ужин. Смерть, кровь и мрак нисколько не испортили им аппетит.

Даже граф Латынин смачно жевал стейк с кровью, быстро орудуя вилкой и ножом, будто боялся, что не успеет отведать изысканной еды, потому что рискует случайно умереть. А ведь он всё-таки прошёл испытание цветочной мазуркой и теперь вместе с супругой готовился к новому танцу.

Тем временем Абубакар продолжал исследовать дворец и изредка кидал мне реплики:

«В гаражах ничего интересного, хозяин! Просто роскошные железяки!».

Или:

«Как скучно живут некроманты. Читают всякую дрянь! Ни одного любовного романа!».

Или:

«Фу, в этом зале сшивают кожу мертвецов для некро-големов… целая мастерская… буэ-э…».

Или:

«О, кажется что-то интересное… Хотя, нет. Это просто нежить в гробах. Три зала гробов и нежити. Все свеженькие чистенькие красавчики».

Я слушал Абу вполуха, но всегда анализировал то, что он говорит. Мало ли, что фантом обнаружит.

Ещё через несколько минут я оборвал его болтовню и попросил:

«Найди место, где приготовлены десерты».

«Эхе-хе, хозяин, — усмехнулся фантом. — Я и забыл, что ты любишь сладенькое, йопт. Ну конечно, посмотрю. Найду все десерты, что тут есть. Малиновый кекс отмечу отдельно».

«Ищи тухлятину», — добавил я, игнорируя его намёки.

Абу оторопел.

«Чего?.. Тухлятину? Я не понял, хозяин. Искать десерт или тухлятину?.. Это как бы… ну… совсем разные вещи…».

«Просто ищи. Всё, что похоже на тухлятину, но готовится к подаче как десерт. И живо!».

«Тухлый десерт! — сразу нашёлся Абубакар. — Есть, мой царос! Уже ищу!».

Его голос исчез из моей головы минут на пятнадцать,