Мира видела, что, кроме нее, это смущает лишь старшего мужчину. Измененная женщина была в восторге. Толстяк, кажется, вообще не слушал, он будто готов был в любой момент задремать.

– Все вы станете руководителями своих подразделений, – объявил Личек. – Вы и так об этом знаете. Кто куда направится – я скажу позже. Пока же продолжим знакомиться! Я уверен, вы за годы службы устали от этой нудной официальщины. Поэтому здесь, на борту «Виа Ферраты», у нас будут особые правила! Мы будем обращаться друг к другу на «ты» и по имени. Вы удивлены? Я знаю! Да, сначала будет непривычно, но скоро вы увидите, что так намного проще. Наша работа тяжела, так упростим же ее насколько это возможно. Я прошел специальное обучение по построению здорового коллектива, так что я обязательно вам помогу.

Мира почувствовала, как мышцы напрягаются до предела. Тело будто требовало бежать отсюда как можно дальше – и не зря! Опыт показывал: за словами «построение здорового коллектива» ничего хорошего обычно не следует.

Личек же униматься не собирался:

– Упражнение первое! Давайте назовем друг другу свои имена и пожмем друг другу руки!

Мира была настолько растеряна, что пока предпочла подчиниться. При этом она даже не слышала толком, кто там что говорит, кто как себя называет. Это было и не важно: у каждого из них был доступ к базе данных с именами всех сотрудников. Так что Личек действительно устроил из этого упражнение, пытаясь превратить их всех… в кого? В команду? Мира сильно сомневалась, что это лучше для работы, чем строгая военная дисциплина.

Если бы дело ограничилось неформальным общением, Мира еще могла смириться с этим. Однако Личек готов был делиться с ними результатами обучения и дальше.

– Это просто замечательно, рад знакомству с вами, помните, меня вы можете звать Альберт – но при этом не наглеть! – И он шутливо погрозил им пальцем. Засмеялась только женщина. – Перейдем ко второму упражнению. Мы будем жить и работать вместе, мы должны доверять друг другу. Давайте же обнимемся, так мы быстрее начнем привыкать к новой команде!

Он сказал это – и первым вскочил с кресла, демонстративно раскинув руки в стороны. Это уже был бред, совсем бред… Кто вообще допустил этого блаженного дурачка до управления техническим отделом уникальной станции?!

Это должно было закончиться здесь и сейчас, Мира не двинулась с места и не сомневалась, что остальные начнут задавать начальнику очень неприятные вопросы.

Просчиталась.

Первой к Личеку присоединилась женщина, причем с такой же улыбкой на лице и демонстративным энтузиазмом. Что ж, теперь понятно, как она построила хоть какое-то подобие карьеры! За ней последовал сонный гигант, ему вообще было все равно, что делать, он просто соображал туго, потому и медлил. Старшему мужчине происходящее было противно, он этого не скрывал… Однако указание Личека он все равно выполнил! Со страдальчески-презрительным выражением лица, но выполнил же, и только это имело значение.

Прошла минута, и на своем месте осталась только Мира. Остальные уже обнимались, как малолетки какие-то.

Личек дал ей паузу, а потом все-таки поинтересовался:

– Ну а ты что же, Мира? Давай, присоединяйся к нам!

Он посмотрел ей в глаза, и это был совсем другой взгляд. Не искристое дружелюбие бодрого недоумка, нет. Личек, стоявший спиной к остальным, прекрасно знал, что они его лицо пока не видят, и позволил Мире узнать чуть больше… правду узнать позволил.

Не был он блаженным дурачком, который надеется стать другом всем и каждому. Прямо перед Мирой стояла хитрая крыса, которая прогрызла себе путь наверх острыми зубами, скрывавшимися за сладкой улыбкой. Все те упражнения, которые проводил тут Личек, не были на самом деле игрой или доброй глупостью. Он здесь и сейчас проверял, насколько велика его власть над подчиненными, готовы ли они делать то, что не укладывается в рамки служебных инструкций.

Старший военный, более опытный, понял это раньше Миры, потому и пошел обниматься. Мира не представляла, почему, но у мужчины явно были причины держаться за эту работу.

Да и у Миры тоже. Она не сомневалась: если примет правила Личека, будет у него на хорошем счету. Такие мелкие царьки, как он, обычно стараются заработать преданность сначала пряником, потом кнутом. Он прекрасно знал, что его власть не пойдет дальше технического отдела, на других уровнях свои акулы. Но технический отдел – это много, это сердце «Виа Ферраты»! Личек хотел контролировать биение этого сердца целиком и полностью.

Мира должна была подыграть ему. Натянуть на лицо милую улыбку, встать, обнять всю эту странную группу. Быть хорошей. Быть частью команды. Если старший военный смог, то и она должна!

А она вдруг почувствовала, как в груди разгорается прекрасно знакомое злое пламя. То самое, которое она много лет пыталась погасить, да так и не смогла.

«Только попробуй это сделать, – шелестел в сознании тот самый голос. – Попробуй подчиниться ему, и уже я перестану тебя уважать, вот тогда тебе любой Личек плюшевым мишкой покажется, я твою жизнь в ад превращу!»

Голос угрожал всегда – но Мира не всегда подчинялась. Однако здесь и сейчас она почувствовала, что солидарна с ним: если не обозначить границу немедленно, эти десять лет пройдут куда сложнее, чем она ожидала.

Поэтому Мира поднялась, однако не сделала ни шага к обнимающимся офицерам. Она чуть наклонила голову и холодно произнесла:

– Простите, канара́л, но нет. Я буду выполнять ваши приказы во всем, что связано с работой. Не более того. Я никому не позволю дотрагиваться до меня или даже использовать мое имя без особого разрешения.

Остальные напряглись, хотя старший мужчина чуть заметно улыбнулся. Личек тоже улыбку удержал, однако взгляд голубых глаз стал обжигающим, колючим… у ангелочков такого не бывает. Хуже всего то, что это был взгляд не мелкого ничтожества, которое на самом деле боится всего и всех. Личек был противником посерьезней, а образ, который он выбрал, лишь удачно маскировал это.

Но отступать Мира не собиралась. Может, она и перегнула палку, назвав его «канаралом»… Это обращение балансировало на грани вежливости, так говорили с любым старшим по званию, который не вызывал ни малейшей симпатии. Официально не придерешься, но всем всё ясно.

Так пусть и ему будет ясно! Мира не представляла, на каком поводке оказался старший мужчина, раз готов терпеть такое. Но на ней-то ошейника нет!

Личек попытался разрядить ситуацию:

– Мира-а-а! Ну не будь ты