Виго поприветствовал её и стал рассматривать лавку. Джумалейка завязала мешочек, убрала мерку, оперлась плечом об угол полки, и стала молча наблюдать за ними какое-то время, а потом спросила:

— Может быть благородные сеньоры скажут мне, что именно их интересует?

— Возможно, меня интересует то, что не выставлено здесь, — Виго обвёл рукой полки, достал из кармана несколько золотых монет, прихваченных именно на такой случай, и положил их на прилавок, — я бы хотел купить не травы, а нечто другое.

— А что же? — хозяйка лавки чуть улыбнулась, сверкнув белыми зубами, как будто догадалась о чём-то.

— Жемчуг с необычными свойствами, — осторожно произнёс Виго, глядя прямо в тёмные, как агат глаза джумалейки.

— Ах вот оно что! — она кивнула. — Я им не торгую.

— Но вы о нём знаете, верно? Я хочу заплатить за эту информацию, — произнёс Виго продолжая смотреть в упор. — Вы ведь Джина, верно?

— Верно. А что именно вас интересует, сеньор? — она смахнула монеты в ладонь одним точным движением и спрятала в глиняный горшок, стоявший на полке.

— Я слышал от одного своего друга, что они умеют исполнять желания и заставляют человека делать то, что нужно. Это правда?

Джина снова прищурилась, глядя на Виго, а потом вдруг перестала улыбаться и произнесла тихо:

— Вам я скажу, но ваш друг, — она указала рукой на Мориса, — пусть подождёт на улице.

Морис посмотрел удивлённо на Виго, но тот махнул ему повелительным жестом, и сыщик вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

— Так что вы скажете мне о таком жемчуге? — нетерпеливо спросил Виго.

— Сеньор де Агилар, верно? — Джина вышла из-за прилавка и остановилась напротив.

— Откуда вы знаете кто я? — удивился Виго.

— О, я не только знаю кто вы, я даже знаю о вас то, чего вы ещё сами о себе не знаете, — она улыбнулась и отодвинув занавеску пригласила его пройти в другую комнату. — Идёмте, не бойтесь. Я знала, что рано или поздно вы придёте ко мне. Будете кофе?

Виго внезапно почувствовал, что в её словах есть что-то важное, как будто пришло время не задавать вопросов, а слушать, и молча последовал за джумалейкой. Он присел за маленький столик и молча ждал пока Джина сварит кофе и, налив его в две тёмные глиняные чашки, с белой каймой внутри, сядет напротив. Она подвинула ему чашку и тарелку с коричневым сахаром и, глядя на него внимательным взглядом, произнесла наконец:

— Пейте, не бойтесь.

Он понял, что всё это время она за ним наблюдала, и теперь, словно удостоверившись, что не ошиблась, уверенно закинула ногу на ногу в расшитом бисером сапоге и расправила цветастую юбку. В комнатке было тесно, кругом висели пучки трав и на полу стояла клетка, в которой сидел маслянисто — чёрный петух с красным гребнем.

— Так что вы хотите знать об этом жемчуге? — спросила Джина, носком сапога задвигая петуха подальше за занавеску, отчего он недовольно заклекотал.

И в этой полутёмной комнатке, в чашке кофе и запахах вокруг, было что-то особое, вызывающее доверие к этой женщине и, сам не зная почему, Виго рассказал ей о жемчужине. О том, как она превратилась в пепел, об Изабель и тенях, которых они видели вместе с Оливией и о том, что узнал от Вандерхайнера.

— Сеньор Агилар, вы ведь знаете кто вы? — внезапно спросила Джина, выслушав его рассказ и глядя ему прямо в глаза. — Кто вы на самом деле?

Он молчал и смотрел на неё, и видя, что он не отвечает, она потянулась к шкафчику, открыла дверцу и достала круглое зеркало с ручкой в старой серебряной оправе. Зеркало было тёмным, как будто покрытым чёрной патиной, и ничего не отражало. Но когда Джина повернула его к Виго, зеркало медленно посветлело, он увидел в нём своё отражение, и сразу же вспомнил как рассматривал в ауроскопе ауру Эмбер. Сейчас, в этом тёмном зеркале, он видел себя точно таким же, с такой же аурой, какую он видел у Эмбер. Золотое сияние трепетало по краю, словно пламя, и Виго смотрел на него, и не понимал, как такое возможно.

Джина положила зеркало на стол и произнесла с улыбкой:

— Вы проснулись, сеньор Агилар. И вы встретили того, кто вас пробудил. Это будет вас пугать, и вы не будете верить в то, что это правда, и вот здесь, — она постучала по своему виску двумя пальцами, — вы будете сомневаться. Но сердцем вы уже всё почувствовали, — она приложила ладонь к груди, — здесь вы всё знаете. И поэтому, я могу рассказать вам всю правду. Вы эйфайр, сеньор де Агилар, как и я, как и многие другие в этом городе. Просто не всех нас можно увидеть, особенно до того момента, пока мы не пробудимся. Тот, кто не пробудился, будет жить, как обычный человек, а кто пробудился, тому выпадают испытания. Он либо погибнет, либо должен будет как-то выживать. Прятаться, изменяться, приспосабливаться. Все мы принадлежим к каким-то плеядам. Вы ведь знаете, что такое плеяда?

— Знаю. Примерно, — хрипло ответил Виго.

— Это, как семья. Мы связаны внутри, мы притягиваемся друг к другу и так было задумано богами. Но боги нас бросили, и те, кто остались здесь, объединяются в свои плеяды, как умеют. Вот Тибурон тоже эйфайр и он король одной из таких плеяд. Вы же знаете, кто такой Тибурон?

— Знаю.

— Он владеет умением проникать в душу, и вынимать из неё всё, что ему нужно. Он как змея, как анаконда, усыпляет твою волю и подчиняет тебя себе, — Джина говорила плавно и мягко. — Он собрал вокруг себя таких же, как он и его плеяда очень сильна. Он прячется в своей бухте и только так он может выжить. Вы же знаете, кто такие ули-ули? — спросила Джина, прищурившись и внимательно глядя Виго в глаза. — Семена зла, слёзы бога Нруку, как говорят ольтекские шаманы. Они похожи на осьминогов, состоящих из самой тьмы. Вы видели эту тьму. Они приходят с туманом и их семена оседают в иле Мадригеро. Люди, живущие там собирают их и отдают Тибурону за пару медяков. А он кладёт их в раковины альфидий, вместе песчинкой золота и создаёт жемчужины. И после того, как жемчужина созреет, её нужно отдать тому, чью силу, красоту, ум, успех, власть или богатство ты хочешь забрать. Можно вставить её в украшение, чтобы человек носил при себе, можно просто