— Замечательно, — хлопнул в ладоши Грин-де-Вальд, отступая в сторону. — Тогда сделай перерыв, перекуси, прими ванну. В районе полуночи нас ждут гости.

— Какие гости? — нахмурилась княжна, механическими движениями убирая со стола пучки засушенных трав, порошки, перетертые внутренности ящериц.

— Наши дорогие союзники. Среди них будет и господин Калинцев, я хочу… скажем так, проконсультировать его по паре вопросов. Твой отец оказывает ему неожиданно организованное сопротивление, а я хочу, насколько это возможно, избежать крайних мер. Калинцев тоже хорош, тот еще упрямый баран.

Дарья кивала. Она накрыла образец крышкой и запечатала заклятьем, хотела убрать в карман, но Грин-де-Вальд перехватил ее руку.

— Это еще зачем?

— После истории с «Фемидой», предпочитаю держать образцы при себе, — равнодушно ответила княжна.

— Понимаю. И верю тебе. Делай как знаешь, — улыбнулся он и сделал еще шаг, позволяя княжне пройти вперед и подняться на первый этаж.

Во всем особняке царил полумрак. И вдруг темнота словно стала осязаемой, плотной, липкой, как вековая паутина. Дарья почувствовала, как становится тяжело дышать, горло сдавили резко накатившие слезы. Она снова натворила дел и понятия не имела, как выбраться из этой передряги. Хотелось тут же упасть на пол и разразиться рыданиями, но вместо этого она, как учила мать, выпрямила спину, запечатала грудь и шею на замок, и несла свою боль, как дорогое колье с десятикаратными бриллиантами, пока за ней не закрылась дверь комнаты, которую ей отвел Грин-де-Вальд. Тут-то она прислонилась спиной к двери и медленно сползла на пол, позволяя рвавшим ей горло рыданиям выплеснуться наружу. Она впивалась пальцами в шею, пытаясь хоть как-то облегчить удушающую боль, пока, наконец, не распласталась по полу, прижимаясь щекой к холодному паркету.

— Рад, что в Вас осталось хоть что-то человеческое, — раздался голос со стороны кровати.

Дарья тут же поднялась и вытерла застилавшие глаза слезы. Взгляду открылся мистер Трелони собственной персоной, развалившийся на предназначавшеся Дарье постели.

— У Вас ужасная привычка трансгрессировать в комнаты леди, — сказала она и усмехнулась. Альберт развел руками.

— Я сижу тут уже час. Так вышло, что это единственное место, где мистер Грин-де-Вальд не пытается найти меня, чтобы и дальше пытать разговорами о величии магов и собственной гениальности, — хмыкнул британец. Дарья фыркнула и, зайдя за ширму, принялась стягивать с себя одежду.

— Я бы сказала, что так вам и надо, но если мы будем грызться, то наши шансы на спасение не поднимутся выше нуля, — сказала она, высвобождаясь из корсета. Мышцы благодарно заныли. Она взмахнула палочкой, призывая кувшин с водой и платье из гардероба. Ее размера было только скромное платье гувернантки.

— А Вы надеетесь спастись? Я думал, Вы неплохо устроились, — вскинул бровь Трелони. Он закинул ногу на ногу и вперил взгляд в стену, на которой плясала и изгибалась тень приводящей себя в порядок девушки. Пожалуй, Дарья права, и ему стоит освежить в памяти правила приличия.

— Можете уже перестать язвить? — устало попросила княжна. — Мне нужен был доступ к лаборатории.

— Вот как, — хмыкнул мужчина.

Дарья вышла из-за ширмы, шелестя подолом, села за туалетный столик и принялась изучать косметику, оставшуюся от прошлой хозяйки. Возле зеркала стройным рядом выстроились флаконы духов, пудреницы, крема. Девушка аккуратно втиснула между ними пиалу с образцом и еще две крохотные бутылочки. Жестом подозвала Трелони. Мужчина встал рядом, опершись на спинку стула и внимательно стал рассматривать «коллекцию».

— Это…

— Субстанция для проверки чистоты крови — не имеет ни вкуса, ни цвета, ни запаха. Очень быстро испаряется. А это, — она перешла на шепот. — Измененная «Фемида». При взаимодействии, эти субстанции образуют пар, который лишает сил каждого, кто его вдохнет.

— Но если Вы окажетесь в комнате…

— Да. Зато наш, — она опустила глаза, красноречиво пропуская имя. — Станет просто мальчишкой без какого-либо магического дара.

— И Вы готовы на это пойти? — изумился мужчина. Умом он понимал, что это очень по-утилитаристски, пожертвовать малым, чтобы спасти многих. Но часть его, наибольшая часть, воспринимала предложение Дарьи, как надругательство над самой сутью магического дара. Княжна же была непреклонна.

— Придется. Поступая на службу, я давала присягу. И я буду ей следовать.

Трелони покачал головой. И все же…

— Что от меня требуется?

— Вы владеете карточными фокусами?