– О чем это ты? – Орлов приоткрыл дверь кабинета и высунул голову в предбанник. – Вера, сделай мне чай, пожалуйста.

Гуров подождал, пока Орлов сядет в свое кресло.

– Аязов и Чернухин могли быть знакомы. Либо же Аязов проходил по какому-либо делу, к которому так или иначе относился Чернухин. Я бы хотел отправить Стаса в его офис. Пусть поищет.

– С секретарем Чернухина мы нашли общий язык, – вспомнил Стас. – Девчонка там шустрая и лишних вопросов не задавала. Я бы съездил, Петр Николаевич. Гуров прав: все материалы из офиса Чернухина вот-вот уйдут в государственный архив, а Маша мне еще в прошлую встречу сказала, что дорабатывает последние дни. Потом будет сложнее что-то найти.

– Да и тянуть нельзя, – закончил Гуров.

– Через пять минут пойдешь, – разрешил Орлов.

Гуров вернулся к бумагам.

– Снова нож в сердце и снова четкие отпечатки пальцев на рукоятке. Оба ножа мало отличаются друг от друга. Наборные ручки из оргстекла. Такие на зоне делают. Заполучить их обычному человеку крайне сложно. Я слышал, что коллекционеры отваливают за эти ножички большие деньги.

– Думаешь, убийца их сделал сам? – предположил Орлов.

– Почти уверен, – продолжил Гуров. – Налицо связь Чернухина с человеком или группой лиц, которые отбывают или отбывали срок в местах лишения свободы. Думаю, Аязов имел к этому непосредственное отношение, но вот за что его убрали? И кто это сделал? А вот сам он вполне мог расправиться с Чернухиным, но нужно найти мотив. Из колонии прислали копию дела Аязова?

Открыв ногой дверь, в кабинет медленно зашла Вера. В ее руках было блюдце с чашкой, которая опасно дребезжала при каждом Верином шаге. Вера пересекала кабинет с черепашьей скоростью, слегка согнув ноги в коленях и старательно выпятив нижнюю губу. Орлов растерянно наблюдал за ее приближением и заранее суетливо отодвинул документы в сторону. Наконец блюдце опустилось на стол перед Орловым и все, включая Гурова и Крячко, поняли, что только что пережили мощнейший стресс.

– Фу ты, – выдохнула Вера. – По самый край налила.

– Спасибо, Вера, – отчеканил Орлов.

– Подуйте, а то горячо.

– Обязательно подую.

Вера ушла.

– Да, материалы дела Аязова пришли вместе с копией его почерка, – вернулся к теме Орлов. – Молодцы сотрудники, не стали с этим тянуть. Родился, кстати, там же, в Челябинской области. В две тысячи шестнадцатом году ночью на оптовом рынке украл у кого-то сумку с запчастями и кошельком, но с места преступления скрылся. На другой день был задержан по месту жительства. Содержимое сумки успел продать, а деньги потратил. Осужден по сто пятьдесят восьмой статье Уголовного кодекса. Получил шесть лет колонии. Был освобожден в августе этого года. Пока сидел, вел себя спокойно, работал усердно, правил не нарушал. Станислав, это я ради тебя наизусть выучил, чтобы ты знал, по каким меткам искать дело Аязова.

– По фамилии было бы проще всего, – заметил Гуров. – Не думаю, что у Чернухина было несколько подзащитных с такой фамилией. Но если у вас своя безотказная система, то я не буду вмешиваться.

– Понятно, – поднялся со стула Стас. – Могу ехать?

– Удачи, – пожелал Орлов. – А Гуров пока что снова свяжется с Челябинской областью и отправит им фотографии двух ножей, изготовленных на зоне. Или узнают, или нет.

Крячко перезвонил через час. Гуров как раз общался по телефону с оперативниками, собиравшимися опрашивать жильцов дома, возле которого был обнаружен «Фольксваген».

– Лев Иванович, ты не поверишь. Если бы не Маша, мы бы еще долго «плавали». Чернухин по своему усмотрению группировал все дела. Вел свою собственную статистику и выстроил огромную информационную базу. Например, у него есть отдельный список клиентов, осужденных по определенной статье. Есть список с разделом имущества, есть даже по году рождения подзащитных. Обалдеть, как он заморочился! Но именно эта система и помогла нам найти то, что нужно.

– Давай, Стас, – попросил Гуров. – Что там? Был у него Аязов или нет?

– Аязова я не нашел, но нашел перечень фамилий тех клиентов, которые отбывают или отбывали наказание в определенном месте. Гуров, я тебя не путаю, я, наоборот, объясняю по-простому. В той же колонии, где куковал Аязов, отбывал срок некий Ильясов Радмир Леонович…

– Чернухин так редко проигрывал линии обвинения, что даже список осужденных завел? – с сарказмом спросил Гуров. – Он же был гением в своем деле.

– А зачем людям знать правду? – резонно заметил Стас. – Ты слушай дальше. Ильясов получил тринадцать лет за убийство и освободился в августе этого года. Как и Аязов. Если они сидели в одном учреждении и выпустились в один день, то могли быть знакомы, Гуров. Могли вместе отправиться в Москву. Я бегло ознакомился с делом Ильясова и не нашел там ничего, что бы меня насторожило. Ничего, за что он мог бы убить адвоката, который его защищал в суде. Никаких «провисов» нет. Мы что-то упускаем, но вот что именно? И где это искать?

– Прежде всего нужно найти Ильясова. Где он проживал до колонии?

– В том-то все и дело, что в Москве. Даже адрес сохранился. Но и это еще не все! Свидетелем по делу Ильясова проходила Оксана Ушакова. Адрес проживания совпадает с адресом Оксаны Мирошниковой. Помнишь такую?

– Та самая любовница Чернухина, которая встречалась с ним из жалости, – ответил Гуров. – Та самая, которая обнаружила его мертвым.

– Та самая, которая принесла ему еду, – закончил Стас. – Слушай, что расскажу. Ильясов убил человека. Произошел конфликт, переросший в драку. Ушакова и Ильясов были в ресторане, и ему не понравилось, как себя ведут посетители за соседним столом. Очевидцы подтверждают, что те парни вели себя нагло, оскорбляли официантов и отпускали неприличные комментарии в адрес всех, кого видели. Не знаю, почему дело не дошло до вызова полиции. Наверное, охранники в ресторане сами пытались как-то урезонить тех ублюдков. В какой-то момент пьяные посетители принялись обсуждать внешность Ушаковой. Вроде бы один из них высмеял ее и даже назвал проституткой. Ильясов никак не отреагировал, но ушел из ресторана вместе с Ушаковой. Позднее, дождавшись, пока обидчики покажутся на улице, он напал на них и раскидал всех до единого – а было их четыре крепких мужика. Всей толпой они на него не накинулись, стали подходить поодиночке. Первый, кого Ильясов ударил кулаком в грудь, тут же рухнул замертво. А тут и полиция подъехала. Вроде бы причинение смерти по неосторожности, да? Однако суд постановил иначе – умышленное убийство, потому что Ильясов был в момент драки практически трезв и, покинув ресторан, запланировал расправу. Получается так. До всего этого он работал тренером по боксу в детской спортивной школе. Его ученики