— Не переживайте, Артем Кондратьевич, мы Вас не подведем, и никто ничего не узнает, можете быть спокойны. Тогда не откажите сфотографироваться с нами, как почетные гости села, и распишитесь в книге гостей и посетителей.

— Что, дорогая, уважим руководство волости?

— Непременно.

— Тогда давайте вернемся к зданию сельского совета.

Артем перебрался в кабину вертолета, запустил двигатель и стал взлетать. Через несколько минут машина была уже над площадью, зависнув, медленно опустилась. Председатель сельского совета сходил за цифровой видеокамерой и, вернувшись, попросил встать всех у здания, а сам, подозвав любопытного мальчугана, объяснил ему, где и как нажимать, встал рядом со всеми. Секунда, и снимок был готов. Когда зашли внутрь здания, Артем попросил перебросить копию файла ему на персональную ЭВМ. Сделав запись в книге почетных посетителей, гости стали прощаться: по лицам руководителей волости было видно, как им не хотелось отпускать столь необычных людей; подполковнику пришлось успокоить их, пообещав еще раз с женой посетить их. Когда вертолет поднялся на полсотни метров, Тема увидел, как провожающие тепло махали руками на прощание, он посигналил им огнями и направил машину в обратный путь…

ЧАСТЬ XXV

В новой дружной семье

Вертолет с эмблемой МГБ СССР стоял на запасной площадке аэропорта Домодедово в Москве: в кабине сидел молодой подполковник в белой летней форме, а рядом с ним молодая красавица с черными распущенными волосами, которая смотрела на офицера глубоко влюбленным взглядом. Подполковник открыл окно кабины, чтобы слышать объявление диспетчера о заходящих на посадку рейсах. Борт с Барнаула задерживался, и подполковник немного погрузился в себя: в его сознании проплывал торжественный прием в Кремле, где Председатель Верховного Совета в парадной общевойсковой маршальской форме объявил об успешном завершении миссии в 1939 год, проведенной в рамках научного эксперимента «Портал»; офицер вспоминал те чувства, которые охватили его, когда глава государства прикреплял к его груди звезду Героя Советского Союза и орден Сталина; восторженные взгляды присутствующих на приеме, когда они с Нетой танцевали вальс, и она была в белом длинном бальном платье, а волосы у нее были заплетены в косу и завиты сзади в пучок, ее шелковые перчатки чуть выше локтя на тонких, изящных руках; всплыл также звонок, который он сделал прямо из Георгиевского зала Кремля по видеофону в санаторий «Белокуриха», и радостный голос сначала отца, затем матери. Подполковник улыбнулся и закрыл глаза, представляя дорогие ему лица. Молодая женщина, сидевшая рядом, поняла смысл поведения мужа, сидела, терпеливо и уважительно не вмешиваясь в ход его мыслей. Она понимала, что в ближайшее время и ей предстоит встретиться с его родителями, и от этого на душе было немного тревожно. «За Тему я очень рада! — думала она. — А вот как меня воспримут — женщину из прошлого? Ох, как тяжело об этом думать! Со своей стороны, я готова на все, только бы не оттолкнули, ведь ему так будет трудно!»

В это время в аудиосистеме аэропорта раздалось сообщение о пребывании самолета из Барнаула, белоснежный Ту-224 зашел на посадку, и вскоре его колеса коснулись взлетной полосы. Он взял ее за руку и посмотрел ей в глаза, уловив в них тревогу и некоторую растерянность:

— Ты боишься недопонимания с их стороны? — она выдержанно молчала, глядя ему в глаза, подтверждая. — Что ты! Не переживай, все будет нормально, вот увидишь.

Пошли встречать их.

Они вышли из вертолета и быстро направились к зданию аэропорта, где уже стояли встречающие. Артем с женой в нетерпении смотрели на взлетную полосу, где уже замер лайнер-красавец: вот к нему подъехал трап, открылась дверь, и первые пассажиры стали сходить на землю, родителей пока что не было видно.

— Тем, а по твоему описанию здесь похожих нет.

— Не волнуйся, они никогда не торопятся вперед.

И действительно, когда все почти уже сошли, наверху трапа показалась уже немолодая женщина с коротко остриженными поседевшими волосами, вслед за ней вышел мужчина ее же возраста с поседевшей шевелюрой волос и в очках, они сверху разглядывали встречающих людей. Увидев молодую пару, они посмотрели друг на друга и, улыбнувшись, стали спускаться. Подойдя к встречающим, женщина тепло улыбнулась и слегка дрожащим голосом произнесла:

— Здравствуй, сынок, если б ты знал, как я рада тебя видеть!

Тема поцеловал мать в щечку, а затем, взяв ее тонкие ладони в свои руки, начал нежно покрывать их поцелуями. Отец снял очки и терпеливо наблюдал за этим и, когда сын повернулся к нему, крепко, по-мужски, обнял его.

— Я знал, сын, что ты справишься, — отец немного отодвинулся назад и посмотрел на звезду и орден, красовавшиеся на груди молодого офицера. — Мать, посмотри: наш сын — Герой Советского Союза, и «Сталин» на груди, и это еще не все — он уже подполковник! — поседевшая женщина прижалась к груди сына и заплакала.

Супруга Артема стояла молча в стороне, скромно наблюдая встречу горячо любящих друг друга родителей и сына. Будучи человеком очень добрым в душе и интеллигентным, она искренне радовалась за семью Соколовых, в которую ей предстояло влиться, и только где-то глубоко затаившаяся тревога не давала покоя: «Как воспримут, не оттолкнут ли?!»

Артем, видимо, почувствовав это душевное состояние жены, ласково произнес: «Мама, ну что ты, будет тебе», — он тихонько отстранил прижавшуюся к нему мать.

Отец тоже понял ситуацию и ласково обратился к жене:

— Элизочка, дорогая, посмотри, сын не один нас встречает. Артем, что ты стоишь, познакомь нас со своей красавицей.

Сын с благодарностью посмотрел на отца и улыбнулся:

— Папа, мама — это моя жена, ее зовут Нета.

— Будем знакомы. Кондратий Максимович, — отец Артема первым протянул молодой женщине руку и, когда та подала свою, галантно поцеловал ей тыльную сторону ладони.

Вслед за мужем и Элиза Авенировна протянула свою руку Нете, внимательно разглядывая ее, почувствовав единую кровь:

— Здравствуй, дорогая, добро пожаловать в семью Соколовых, — со вздохом произнесла она.

По глазам матери Артема молодая женщина поняла, что та уже догадалась, кто перед ней и откуда пришла. Но было так же очевидно, что мать внутренне смирилась с этим и конфликта никакого не будет — это очень радовало.

Отец, чтобы еще сильней сгладить момент, обратился к сыну:

— Тема, а что ты нас с