— Вы надеетесь управиться с таким потоком силы!? — недоуменно воскликнул Арон. В тот же миг лицо настоятеля искривилось в злой гримасе:

— Какой же ты упертый! Я небесный жрец, который семь с лишним веков исповедует пути света, думаешь, я не способен рассчитать свои силы!? — выкрикнул Ментир. И действительно, Арон, будучи пораженный таким раскладом событий, немного забылся, после чего продолжил более скромно.

— Простите, владыка, я не сомневаюсь в вашей силе и праведности, просто мне ещё не всё понятно. И насколько вы изменили цикл, когда откроется мост? — он обратился уже к Руану. На самом деле Арон засомневался в праведности и здравом рассудке владыки, но врят ли его дальнейшие попытки разубедить магистров и Ментира достигнут цели или же, Арон просто пока не всё понял…

— Двадцать три дня. Двадцать три дня осталось до нового мира, — чётко проговори Руан.

— Уже совсем скоро друзья. Ни один демон не осмелится войти в этот мир, а люди начнут жить по-новому, по небесным законам, — подхватил Ментир, дополнив, — теперь тебе всё ясно, Арон?

Арону было всё ясно, но он никак не мог в это поверить. Казалось бы, хорошо, проблема с демонами решится навсегда, тёмные силы никак не смогут навредить нашему миру, а люди начнут жить заново, в гармонии с собой и природой, по крайней мере, так обещал владыка, но есть парочка нюансов. Во-первых, Арон прекрасно понимал, какой шок испытает человечество, узнав об ангелах и демонах, пробуждение от многовекового сна не пройдет для людей гладко. Да и как Ментир хочет донести правду до всех, будет собирать пресс-конференции и транслироваться по всем каналам с праведной речью? Какую бы силу он не получил, врят ли будет возможно сразу охватить весь мир. К тому же, Арон был больше чем уверен, что большинство воспротивится, какие же действия тогда предпримет Орден? А второй нюанс был более весомым… С самого начала свет и тьма боролись друг с другом, и никто не побеждал, перевес плавно переходил или же резко скакал от одной стороны к другой. Эта борьба не означала, что армии демонов и ангелов должны были постоянно и неустанно скрещивать клинки — это уже буквальный смысл. Это сражение длится внутри каждого живого и духовного существа, заключается в выборе и принятии решения, определяет путь, который мы избираем, даже смена дня и ночи постоянно говорит об этом. Так было, так есть и так должно быть во всех мирах без исключения — это и есть вселенское равновесие. А владыка хочет избавить людской мир от тёмной составляющей, что должно принести ещё больше бед, чем есть сейчас. Это не было знанием Арона, пришедшим с опытом, наоборот, этому обучал Орден Света с самого начала. Святые и магистр Эндрил часто говорили об этом, почему сейчас они позабыли столь простую истину? Своим ответом Арон решил напомнить её магистрам и владыке, как бы дерзко это не прозвучало:

— Не бывать этому, люди не примут такое покровительство! — твердо выпалил первоподданый.

— А куда они денутся, — растянуто произнес Ментир, но Арон тут же перебил:

— Мы не можем вершить их судьбы, заставляя их жить иначе, хоть и правильно.

— Не можем вершить их судьбы!? — воскликнул настоятель, — а чем по-твоему Орден Света занимается пять веков? Разве каждое спасенное дитя от когтей демона, каждый человек, пришедший к нам, ни есть измененная судьба? Каждого вошедшего в наш храм ждала бы смерть или жалкое существование, но мы спасли их от этого. А скольким мы тайно помогли, скольким ты сам помог Арон? Теперь мы будем делать тоже самое, только открыто, не прячась в стенах монастыря, — слова владыки слегка пошатнули убеждения Арона, но он всё равно продолжил решительный протест:

— Да дело не только в людях, разве вы не понимаете? — он окинул всех своим просящим взглядом, — вы хотите полностью избавить этот мир от зла, но это не приведет к гармонии, ведь света без теней не бывает. Эндрил, вы сами учили меня этому — добро и зло всегда сражаются, никто не может выиграть или проиграть! Это две части целого, что станет с миром, если отрезать половину? — Арон рассчитывал на понимание, но тщетно — Эндрил вздохнул, Дэгон покачал головой, а настоятель нервно перебирал пальцами и был готов испепелить Арона, судя по выражению его лица. Но Ментир снова вернул себе терпимость и относительно ровно сказал:

— Но оба начала стремятся к победе, то, что битва будет выиграна в одном мире, никак не повлияет на вселенский баланс.

— Это же ваши учения, что…

— Замолчи, ты всего лишь человек, мало жил и очень мало знаешь, не тебе оспаривать мою волю! — с долей злости перебил владыка. Арон повиновался, похоже, его мнение никого не интересовало, он только хотел спросить, как на небесах отреагировали на эту новость и в курсе ли они вообще, но настоятель его опередил:

— Кстати, в этом и заключается проблема, Эндрил, — владыка обратился к магистру.

— Я ожидал, что ты отреагируешь иначе, хотя и допускал твое упорство. Поскольку ты мой первоподданый, ты должен следовать за мной во всём, а я следую за нашим Владыкой, полностью преданный и верный его целям. Но делать, что-либо без веры и желания, не стремясь к завершению цели, бесполезно. Владыка Ментир подробно всё описал, но ты не хочешь понимать или не можешь…

— Я не хочу «принимать» этого, магистр, — нотка горечи прозвучала в его голосе.

— Тогда ты будешь изгнан из членов Ордена, будешь доживать свой смертный век, без возможности спасти или помочь кому-либо. Мне нужны преданные соратники, связанные верой в общую цель, — серьёзно произнес Ментир, — но мы ещё можем тебе переубедить.

— Пора шагнуть дальше, Арон — закончил Эндрил и поднял руки на уровень груди. В его ладонях из света материализовался широкий клеймор. В плоскость клинка были инкрустированы золотистые кресты, на гарде так же выделялся гвардейский крест, обвитый золотой филигранью. Лезвие было простым, без изгибов и зазубрин.

— Нет! Я отказался от этого раз и навсегда! — чуть ли не с ужасом выкрикнул Арон.

— Либо стань наполовину духом и продолжи служить свету, либо забудь о нем навсегда, — категорично подметил Ментир. Он имел ввиду, что Арона лишат силы и сотрут память, оставив его жить человеческой жизнью. Но лучше уж так, чем полудухом. Да, это сила; да, возможность противостоять сильным демонам, но Арон не просто так отказывался, для него слишком была велика цена. Такую же жертву принес Крит, спасая свою любимую, он лишился своих чувств, с