в сторону. Оглядываюсь по сторонам и вижу, как вокруг все гвардейцы лежат по сторонам. Кто-то пытается устоять на ногах, тяжело дыша при этом, к то-то лежит и не шевелится. Оборачиваюсь и вижу, как Бруно смеется во весь голос, а Дариус замер над ним, держа его за шиворот.

– Ты правда думаешь, что это пугает меня? Ха-х-а!

Я знаю, что Дариус не сможет причинить вреда ни Бруно, ни Лилит. Отчего на душе становится паршиво. Дариус при случае может помочь справиться с остальными рыцарями, но не с некромантом. Не с Бруно.

Король отталкивает вампира и резко встает на ноги.

– Ты хочешь зрелища? Не так ли?

Короткий кивок головой, и из ряда рыцарей выходит Говард. Я запомнила его, потому что он был больше других – мускулистый, высокий, грозный. Он огибает короля и направляется к Дариусу. Тот же, немного присев, делает несколько шагов назад, вытирая рукавом кровь.

– Да будет зрелище! – кричит Бруно. И Говард наступает первым. Я дергаюсь, но король щелкает пальцами, и вокруг меня резко появляется прозрачный купол. Прочный, изолирующий. Я в ловушке. Тяжелые мысли не сравнятся с тем, с каким трепетом наблюдает сердце за неравным боем между рыцарями, когда-то давними товарищами.

– Дариус! – кричу я, стуча сложенными руками по куполу. – Дари!..

Но, по-видимому, он меня не слышит. Вампир делает кувырок через Говарда, а после, сложив пальцы, испускает мощный удар телепатией. Рыцарь даже не почувствовал его, криво улыбнувшись. Я вижу, как эти двое сталкиваются, отражая удары друг друга. Говард уворачивается, нанося встречный удар вампиру. Дариус телепатией отражает удар, нанося свой. Бруно внимательно смотрит на сражение, чего не сказать о Лилит. Она что-то говорит рыцарям, и те уходят в соседнюю дверь, после чего ее взгляд падает на меня. Чувствую ее властность. Она надменно проводит глазами по мне, будто бы усмехается. Я чувствую себя овечкой, загнанной на бойню. Но я верю, что у меня есть выбор.

Слышу, как Дариус отлетает к противоположной стенке, отчего у меня невольно вырывается крик. Такой пронзительный, что оглушает меня саму.

Дариус держится за левый бок, пытаясь подняться на ноги. Вижу, как вампир морщится от боли. Говард же наступает на него, как великан. Вампир еще борется за свою жизнь. За нашу свободу. За себя. За меня.

Он уворачивается от взмаха Говарда, перекатываясь на другой бок. Сильный удар рыцаря приходится на колонну. В том месте, куда стукнул кулаком Говард, остается глубокая вмятина, больше похожая на попавший фаербол. От каждого нового удара, который отражает Дариус, мое сердце сжимается под ребрами. Я вижу, что силы вампира уже иссякают. Он менее поворотливый, менее подвижный. Говард же, напротив, будто бы только разминается и не во всю силу противостоит вампиру. Я ближе встаю к куполу, практически дыша в прозрачную стенку. В какой-то момент Дариус не отражает атаку Говарда, и тот перекидывает его через себя. Вампир ударяется об пол с такой силой, что я чувствую вибрацию под ногами.

– Нет, – вырывается из меня глухой крик, от которого дребезжит купол.

Король поворачивается ко мне и с довольной ухмылкой говорит:

– Тебя никто не спасет, я же говорил!

Чувствую, как сердце стучит в висках, а внутри нарастает гнев. Он смешивается с энергией, которую я копила, по-видимому, все эти годы. Дариус не шевелится. Он лежит лицом в пол. Темные кудри перепутаны и пропитаны кровью. Я ударяю рукой по куполу и снова кричу:

– Дариус!

Говард подходит к вампиру и берет его за шиворот. Без сомнения – вижу, что Дариус без сознания. А быть может… уже мертв.

От кривой улыбки Бруно ощущаю, что вот-вот что-то вырвется наружу. Ему лестно, что в неравном бою его рыцарь одержал победу. Алчное чудовище.

Говард переворачивает Дариуса к себе лицом и бьет лбом по его лицу. Голова вампира, будто мячик, откидывается назад.

– НЕТ! – кричу я во все горло. Рыцарь бросает вампира на мраморный пол, будто ненужную вещь.

Бруно ликует. И в этот момент я освобождаю всю боль, которую накопила. Кричу что есть мочи, падая на колени. Из меня вырывается огромный сгусток энергии, отчего на запястьях лопаются цепи, высвобождая мои руки. Васильковое свечение усиливается, и чувствую, как метка на руке чешется. Из глаз льются слезы от боли. Вижу перед собой через купол начищенные до блеска сапоги Бруно, а после поднимаю голову вверх. Он сидит передо мной на корточках и хмурится.

– Жаль уничтожать такое творение, – мерзкий тембр короля раздражает меня, и я чувствую, что снова подступает сгусток энергии. Вместо того чтобы что-то сказать Бруно, я пытаюсь запомнить его глаза – пустые, лишенные любви. А после даю волю энергии выйти.

Купол начинает дребезжать, словно наступает землетрясение. Вибрация, исходящая от него, словно магические импульсы, разносится по всему залу. Бруно вопросительно смотрит на меня, приоткрыв рот. С каждым выдохом импульсы становятся сильней. Купол дает трещину. Вначале одну, где-то над моей головой, потом другую. Король игриво окидывает меня взглядом, будто бы ему это нравится.

– Вот она, моя девочка, – с нежностью выговаривает тот, оскалив свои белые зубы. – Вот она, моя темная правительница!

Я сосредоточена только на своих эмоциях. Купол дает трещину между мной и королем. Искра в глазах Бруно кажется мне попыткой бегства. «Ему страшно?» – думаю про себя, но продолжаю испускать энергию.

– Я не твоя девочка, – говорю ему, и сама стихия вздымает мои руки вверх.

Как в замедленной съемке купол разбивается на крошечные частицы, которые превращаются в иглы и шарики. Шум разносится по всему мраморному тронному залу. От разрыва купола Бруно откидывает к бездыханному телу Дариуса. Лилит успевает соорудить щит, который принимает на себя иглы. Я в первый раз в жизни ощущаю, как управляю своей силой. Чувствую, какое созвучие между нами. Встаю с колен и пристально смотрю на Бруно, что замер в удивлении. Говард делает шаг и заслоняет его собой, выпячивая вперед огромные руки.

– Вы только взгляните! – говорит король, радостно смеясь и прячась за своим рыцарем. – Какая смелая пигалица!

– Ты отобрал у меня все! – кричу я.

Осматриваю свои руки, которые окутывает васильковый дым, струящийся из метки. Она блещет, как тысячи алмазных камней, пленяя своей красотой. В это мгновение двери тронного зала резко открываются, и влетают вихрем клинки, которые ликующе меня приветствуют, а за ними вваливаются несколько десятков королевских гвардейцев. Каждый как на подбор. Рослый, статный, бесстрашный. Они берут в кольцо весь зал, делаясь неразрывной стеной.

– Ты не победишь меня, – коварно ухмыляется Бруно. – Ты слишком слаба. Ты бесполезна!

Я гляжу