— Мне похуй! Хоть на голове выкатывайся. — проревел мегафон.

— Эдак они нас порешат, нужно завалить вход. Сможешь обрушить потолок? — обратился я к Миз.

— Попробую, дай мне три минуты. — ответила она и принялся формировать между черных ладошек гирлянду из взрывных шариков. Я же решил отвлечь винмание полиции разгвором, а ну как они штурмовать кинутся. Что мы делать будем?

— Слышь полковник, а это не тебя ли в жопу выебали? — крикнул я, вспомнив заметку из газеты.

— Ты...сука! Это был мой родной брат-близнец и я поклялся отомстить за его честь! Виновник умоется кровью, я заставлю его жрать собственное дерьмо и запивать потом мертвых свиней! — разошелся полковник.

— Ладно-ладно! Я-то тут причем? Я просто спросил. Как брат кстати? Выжил хоть?

— Он в искусственной коме, пришлось усыпить из-за невыносимой боли. Уже прошло три операции, и еще неизвестно сколько впереди, чертовы ублюдки!

— В смысле жопу зашили? А как он срать теперь будет? — схохмил я.

— Ты! Пидорас! Я поймаю тебя живьем и мой брат будет срать тебе прямо в глот... — закончить угрозы он не успел, потому что Миз выстрелила своими шарики в уязвимые точки потолка. Раздались взрывы и крыша начала рушиться. Очень активно рушиться, грозя засыпать нас к чертовой дедушке!

Вход завалило, отрезав полицаев от нас, и я ,схватив Миз за руку, побежал вверх по эскалатору. Крыша за нашими спинами продолжала рушиться. О мраморный пол разбивались бетонные блоки, кирпичи, шифер и тела незадачливых снайперов.

Забежав на второй этаж мы нос к носу столкнулись со вторым охранником. Этот хитрый пидорас прятался до последнего! Он наставил на нас свой дробовик и ехидно улыбнулся.

— Попались суки! Меня теперь наградят! Может даже героя дадут! Вы же опасные террористы? Сколько взрывов на вашем счету?

— А полковника точно не вы трахнули? За его насильника премию в сто кусков обеща... — договорить он не успел, в холл ТЦ ворвался одинокий спецназновец и с ходу ебанул автоматной очередью. Пули прошли ровно между мною и Миз, и точно вошли в лицо незадавшегося героя.

Мы рванули вперед. Скрывшись из зоны видимости автоматчика, я достал из сумки несколько гранат и закинул их на эскалаторы. Пусть спецназ лестницу ищет! Под грохот и шум разрывающихся гранат мы побежали к внезапно замерцавшему зеленым неоном указателю : WC --

Двадцать метров и поворот вправо. Мы забегаем в технический коридорчик. С остатков крыши, на троссах начали десантироваться спецназовцы. Еще двадцать метров и вот они : две заветные двери. Мужской и Женский.

— Какой? — закричал я.

Миз рванула к двери с изображением фигуры в юбке, я следом за ней. Мы забежали внутрь, дверь жалобно скрипнула за нашими спинами. Опять ничего. Портала нет.

Перед нами несколько закрытых кабинок.

— Может в них? — с надеждой спросила Миз.

Я кивнул и принялся выбивать двери ногами : одна, вторая, третья...Внезапно, из четвертой выскочила накачанная баба в камуфляжной куртке и без штанов. Я на миг задержал взгляд на ее голых мудях и тут же получил мощнейший хук справа. Не удержав равновесия, я повалился на пол, а бешенная баба вскочила сверху и принялась молотить меня своими пудовыми кулаками. Положение спасла Миз, залепив ей в упор мощным воздушным тараном. Баба пробороздила своей спиной несколько туалетных перегородок, но не успокоилась. Вскочив на ноги, она вырвала из бетона оказавшийся рядом с ней унитаз и запустила в меня. Соленые брызги попали мне на губы, но от снаряда я увернулся. Санфаянс разбился о стену, ударив во все стороны кафельной шрапнелью.

Баба выстрелила вторым унитазом, и прыгнула следом за ним. Увернувшись от белого друга, я подскользнулся и вновь грохнулся на спину. Сучка прыгнула на меня и проехавшись по мокрому полу, пробороздила своей нижней щетиной по моему лицу, оставив несколько глубоких царапин. Озверев от позора и боли, я скинул ее себя, схватил помповик и воткнув дуло в ее грязную мокрую пизду, нажал на курок. Кишки разнесло по всему сортиру, стены окрасились алым.

Внезапно включились динамики, какого-то хрена находившиеся в углах сортира.

Если дух пребывает в упадке, Телу тоже пора на покой.Но обряд оставляет загадку: Это он или кто-то другой?

Я отвлекся на песню, пытаясь разобрать слова и едва не получил автоматную очередь в голову. Спецназовцы были рядом.

Продолжается обрядтвоего преображения!

— Взрывай стену! Это не тот сортир! — крикнул я Миз.

Она уже была готова и очередная гирлянда белых шаров врезалась в бетонную перегородку. Стену разнесло на куски, открыв проход в мужской туалет. Мы тут же прыгнули в появившуюся дыру, затянутую бетонной пылью.

Сердце билось, как раненная птица в силках. Я огляделся по сторонам, пытаясь различить что-нибудь необычное и тут мой взгляд наткнулся на него : на двери одной из кабинок было нарисовано солнце. Желтый кружок с лучами.

Я распахнул дверцу и на меня тут же пахнуло знойным теплым летом. Вместо привычного обсоранного унитаза за дверью находилась зеленая лесная полянка. Сладко пахло клевером, перед носом пролетали жирные мохнатые шмели, в центре над белым каменным постаментом, склонили свои ветви старые клены и акации. Своей листвой они прикрывали мерцающий золотистым светом шар.

Миз оттолкнула меня в сторону и побежали к шару. Я последовал за ней.

Глава 25. Преображение. Куплет третий

Миз подбежала к постаменту и солнечный шар стал медленно таять в ее ладонях.

— И что теперь? — спросил я, когда она закончила.

— Теперь все будет хорошо! — Миз повернулась ко мне и улыбнулась, теперь ее глаза горели тем же золотистым светом.

В нескольких метрах от меня, прямо в воздухе материализовалась дверь с зеленой табличкой наверху : «Екзит».

— Так мы можем уходить? Чет меня утомило это приключение.— сказал я разворачиваясь к двери.

— Погоди, нужно кое-что завершить. Раздевайся! — сказала она.

— Это еще зачем?!

— Ебать тебя буду! — с каким-то необъяснимым ожесточением и маньячным блеском в глазах произнесла она.

— Что прям здесь, может до гостиницы потерпим? Я в самом деле немного утомился... — попытался отказаться я.

— Некогда! — Миз использовала на мне парализующее заклятье, я повалился на мягкую травку, а она вскочила сверху.

Быстро расправившись с моими штанами, она освободила одноглазого змия, томившегося в неволе. При