Шрифт:
Закладка:
– Звучит неплохо, – согласился Ряховский. – Но это только при условии, что они не заметят, как мы проникли в пирамиду.
– Для начала надо снова к ней выйти. А дожидаться, когда появится луна на небе, не вполне разумно.
Ратцингер поднялся на ноги и выглянул в то же окно, через которое за улицей следил Ряховский. Глаза немца сфокусировались на статуе Сета, и выражение лица немца изменилось.
Ты что-то понял, лис…
– Смотрите! – Ратцингер поманил всех к окну.
Во мраке ночи без лунного света и фонарей Ковальский едва мог разглядеть небольшую, всего полтора метра высотой статую бога хаоса и разрушения на высоком постаменте, вокруг которого хозяева разместили золотые скамьи в форме восьмиугольника. Но немец указывал вовсе не на это.
Напрягая зрение, Ковальский смог рассмотреть позу фигуры и поразился её необычности. Вместо уже привычной, классической для египтян, позы Сет согнул в локте левую руку и сжал в кулак все пальцы, кроме указательного. Отогнутый палец был направлен куда-то влево, во тьму городских улиц.
– Вам не кажется это странным? – сказал Ратцингер и, не дождавшись ответа от остальных, продолжил: – Напоминает жест Иоанна Крестителя с картин да Винчи. Он здесь явно неспроста.
Ковальский напряг профессиональную память и представил план той части города, где они уже успели побывать. Каждый поворот, каждый дом, каждая улочка отчётливо отпечатались в его мозгу.
Мысленно лейтенант вернулся к статуе Сета на площади с фонтаном. Сопоставив её с той, что была в саду, федерал заметил кое-что.
– Она указывает в ту же сторону, куда смотрела статуя на фонтане, – сказал он. – Сомневаюсь, что это совпадение…
– Статуи наверняка ориентированы на пирамиду! – Ратцингер высунулся в окно и вытянул голову, стараясь заглянуть в просвет между домов. – Так они могли направлять людей туда, где можно почтить память их усопших героев, жрецов.
Всматриваясь в зловещую фигуру статуи, Ковальский осознал, что других идей у них всё равно нет. Никаких ориентиров, кроме этого хлипкого совпадения.
Негусто…
Ковальский прошёл коридор до конца и вышел через проём. Последовав за ним, остальные тоже высыпали в сад. Чувствуя, как часто колотится в предвкушении скорой развязки сердце, лейтенант снова посмотрел на статую Сета и сверил направление. Ошибки быть не могло: палец изваяния в саду и головы на фонтане указывали в одну и ту же сторону.
Он махнул рукой остальным, и все пятеро быстрыми перебежками двинулись в проулок. На их счастье, никаких признаков, что поблизости бродят сеттиты, уже не было. Ни голосов, ни фонарей, ни шагов.
Прямо перед носом Ковальского подпрыгивали собранные в пучок волосы Марго. Он посмотрел на её затылок, и мозг пронзил другой вопрос.
Неужели Марго не смущают все нестыковки? Или она просто о них не думает? Слова Ратцингера о неправильном переводе надписи в Нагаде не давали ему покоя.
На пальцах Ковальского, сжимавших винтовку, выступили капельки пота. Если всё пойдёт по худшему сценарию, то у него просто не будет другого выбора…
Федерал опустил взгляд на винтовку в своих руках. Впервые в жизни он не был уверен, что готов его сделать.
Безмятежную тишину мёртвого города Омбоса нарушали только звуки неровного дыхания и частые шаги пятерых незваных гостей. Маргарите Романовой уже показалось, что предположение Ратцингера было неверным, когда отряд выскочил в широкий сквер около небольшой часовни.
Перед ними снова возникла статуя Сета, но на сей раз она напоминала греческие изваяния вроде Геркулеса Фарнезского или Ники Самофракийской. Бог хаоса и разрушения представал могучим воином, замершим навсегда в коленопреклонённой позе метателя копья. Каждый громадный мускул его обнажённого тела был бережно вырезан из камня. Гениталии стыдливо прикрывала набедренная повязка, свободная от копья рука устремлялась вперёд. Её направление опять же совпало с указаниями двух предыдущих изваяний.
– Туда! – указал Ратцингер на другой конец сквера.
Не сказав ни слова, все пятеро пронеслись мимо жуткой статуи с вытянутой головой и побежали по широкой улице дальше. Несколько раз пришлось свернуть, но в целом беглецы держались указанного направления. Как можно тише Марго ритмично вдыхала через нос и выдыхала через рот, не жалея о многих часах, потраченных на регулярные пробежки по родному району, позволивших ей сохранить конечности гибкими, а талию тонкой.
– Откуда здесь подобная статуя? – задала она вопрос Ратцингеру, стараясь на всём ходу не поскользнуться на рыхлых песчаных барханах. – Как будто греческой статуе прицепили голову Сета!
– Лишнее доказательство того, что сеттиты долгое время жили здесь и достраивали город. Они могли перенять более реалистичную манеру изображения у греков, когда Египет стал провинцией Римской империи. Долгие века после смерти Рамзеса Великого культисты продолжали втайне жить здесь, вдали от всего остального Египта. Полагаю, вскоре после гибели Клеопатры им пришлось покинуть Нубет и окончательно уйти в подполье.
Повинуясь плану города, Ряховский и Ковальский резко свернули влево на углу улицы, а потом при первой же возможности – снова направо. Им на пути ещё несколько раз встретились статуи, изображавшие Сета: либо оружие бога, либо рука в указующем жесте каждый раз направляли беглецов в нужном направлении. Если ничего из этого у изваяния не было, то функцию указателя выполняла вытянутая жуткая голова бога.
– Насколько точно согласованы положения этих каменных фигур! – не мог не восхититься вполголоса Ратцингер. – Они все указывают в одну и ту же сторону, хотя находятся в разных точках города и созданы в разной манере, в разные эпохи.
– Как и любая истина, – философски заметила Алиса. – Где бы она ни находилась, кем бы ни исповедовалась, истина всегда укажет верный путь.
Нахмурив брови, Марго скосила глаза на бежавшую рядом помощницу Ряховского.
От постоянно вязнущих в песке ног болели мышцы, дыхание едва не сбивалось. Маргарите с трудом удавалось держаться, но она знала, что останавливаться – смерти подобно. За плечами, ожидая своего часа, постукивали друг об дружку статуэтки богов и каменная сфера.
Внезапно жилые постройки закончились, и пятеро беглецов оказались на огромном пустом участке земли. До противоположного края прямоугольной площади было не меньше пары сотен метров. Повернув голову, Марго обомлела.
– Вот оно…
Справа вздымалась в тёмную высь зловещая чёрная пирамида, заслоняя собой не меньше половины ночного небосклона. Марго была поражена масштабом этого циклопического сооружения. Ей всего раз довелось бывать у подножия знаменитых пирамид Гизы, но даже эти чудеса света меркли на фоне пирамиды сеттитов, которая составляла не меньше четверти километра в высоту. Маргарита с тревогой подумала о том, какой лабиринт тайных ходов и ловушек можно было разместить внутри.
