— Выходит, ты уже знакома с этими юными господами, — Великий князь покосился на диву. Та изящным жестом смахнула с лица прядь волос и улыбнулась.

— Конечно, мон амур, это как раз те двое героев, что отбили атаку на поезд. Правда, после этого мы друг друга потеряли. Нас сразу же увезли в Букурешт, а юные господа проследовали вместе с теми военными…

Александр Константинович смерил нас оценивающим взглядом, но, подумав, одобрительно кивнул.

— Растешь, Соколов. Ценю.

— Рад услужить, милостивейший государь, — улыбнулся я с легким поклоном.

Дива удивленно вскинула тонкие брови.

— Соколов? Вы, Михаил, представлялись мне под другой фамилией…

— Ну, вы тоже не упомянули о знакомстве с Его Императорским Высочеством, — улыбнулся я. — Полагаю, мы оба понимаем, что порой для успеха дела нужно кое-что утаить.

Мари Буайе-ле-Дюсон наградила меня ласковой улыбкой.

— Разумеется, я все понимаю, Михаил. Но раз мы оказались здесь, думаю, можно говорить открыто. Значит, вы — Соколов, а ваш друг?

— Денисов, — представился Костя. — Один из сыновей графа Денисова.

Дива обратила взор на Великого князя.

— Не устаю поражаться тому, что ваши дворяне до сих пор так охотно идут на службу. После нашей великой революции те аристократы, кому посчастливилось остаться в живых, не особенно жаждут служить государству.

— У нас в Империи многое построено иначе. И чем больше государь заботится о своих подданных, тем охотнее они готовы помочь стране в час нужды, — ответил Александр Константинович и жестом пригласил всех расположиться вокруг стола. — Юрий, ты уже посвятил новоприбывших в актуальный план?

Вытянувшийся по струнке Пангеев покачал головой.

— Боюсь, не успел, милостивейший государь.

— Тем лучше, — пробасил Великий князь и с удивительной ловкостью расположился на подушках. Француженка заняла место рядом с ним и с любопытством разглядывала Ирину, пока Романов копался во внутреннем кармане своего не то халата, не то плаща. Наряд был явной отсылкой к восточным костюмам. — Я как раз принес кое-какие актуализированные сведения…

Мы замерли в ожидании. В конце концов нам даже не было ясно, какую именно роль нам отвели в этой операции. Ясное дело, задача — не дать Юсупову завладеть силой Великого Осколка. Но вот реализация… Ох как много вариаций можно было придумать.

— Господа, первым делом я хочу поблагодарить вас за столь быстрый отклик, — начал Александр Константинович. — Слава богу, нам все же удалось уговорить моего брата изменить маршрут и прибыть в Букурешт раньше. Разумеется, об этом уже наверняка стало известно нашим недругам, и все же я надеюсь, что это обстоятельство существенно усложнит им жизнь. Впрочем, и мы столкнулись с трудностями.

Пангеев жестом попросил слово, и Великий князь позволил.

— На данный момент расклад следующий, — начал помощник, почесав залысину. — Отталкиваемся от того, что Великий Осколок невозможно переместить из подземелья Софии.

— Прошу прощения, но почему это невозможно? — спросил я.

— Судя по всему, эта волшебная глыба имеет некое градообразующее значение, — ответил за Пангеева сам Великий князь. — Увы, даже за столько лет нам не удалось до конца понять происхождение этого артефакта и все его возможности. Но одно мы уяснили точно — какая-то часть Великого Осколка должна непременно оставаться в Константинополе. Даже после того, как он раскололся и активировался, все попытки переместить его полностью приводили лишь к катастрофе.

— К какой катастрофе? — побледнев, спросила дива.

— В городе начиналось землетрясение, на морях бушевал шторм, и вся природа словно сходила с ума. Мы не можем подвергать риску столь населенный город. Поэтому в Византии осталась часть камня, составляющая чуть больше половины от изначального размера. Остальное увезли в Петрополь — часть разделили и раздали аристократам, а самый большой осколок остался у моего Дома.

Что ж, становилось немного понятнее. Хочешь разрушить древнюю столицу — просто попытайся перетащить эту каменюку в другое место. Интересно, Юсупов об этом знал? Судя по лицу Ирки, она была не в курсе, а уж она, казалось, перечитала вообще всю литературу, связанную с происхождением и работой Осколков.

Вообще, конечно, странно все было с этим Великим Осколком. Судя по всему, ни османы, ни греки о нем не знали — когда я изучал историю Благодати в Аудиториуме, не было никаких сведений об активации. Никакой магии, никакой суперсилы — ничего до той войны, когда его обнаружили. Правда, один из византийских историков в хронике строительства Софии упомянул, что при рытье был найден элемент породы, который не брал никакой инструмент. В итоге, по словам того византийца, камень решили не трогать и оставили частью подземелья.

Так до сих пор и не было ясно, что послужило причиной активации. Самая распространенная версия — что на осколок попала кровь, и это его заставило силу проснуться. Но чье это было творение, откуда оно там появилось — неизвестно.

— Итак, мы привязаны к одному месту, — продолжил Великий князь. — С одной стороны, жаль, что мы не можем уберечь артефакт путем его перемещения, с другой — мы точно знаем, где и когда ожидать гостей.

— Нам потребуется полная синхронизация с происходящим в Букуреште, — добавил Пангеев. — Этот вопрос улажен. Петропольское Управление дало добро и уже размещает оборудование. У нас будет полное понимание происходящего, мы будем подключены в режиме реального времени. Соответственно, когда начнется провокация в Дакии, для нас это станет сигналом к полной готовности.

Отлично. Значит, об этом позаботились. Впрочем, если за дело взялся один из Романовых, да еще и столь весомая персона, халтурить никто бы не стал.

— Теперь о плане защиты, — продолжил Пангеев и развернул на столе несколько чертежей. — Это самые актуальные карты подземелий — старая часть Константинополя ими испещрена, но многие ходы обвалились, иные были залиты водой из Цистерн. Так что в данный момент специальная группа обследует пути подхода к подземелью Софии.

— Думаете, через парадный вход они не заявятся? — спросил Костя.

— Не в этот раз, — ответил Александр Константинович и принялся задумчтво крутить ус. — В прошлый раз они хотели организовать все с помпой. Особо не таились, даже сделали ставку на то, что в столь дерзкий план никто не поверит.

— И провалились, — тихо добавил Пангеев.

— Именно. Излишняя самоуверенность их замысел и погубила. Поэтому сейчас, полагаю, они будут осторожнее. Не станут светиться, не будут провоцировать. У них есть один шанс, и будет ли следующий, неизвестно. Так что я ожидаю, что они постараются проникнуть из-под земли.

Я рассеянно кивнул, разглядывая схемы. Первая была картой Ипподрома — довольно современная, и на ней красным маркером были обозначены важные точки. Я