— Он был среди допрашивавших?

— Да. Полагаю, да.

— А что случилось, когда ты отказалась посвятить их в технические детали?

— В наказание меня бросили в яму. Если я упряма как скотина, сказал тот человек, так со мной и будут обращаться. Но я не испугалась. Ведь они считали меня очень ценным трофеем. — Она опять улыбнулась, не разжимая губ, и опять у нее на подбородке появилась ямочка. — Я не испугалась, даже увидев в яме тигра. Решила, что этот — Сепах — не допустит, чтобы я пострадала. Он просто хотел меня заставить рассказать про полет на Луну, про мои тренировки и про… про отца.

— Но ты не рассказала.

Она приложила ладонь ко лбу.

— У меня тогда помутился разум.

— Но сейчас твое сознание прояснилось?

— Думаю, да.

— Ты можешь вспомнить дорогу в ту комнату, где они тебя запирали?

— Надо идти сюда.

Она двинулась вперед с внезапной уверенностью, но лицо оставалось неживым, так что казалось, будто ею двигала некая внешняя сила. Из соседних комнат доносился телефонный трезвон и приглушенные людские голоса. Дюрелл улавливал обрывки телефонных разговоров.

— Рота «Д» в 16.00, курс 280 градусов… Лейтенант Авад должен явиться к полковнику Месхаби с графиком дежурств… Контрольно-пропускной пункт Бэйкер — происшествий нет. Контрольно-пропускной пункт Зэт — происшествий нет… В 15.00 проверка караулов в паре с майором Харраном…

Девушка ускорила шаги. Она свернула налево в темный коридор и стала взбираться по явно свежеустановленной железной лестнице. Дюрелл предположил, что в штаб-квартире мятежников недавно произошла авария. Ему показалось, что он слышит приглушенные ружейные выстрелы, но поклясться в этом он не мог. Поднявшись по лестнице, девушка остановилась и прикусила губу.

— Я не знаю, куда идти дальше.

— Где мы?

— Поначалу они меня доставили в великолепную комнату. Должно быть, это личные апартаменты генерала Хар-Бюри. Пойдем туда.

Дюрелл подумал, что там должны быть часовые. В поперечном коридоре он уловил топот бегущих ног и оттащил девушку в затененную нишу. Группа людей торопливо проскочила мимо. Дюрелл ощутил запах сигаретного дыма и кофе и услышал отдаленный звук бьющейся фаянсовой посуды, которую опрокинули вместе с подносом. Где-то тревожно и пронзительно зазвенел колокол.

— Вот. Эта дверь.

Дверь была деревянной и, похоже, тоже установленной недавно. Она оказалась заперта. В каменной стене поблизости был заново проложен тоннель, либо просто расширены помещения, просуществовавшие в старой крепости две тысячи лет. Дюрелл осторожно надавил на ручку, затем отступил назад и ударил по двери. Та сразу поддалась, и они с Таней ввалились в помещение.

Таня пронзительно закричала.

Они снова оказались на Луне.

18

Было такое впечатление, что они провалились в дыру между мирами. Они находились в лунном куполе. Через пластиковое окошко проникало мрачное сияние, отражаясь от знакомых компьютеров и прочего технического оборудования. Дюрелл перевел дух. Переход оказался слишком внезапным, потрясение — слишком сильным. Прямо над черным горизонтом плыла неяркая сине-зеленая красавица Земля. Зазубренные лунные пики и кратеры, знакомая обширная равнина, которую он так тщательно изучал, когда был с профессором Успенским, кресла с ремнями безопасности, скафандры, гермошлемы, нагромождение счетчиков и всяких приборов — все это сохранилось здесь в неприкосновенности с того момента, когда он, охваченный безумием, прорвался сквозь шлюз и попал обратно.

На землю.

Таня закричала опять. Она стояла, прижав неподвижные руки к бокам и так широко раскрыв глаза, что вокруг бледной радужной оболочки со всех сторон был виден белок. Дюрелл подскочил к двери, захлопнул ее и умудрился приладить засов к разбитой дверной ручке. Это на несколько секунд могло задержать нападающих. Затем он подбежал к остолбеневшей Тане и рукой закрыл ей рот, чтобы заглушить очередной вопль. Лицо ее искажали неимоверные страдания, глаза были ослеплены бурей, бушевавшей в мозгу. Она стала сопротивляться. Безумие придало ей сил, и Дюреллу пришлось нелегко. Они кружились по лунному куполу, потом с грохотом рухнули в одно из кресел, задев приборы. Панель управления сплющилась, поскольку картон и бумага не выдержали удара. Таня укусила Дюрелла и стала царапать выпуклую стенку купола. Ее ногти вспороли пластик, и вниз поползла полоса полиэтилена. Они упали на то, что было «поверхностью Луны». «Горизонт» находился от них всего в двенадцати футах.

— Таня!

Он отвесил ей сильную оплеуху, и она цапнула его за руку, дико вращая глазами; он ударил снова, отчаявшись привести ее в чувство и боясь причинить ей вред.

— Таня, погляди вокруг!

— Пусти меня!

— Пущу. Обязательно. Но пожалуйста…

Он прижал ее к пыльной, усыпанной галькой поверхности за пределами разрушенного купола. Она извивалась под ним, и ему приходилось рукой прикрывать ей рот; ее ноздри раздувались, а бешенство, пылавшее в глазах, одолевало разум.

— Таня, все это — подделка! Разве ты не видишь? Разве не понимаешь?

Она плюнула в него. Он уже не знал, как ему с ней быть.

— Эта картонная Луна и пластиковый купол предназначались для тренировки, при которой использовались гипноз и бутафория, чтобы создавалось впечатление, что все происходит на самом деле, — зачастил он.

И приостановился. Где-то громко звонил колокол.

— Таня, они скоро придут за нами.

Она пристально вгляделась в него, и безумный блеск постепенно покинул ее глаза. Тело вдруг задрожало. По щекам покатились крупные слезинки, до глубины души поразившие Дюрелла. Она как-то сразу под ним обмякла.

— Ты поняла, что я только что сказал?

— Да… все было ложью.

— Ты не догадывалась?

— Последнее время, когда я опять оказалась в яме, а тебя еще не было, меня начали одолевать сомнения. Я пыталась по-научному объяснить то, что мне довелось пережить. А сейчас ты можешь отпустить меня.

— Ты уверена?

— Со мной уже все в порядке. Извини. С моей стороны это было очень неразумно.

— Ты не виновата. Я тоже был в шоке.

— Но ты был готов к этому?

— Более-менее.

— Ты подозревал с самого начала, что все это — спектакль?

— Я понимал, что должно быть нечто вроде того.

— Значит… значит, я никогда не была на Луне?

— Никогда.

— А ты?

— Я был здесь, на этом самом месте, с твоим отцом.

Она нахмурилась.

— Но я не могла быть здесь. — Она медленно поднялась, ежась от озноба, и уставилась на разрушения, вызванные их схваткой. — Я была на Лунной космической базе, в Туркмении…

— Я знаю. Это просто копия, в спешке возведенная исключительно ради меня, чтобы подвергнуть меня аналогичному испытанию и сломить. Ну и конечно же, чтобы Хар-Бюри смог наблюдать всю эту процедуру.

— Значит, меня использовали как подопытное животное? — В ее голосе слышалась горечь. — Как морскую