Мужские руки несмело обняли её в ответ. Кате было сложно держать дыхание в норме, оно так и грозило выйти из-под контроля. Впервые она была настолько близко к коже Дениса, без преград в виде одежды. Под её руками перекатывались мышцы, она чувствовала шрамы своим телом. Даже закрыла глаза, чтобы не вспоминать их.

— Я тебя люблю, — она подумала над тем, чтобы добавить в фразу «всё равно», но решила оставить это при себе. Лаконично и просто.

— И я тебя, — Денис выдохнул это ей в волосы, зарывшись туда носом.

Приняла.

Или хотя бы пытается это сделать.

Ушаков подхватил девушку на руки, Катя чисто по инерции обняла его ногами за бедра. Поза была максимально интимная, и это не осталось без внимания от организма Дениса. Честно, он пытался держаться настолько, насколько это вообще было возможно. По телу пролетел разряд привычной энергии, которую нужно было куда-то деть. Выпустить. Увы, он не мог себе этого позволить. Их отношения с Катей были ещё очень далеки от того, чтобы выйти на такой уровень. У бесстрашной фигуристки, заходящей в четверные прыжки, обнаружился абсолютно банальный страх.

Изначально в планах было просто посадить Катю. Но, по ходу движения мыслей, планы поменялись и в итоге её уложили на диван. Денис слегка подался вперёд. Сперва это было лишь лёгкое прикосновение к губам, мимолетное и ни к чему не обязывающее. И осталось бы таким, выдержки у Дениса осталось достаточно. Если бы не эта авантюристка Панкратова, прильнувшая к нему и выгнувшая спину. И хоть она не могла похвастаться формами от слова совсем, сам факт того, что она провела грудью по оголенному торсу Дениса, не остался незамеченным. Домашние спортивные штаны перестали скрывать то, что Ушаков так усиленно старался скрыть. А Катя определенно почувствовала неровность, уткнувшуюся ей во внутреннюю часть бедра.

Денис постарался приподняться, перестать смущать молодую даму, но она не позволила. Как только мужчина приподнялся, Катя рукой, опущенной на нижний отдел поясницы Дениса, вернула его в изначальное положение.

Он не узнавал свою стеснительную Катю. И не сказал бы, что данный факт не устраивал. Она поддавалась каждому движению, была невероятно послушной. Мозги постепенно отключались. По крайней мере, у Дениса. Его губы скользнули вниз, к шее, которую Катя выгнула навстречу теплым губам. Она издала полустон-полуписк, тут же испугавшись этого. Мужчина довольно улыбнулся, выцеловывая ключицы и ложбинку между ними.

Руки Кати гладили его плечи, спину, куда дотягивалась, в общем.

В один момент её руки вообще подняли вверх, стягивая удобный домашний свитер, под которым совершенно ничего не было. В моменте было желание закрыться и отвернуться, но как только от Дениса не последовало абсолютно никакой реакции, отличной по эмоциональному состоянию от предыдущей, она пообещала себе хотя бы попытаться расслабиться и не дрожать.

Снова его губы на её, уже проминают и заставляют подчиниться. Руки Кати зарылись в волосах Дениса, не позволяя ему разорвать поцелуй. Эти мгновения длились так долго и одновременно так коротко, по телу разливались волны возбуждения. Катя впервые ощущала это так сильно. И… как бы это ни было стыдно признавать ей самой, хотела продолжения. Страх ушёл из головы.

Мужские настойчивые пальцы скользнули по внутренней стороне бедра Кати, слегка надавливая на кожу ноги.

Кажется, Катя поспешила с выводами про страх. Девушка резко вздрогнула, отстраняясь и распахивая глаза. Глаза Дениса были несколько затуманены, поэтому сразу до него не дошло. А Катя и не стеснялась произнести.

— Давай… не будем, — шепот получился несколько скованный, — я боюсь.

Денис тяжело вздохнул. И в следующую секунду сделал то, чего Катя не ожидала от слова совсем. Опустился вниз, всё ещё опираясь на локти, и уткнулся лицом в её плечо.

— Что… ты делаешь? — Катя, конечно, была не против, и даже пару раз провела по его шевелюре.

— Ловлю чувство смирения, — хмуро пробубнил мужчина, тут же оставляя поцелуй на её плече.

Девушка почувствовала себя виноватой. Тут же попробовала поймать то приятное ощущение, которое было у неё раньше. Нет. Абсолютно ничего.

— Если ты хочешь… давай, ладно, — она сама не верила, что произносит эти слова. Дала волю делать все, что угодно, против её желания. Но, реакция Ушакова снова была не такой, как она ожидала. Сначала в плечо был ещё один поцелуй, а затем он перекатился вбок, укладываясь на спину. Мужчина тяжело дышал, это было отлично заметно по его вздымающейся груди. Всё ещё оголенной, — Денис?

Он скосил на неё недовольный взгляд. Кате сразу показалось, что она упала с какого-то четверного лутца в прокате.

— Похож на насильника? — стальной голос даже обжег. Девушка в шоке покачала головой, выкатывая и без того большие глаза, — Вот именно. Против твоей воли ничего никогда не будет.

Шок сменился волной любви к Денису. Он ведь точно еле сдерживался, но все равно перестал даже целовать её. А она и сама хороша: даже прикрыться не хочет.

— Только если шесть прокатов произвольной подряд на завтрашней тренировке, — Ушаков хитро подмигнул.

— Не-е-ет!

Часть 30

Разгон через весь каток, взгляд косится на человека сбоку. Белокурая макушка сливается с катком на быстрой скорости, только черная форма помогает рассмотреть мужскую фигуру. На них наставлена камера телефона Дениса Руслановича.

Максимальная синхронность на заходе. Зубец правой ноги упирается в лёд. Обе фигуры взмывают вверх, полностью синхронно, с единственным отличием в виде поднятых вверх рук у девушки. Ровно четыре оборота в воздухе и красивый длинный выезд. Девушка поднимает ногу вверх, довольно улыбаясь.

Раздались аплодисменты, предназначавшиеся Кате и Тимуру. Брат и сестра дали друг другу «пять», весело улыбаясь. Подготовка к шоу шла полным ходом, только вот серьезности не было абсолютно никакой. Вот недавно решили записать параллельный четверной лутц. В первые пару раз, правда, Катя упала, а потом независимые критики решили, что ребятам просто необходимо делать прыжок с одинаковым положением рук. Следом последовала небольшая перепалка:

— Как ты себе представляешь, что я буду прыгать с вытянутыми руками? Я и так почти два метра, мне только вверх руки не хватало, чтобы убиться на этом льду! — Тимур уже практически кричал на Ясю, из которой выходил хреновенький режиссер.

— Тогда пусть Катя прижимает руки.

— Я не умею прыгать лутц с руками к себе, — Катя взмахнула этими самыми руками, раздраженно ударяя себе по ногам, — Какая разница, где у нас будут руки!

В итоге решили делать так. И после кучи вытрепанных нервов и попыток