Долго время химеры были надежной опорой сообщества в целом и Верховного Творца в частности. Но потом на Землю призвали богиню Воды, для сдерживания которой позже Лин Вей создал Систему Рубежей. Само создании Системы прошло без потерь, а при тестировании, когда извлекли Искру Воды из мертвой Сонг Вей, много творцов-добровольцев отдали свои жизни, не позволив богине Сарасвати покинуть подземелье. Большая часть из тез добровольцев были химерами, и все они погибли, не передав своих знаний следующим поколениями.

Родившемуся через двадцать лет после этого Айзеку Нилану пришлось восстанавливать их по древним свитками и книгам. По сути всех сегодняшних химер, кроме Макса, обучил именно он. А еще Айзек в тех свитках нашел руну, позволяющую подключаться к памяти прошлых жизней, и даже воспользовался ею, отчего трепетное обращение к другим химерам стало притчей во языцех в сообществе. Так что Конклав Конклавом, но как Айзек умудрился допустить заточения химеры в подземельях Шамбалы? Да в свое время целительские навыки Ольги Романовой стали поводом исключить ее из списка возможных жриц, а тут химера!

Купол защищал только от мертвецов и теней, потому Дэн легко прошел внутрь него. Так и шел, мысленно ища виноватых в творящемся в подземелье, когда увидел ее. Тощая, с подпаленными на кончиках сальными волосами, в коротко обрезанной жреческой юбке и тугой повязке на груди, в застарелых кровавых подтеках. О черты лица можно порезаться, отчего возраст определить оказалось затруднительно.

Девчонка сидела перед сетью мелких двуцветных рун, подпитывая их водой с левой руки и огнем с правой. А позади выстроенной ею магической полупрозрачной сети плескались тени, и оставалось лишь порадоваться, что здесь, в подземелье, благодаря реке они не могли перейти из второго уровня в более опасные. Заметив Дэна, девчонка вздрогнула, но рук от вязи рун так и не убрала, верно оценив опасность.

— Я пришел помочь, — Дэн на всякий случай поднял открытые ладони вверх.

Ему не ответили, только на плечо легла когтистая лапа демона Максвелла, подтверждая правильность его выбора.

В этот раз, несмотря на объем скопившихся теней, для Дэна зачистка прошла без последствий. Он прогнал тени до резервуаров рядом с клеткой Сарасвати, попутно восстанавливая и укрепляя местную систему безопасности. Конечно, рассчитывать, что его руны продержатся долго, было глупо, даже с учетом запитанных под завязку амулетов, но надо же с чего-то начинать. К богине Воды в этот раз Агни заглянуть не пожелал, да и вообще оставался безмолвным, Дэну навещать богиню и вовсе не хотелось, и он поспешил к оставленной у своего «рубежа» девчонки.

Вернулся вовремя — Алина кружила на затухающим красно-голубым щитом, пуская ядовитые слюни. Остальные жрицы на четвереньках спускались по лестнице, напомнив о мясных големах, поселившихся в храме над Лестницей Забвения. Только этими никто не управлял, а значит, не мог остановить. И они были очень голодны.

«А девчонка настолько тощая, что даже Алине на один зуб не хватит».

Руки на автомате бросили очищение в сторону старшей жрицы. Впрочем, та успела ловко увернуться и, растянув губы в нечеловеческом оскале, обернуться к Дэну.

— Ее я забираю наверх.

— Нет, — прошипела Алина, остальные девы зашелестели на лестнице еле слышным эхом. — Не заберешь. Умрет. Не от наших клыков, так от истощения, и река не вернет ее снова.

— Не умрет, — пообещал Дэн и, пройдя к куполу, склонился над скорчившейся в позе зародыша девушкой. — Я ее исцелю.

На деле он не представлял, как лечить Лизу, а это скорее всего была она, хотя сходства с девочкой на рисунке Дэн не заметил. Впрочем, всех мертвых жриц он здесь уже видел, других же обитательниц подземелья не встретил. Значит, стоит потратить на нее общую исцеляющую руну, дотащить до источника наверху, а там либо девчонка сама очнется, либо телепортироваться к Николасу, и если не магией, то технологиями поставить последнюю живую деву реки на ноги.

— А нас? — обиженно спросила Алина, и на руках ее с противным скрежетом вытянулись новые коготки. — Нас ты не захотел исцелять?

Вместо исцеляющей пришлось рисовать руну защитную, выстраивая собственный купол поверх почти погасшего. Потом Дэн спокойно поднял голову и посмотрел в глаза не торопящейся нападать Алине.

— Вы умерли. Вас нельзя исцелить. Смерть отменить невозможно.

— Она умирала! — донесся обиженный хор от лестницы. — Лизка умирала! Река вернула ее! А нас не захотела.

Скорее не смогла. И еще надо посмотреть, как именно умирала Лиза. Ясно, что смерть имела место быть, раз уж река смогла подтвердить это Конклаву.

— Клиническая не всегда конечная.

— Много ты знаешь, — фыркнула Алина и сделала шаг вперед. — В Лабиринте Смерти просветили? И кстати…

— Я не умирал, — поднимаясь на ноги, перебил ее Дэн. — Но знаю много: отец — врач, подруга детства — целитель, теперь вот сам учусь.

В пальцах засветилось золотистое плетение, похожее на то, из которого он собирался сплести исцеление для Лизы. Мертвая старшая жрица напряженно замерла, а когда все-таки замахнулась, чтобы ударить, было слишком поздно. Вспорхнувшая с пальцев Дэна стайка золотистых бабочек крепкой паутиной окутала тела дев реки, заставляя их застыть на месте. Следующими шли руны контроля и его личное изобретение — программирование поведения, сборная солянка из Ловца Иллюзий и реального написания кода.

Чтобы уничтожать мясных големов, надо знать, как их создавать. С зомби похожая история, даже попроще — ведь они основа любой магической нежити. Этих никто не создавал, просто тела заняли тени, просочившиеся сквозь хлипкий барьер Лизы. Потому они сначала и пропустили Дэна, надеясь, что с ним тоже получится провернуть подобный фокус, то, заполучив такого сильного союзника, сумеют выбраться наружу. Не повезло девчонкам, что поделать. Кроме одной, но с ней потом. Вернее, сейчас лечить, потом допрашивать.

— Рассказывай, — велел Дэн Алине, сам же снова склонился над Лизой и по наитию принялся рисовать на ее коже ту единственную исцеляющую руну, которую мог использовать без диагностики. В любой непонятной ситуации…

Историю смерти дев реки словно писал сам Агни, мечтающий пристыдить Дэна за поход в Лабиринт Смерти. Причем демон предварительно начитался трагедий Шекспира, а фоном крутили слезливую мелодраму, может даже индийскую, ведь без родственных связей здесь не обошлось.

Просто, когда Дэна объявили мертвым, Лана отдала огонь Яме, из-за чего тень внутри нее взяла верх и едва не убила Макса. Благо Макс к тому времени умел бороться с ними, потому легко скрутил дочь и вместе с ней телепортировался к Сецуну. Старый монах как-то сказал, что хочет просто послужить Искре Огня, и вот пришло время подтвердить свои слова действием. И Сецуну забрал тень Ланы, чтобы у Макса был хоть какой-то шанс спасти дочку. У самого монаха шансов не осталось, ведь он выгорел задолго до Ланы, хотя держался и не подавал виду.

Он и сейчас не подавал, только Конклав Огня понял, к кому Макс таскал Лану, прежде чем та лишилось всякой магии. Думали, огонь, а может и Искру тоже, забрал Сецуну. Потому Конклав решил отправить к последнему своих парламентеров, ставшими первыми мясными големами. Верховный Творец тоже был вынужден отправить своего человека к Сецуну, чтобы не показывать Конклаву свою осведомленность об истинных причинах исчезновения огня у Ланы.