что если мы за сегодня-завтра найдем и Леньку, и кота, то Роман Викторович в суд подавать не будет. Так что, Леша, давай поднапрягись! Чем быстрее мы разберемся с этим ребусом, тем лучше все закончится. Будем на связи. Если что, немедленно звони мне. Все, я поехал. – Сыщик круто развернулся и быстро зашагал к воротам.

Перед дежуркой неспешно прохаживался взад-вперед Терехин, глядя на облака.

Гуров попросил его немедленно ему сообщить, если тому вдруг станет хоть что-то известно про Леонида Фоминина, дал свою визитку. Он кивнул охраннику на прощание, сел в «Пежо», запустил мотор и вырулил на дорогу, ведущую к мосту.

Лев Иванович катил по ветхому, хотя и не убитому асфальту, несколько отстраненно смотрел на деревья, мелькающие на обочинах, и напряженно анализировал все то, что увидел и услышал в «Средилесье».

Версия о том, почему он решил похитить и продать кота, изложенная Фомининым Рублеву, ни малейшего доверия у Гурова не вызывала. Слишком уж все в ней было натянуто и легковесно. Сто процентов за то, что это был чей-то конкретный заказ.

Чей именно? Не исключено, что он мог поступить и со стороны спецслужб наших заклятых друзей, то бишь партнеров. Во времена Союза шпионов и диверсантов ловили то и дело, да и сегодня их полным-полно. Враг не дремлет!

Вольнов как-то по секрету рассказал сыщику об издержках так называемой политики открытости, практикуемой с лихих девяностых, когда Запад для нас был исключительно белым и пушистым, а его агентура в России нахально заходила, куда хотела, даже не вытирая ног. По его словам выходило, что за последние пятнадцать лет при загадочных обстоятельствах погибли не менее семидесяти крупных российских ученых, конструкторов, изобретателей. Один на горном курорте упал в пропасть, катаясь на снегоходе, у другого, никогда не жаловавшегося на сердце, вдруг приключился обширнейший инфаркт, третьего сбила машина. Был случай, ученого с мировым именем забили насмерть в подъезде какие-то наркоманы.

– А почему же нас, Главное управление уголовного розыска, к этому не подключают? – спросил тогда Лев Иванович, ошеломленный тем, что сейчас услышал.

– Лева, ты спроси лучше, почему нас, ФСБ, к расследованию таких ЧП не всегда подключают, – сказал Александр и сокрушенно покачал головой. – Ведь яснее же ясного, что любой такой случай – убийство! Нет, откуда-то сверху приходит ЦУ, чтобы пошел обычный участковый и оформил протокол о несчастном случае. Или чтобы приехала «Скорая» и зафиксировала смерть от причин естественного характера.

– Кто же может дать такое ЦУ? – хмуро поинтересовался Гуров.

– Какой-нибудь скромный зам или пом достаточно высокого начальства, – ответил Вольнов и саркастично усмехнулся.

Далее он сказал, что в наших аппаратах управления тех или иных ведомств, увы, есть ощутимое число людей, которые оказались на крючке у западных партнеров. Например, кто-то оскоромился, польстился на малолетку, случайно подвернувшуюся ему. Момент интимных утех кто-то заснял. У кого-то сынок-мажор с навороченной тачкой сбил прохожего и смылся. Но и его какой-то прохожий сумел зафиксировать на телефон. Кто-то погряз во взятках, а потом его же скромный, неприметный помощник, мелкая серенькая конторская мышка, пришел к своему боссу и, смущенно улыбаясь, выложил на стол убийственный компромат. Господин чиновник в этот момент вдруг понял, что перед ним вовсе не мышка, а волк в овечьей шкуре, который работает на какую-то структуру, очень даже неслабую. Теперь уже он не босс, а фактически шестерка своего помощника и его хозяев.

– Лева, подобной мрази у нас воз и маленькая тележка в придачу, – произнес Александр и досадливо вздохнул.

– Но как же можно допускать, чтобы какие-то твари уничтожали цвет нашей науки? Что же вы в этом отношении ничего не предпринимаете? – сказал Лев Иванович с упреком в голосе.

– Ну почему же ничего не предпринимаем? Мы работаем, как уж можем. Не так давно в сводке происшествий по городу было упомянуто о том, как на голову некоего гражданина с карниза дома упал кирпич. Да так, блин, неудачно, что бедолага умер, не доехав на «Скорой» до реанимации.

– Тоже какой-то наш ученый? – спросил Гуров.

– Нет, Лева, этот тип, он вообще не пойми кто. У этого горемыки в больничке санитары нашли американский, английский и польский загранпаспорта, все с его фото, но на разные имена.

– Ага! Значит, это был киллер, террорист, да? – Лев Иванович вопросительно качнул головой.

– Ничего определенного сказать не могу, но этот человек, прибывший из Лондона по турпутевке, как-то так, случайно, был замечен рядом с домом, где проживал профессор Тарасенко. В его квартире произошло возгорание. Этот ученый чудом остался жив. Сам понимаешь, неисправная проводка, короткое замыкание. В общем, несчастный случай, без конкретных виновных. Ну так и кирпич с крыши случайно упал. Тут тоже нет виновных. Так что, Лева, не суди нас строго. Случайность, она и в Африке случайность. Не мне тебе объяснять, что есть преступления совершенно неочевидные. Ты знаешь, кто убийца, но суд, следующий букве закона, его гарантированно оправдает. Поэтому хочу сказать, что случайное падение кирпичей имеет потрясающий профилактический эффект. Да! После того случая, о котором я сейчас тебе рассказал, активность западной агентуры заметно снизилась. Эти ребята уже не так наглеют.

Вспоминая тот разговор, Гуров был почти на все сто уверен в том, что к похищению необычного кота напрямую причастны какие-то чужие спецслужбы. И именно последующее исчезновение Фоминина-младшего подтверждало это его мнение в самой полной мере.

Вероятнее всего, тот человек, который сделал Леньке заказ похитить кота, вскоре узнал, что к поискам Тибета подключилось главное российское сыскное ведомство. Тогда и было решено вывести из игры исполнителя, чтобы он в случае чего не раскололся.

Вот только как вывести? Временно или?… Да, именно «или»! Похоже, игра пошла на повышение, ставки поперли в гору. Поэтому нельзя было исключать и того, что Леньку, слишком много знавшего, покупатели кота могли элементарно кокнуть.

Вскоре Лев Иванович увидел впереди крыши Столетово, залитые лучами послеполуденного солнца. Шел уже третий час дня. Как же быстро пролетал этот день!

В одной из научно-популярных телепередач Гуров как-то раз услышал такое предположение, что время на планете Земля с некоторых пор вдвое ускорило свое течение. Да, наверное, при всей своей фантастичности это предположение не так уж и далеко от истины.

Лев Иванович подрулил к дому Фомининых и не спеша прошел во двор. Калитка была не заперта, и он прямым курсом проследовал на садово-огородный участок. Сыщик мимоходом полюбовался ухоженными грядками, яблонями, грушами и вишнями, потом по тропинке, все еще сырой после недавнего ливня, подошел к стене, отделяющий этот участок от Рублевых.

Теперь он