-Ну, теперь мы можем наконец спросить его, как он оказался в той буре?- с нетерпением в голосе спросила мисс Фостер.

Тор залпом выпил кофе и, с довольным выражением лица, потребовал добавки:

-Пойло нравится! Еще неси!

Желая выказать к нам уважение и признательность, — по-своему, разумеется, в стиле викингов — Тор с размаху бросил кружку на пол и лучезарно улыбнулся, видимо, своему благородству. Ученые ребята округлили глаза в ожидании звона разбитой посуды и разлетающихся во все стороны осколков. Но ни того ни другого не последовало. Кружка внезапно исчезла, даже не коснувшись пола.

У ребят глаза округлились еще больше. Асгардец принялся шарить взглядом вокруг стола, высматривая пропажу, и совсем опешил когда увидел свою кружку в моих руках — в целости и сохранности. Я аккуратно поставил ее на стол.

-Тор, я понимаю, что в Асгарде битье посуды — это проявление уважения, но сейчас ты не в своем королевстве. Ты в Мидгарде, а потому изволь соблюдать нормы этикета землян. Больше не пытайся громить посуду, у нас это признак не уважения, а дурного тона.

-Больше, не буду… Даю слово, чародей,- поспешно приписал меня к волшебникам сын Одина.- Не знал, что и в Мидгарде есть маги.

-Это что сейчас было?!- всплеснула руками Дарси.

Хорошо, что в заведении посетителей было немного, и на нас почти никто не обратил внимания.

-Ты и вправду маг?- отчего-то перешла на полушепот доктор Фостер.- Погодите, магии не существует. Что вообще здесь происходит?

-Успокойтесь,- поднял я руки.- Никакой я не маг. Я просто человек с особыми способностями…

-Мета-человек?!- воскликнул Эрик Селвиг, затем осекся и тоже перешел на полушепот.- Я думал, мне никогда не удастся встретить подобных вам…

Да уж, в этом мире человек со сверхсилой хоть и вызывает некоторое удивление, но все же больше не как явление на уровне фантастики: невозможное и бредовое, а как нечто реальное, но совершенно неожиданное, как например, случайно встретить на улице популярного артиста — явление вероятное, но шанс ничтожный. А как иначе, если по Метрополису летает пришелец, по Централ-Сити бегает красная вспышка, а в Готэме так вообще непонятно что творится?

Я никогда не думал скрывать от друзей, а также от своих потенциальных, будущих сотрудников свои способности. Просто до сего момента в демонстрации моих талантов не было нужды, а сейчас необходимость появилась.

Я знал, что Тор учудит нечто подобное с кружкой, а потому прикоснулся к ней заранее. Тут думать-то особо не пришлось: пододвинул поближе к несчастному голодающему и вуаля. Как только он захотел продемонстрировать свои, без преувеличения, прекрасные манеры, я тут же убрал кружку в Инвентарь.

Я хотел, чтобы асгардец воочию увидел, что я не простой человек, а тот на кого он может рассчитывать. Особенно теперь, когда сын Одина стал смертным.

-Как это ты не маг?- растерянно пробормотал принц.

-Тор, не все, кто обладает силой являются магами. К примеру, ты повелеваешь молниями, но ведь это не делает из тебя мага.

-Конечно нет! Я воин!- гордо заявил Одинсон и закинул в рот очередной кусок печенья.- Только воины идут в бой с гордо поднятой головой и сражаются с врагами лицом к лицу. В то время как чародеи, подобно трусам, атакуют со спины…

Надеюсь, он сейчас не имеет ввиду своего дорогого братца. Впрочем, я был в корне не согласен с его мнением и прямо об этом заявил:

-Хоть я и не маг, все же не могу не сказать о том, что ты неправ, Тор. Воины и волшебники не такие уж и разные. Единственное, что их отличает, — это метод ведения боя. Когда на кону стоит судьба их народа, когда они защищают жизни, добродетель или свободу, выступая единым духом в сражении до решительного исхода, они представляют собой единое целое, состоящее из дополняющих друг друга половин. Скажи мне, сын Одина, какая сторона победит в битве: та, в которой только воины; та, в которой только маги; или же та, которая состоят из тех и других?

-Умные мысли излагаешь, смертный,- почтительно проговорил асгардец.- Ты напоминаешь мне мудрецов, что вколачивали в меня знания и мудрость народа Асгарда…

Вот только, видимо, у них это вышло неважно.

-И последнее, Тор, не стоит так открыто проявлять презрение к трусам. И Мидгард, и Асгард населены самыми разными созданиями, испытывающими самые разные чувства и эмоции. Каждый из созданий живет свою неповторимую жизнь, по своему преодолевает выпавшие на его долу трудности, по своему справляется с отчаянием, обидами, со страхом. И не все великие подвиги совершаются на поле боя с врагом, намного чаще, но, увы, невидимо глазу, но от этого не менее значимо, подвиги свершаются в борьбе с самим с собой. Даже, казалось бы, преодоление собственных, незначительных на первый взгляд пороков для кого-то — это великое свершение. И подумай лучше вот о чем: что бы произошло, если бы никто ничего не боялся? Все были бы смелыми, не так ли? И уже никто не воспевал бы храбрецов, никто не гордился бы ими. Зачем? Ведь все были бы абсолютно одинаковы. Хочу сказать, что если бы на свете совсем не осталось малодушных созданий, отважных бы просто не заметили.

Монолог получился долгим. Но принц Асгарда выслушал внимательно, а после впал в раздумье.

Эх, как бы его не воспитывали и как бы не пытались научить уму-разуму, из-за того что он сын самого Одина, к нему всегда относились с почтением, как к будущему королю, а потому упускали из учебы много важных деталей.

Да и потом, из-за своего неугомонного характера и раздутого самомнения, Тор редко чьи-то слова воспринимал всерьез. Возможно, только его родители могли донести до него светлые мысли, но этого явно было недостаточно.

Да, меня он почти не знает, да и к тому же я простой смертный из Мидгарда, ну, быть может, и не такой простой, но обычный трюк с исчезновением кружки уж явно не ставит меня в ряды великих. Локи подобный фокус мог проделать с закрытыми глазами, и Одинсон явно не испытывал от них восторга.

Причина, по которой Тор не только выслушал и задумался над моими словами, а даже сравнил меня с мудрецами Асгарда, была в моей прокачанной Харизме. Поэтому от моих мудрых проповедей не способны защититься даже Боги.

-Что я только что услышала?!- который