Дан Альметто мило улыбнулся кардиналу. И произнес то, чего вообще говорить не следовало:

– Ваше величество, если вам так хочется казнить ее величество и жениться на эданне Франческе, рекомендую и мою подпись подделать. Или меня заодно обвинить. Потому что я в этом фарсе участвовать не намерен.

– ЧТО?!

Андреас молчал и улыбался. А что, не слышали? Слышали, вон как багровеет король, как желтеет от гнева кардинал…

И буря грянула.

Король не просто орал – он топал ногами, он ругался, он возмущался, он плевался так, что все верблюды Арайи горестно и завистливо вздыхали.

И наконец подвел итог:

– Вы можете подписать что-либо одно. Или протокол, или приказ о вашей отставке с поста канцлера.

Дан Альметто вежливо встал. Поклонился.

– Ваше величество, кому я должен сдать дела?

– Я сообщу в течение трех дней, – рыкнул Филиппо. – Вон отсюда!

Бледно-голубые глаза выпучились, едва не вываливаясь из орбит, лицо короля побагровело…

Канцлер поклонился еще раз и вышел вон. Если уж так вежливо просят. Подумал – и отправился в казначейство.

* * *

Дан Брунелли был на месте. Как обычно, сверял бюджет, гонял подчиненных… при виде канцлера приветственно кивнул – и только.

И снова вернулся к бумагам.

Канцлер не настаивал. Знал, что сейчас Бенвенуто закончит подсчет – и сам отвлечется. А сбивать человека с мысли и отвлекать от работы – жуткое свинство. Для тех, кто понимает, конечно.

Так и произошло. Казначей поставил внизу листа свою цифру, размашисто подписал его – и отодвинул подальше.

– Что случилось, Андреас?

Между собой они давно общались «без чинов». Что удалось Филиппо Третьему, так это собрать хорошую команду, члены которой понимали, что дополняют друг друга. И не конкурировали. Разве что так… немного, за внимание короля. Но и так было понятно, что из Брунелли не выйдет канцлера, из Альметто – казначея, а коли так, чего лезть вон из кожи? И так есть куда энергию приложить.

– Меня уволили, – не стал скрывать канцлер.

– Че-го?! – Круглые глаза друга были ему ответом.

– Потому что я отказался убивать королеву.

Тут уж у казначея и слов не осталось. Андреас плюнул на дипломатию да и изложил все в доступных выражениях.

– Бенвенуто, король меня сегодня вызвал к себе. И приказал подписать протокол. Королевский суд о том, что королева – якобы! – покушалась на его жизнь.

– Кардинал?

– Санторо в зачинщиках.

– Вилецци ему что-то за это пообещала?

Андреас пожал плечами.

– Не знаю пока. С ним надо будет переговорить. Но мне кажется, тут причина проще. Я общался с эданной Чиприани…

– Сабина? Милейшая женщина…

– О да. Так вот, она говорила, что Санторо явно неравнодушен к королеве. И пару раз они наедине оставались.

– Из-за юбки? Такие страсти?

– На короля погляди.

Бенвенуто сморщил нос, как бы говоря, что один дурак – не показатель. С другой стороны, вдруг оно заразно? Надо прийти домой и выпить чего покрепче. Для обеззараживания.

– Допустим. Что Санторо попер в дурь из-за отказа. Что Филиппо жена не нужна – ему вообще, кроме его девки, никто не нужен…

– И девка ему старательно лила в уши, что он здесь закон и власть. Вот и поверил, чего ж нет?

– И решил убить королеву?

– То же самое. Наследник есть…

– Кстати, а где он есть? И где королева?

– Ее величество в Вороньей башне. Наследник – не знаю. Молчание…

– Зачем ему тогда понадобились все эти пляски? Убил бы просто так, – проворчал казначей. Бенвенуто не любил затрат времени и сил. Тем более – таких… напрасных.

– Боюсь, что просто так не получится, – почти извиняющимся жестом развел руками Андреас. – Рядом с ее величеством постоянно свидетели. Много. Я навел справки, сейчас все фрейлины с ней, в Вороньей башне. Вообще все, понимаешь?

– Все?

– Сами пошли. Говорят, еще чуть гвардейцев не избили…

– Веерами?

– А ты бы рискнул?

Бенвенуто представил себе двенадцать разъяренных женщин во главе с эданной Чиприани, подумал пару минут…

– Нет. Жить хочется…

– Вот и король распорядился. И они сами пошли. Сами, понимаешь?

Бенвенуто кивнул. С Адриенной он успел поработать. Пуд соли скушать?

Да что вы в том пуде понимаете! Вот когда пуд бухгалтерских отчетов вместе просмотришь, это да! Куда там соли! И не один… тут все наружу вылезет. И характер, и нервы…

Все покажешь, чего и сам о себе не знал – вылезет.

Адриенна в этом отношении дану Брунелли понравилась. Умненькая, серьезная, работать с ней можно, хоть и женщина, и королева… комплимент! Да еще какой!

– Ну убил бы потихоньку.

– А потом отбивался бы от самозванок? Ему на Вилецци жениться хочется. По всей форме. А это можно, только если первый брак – все. Кардинал подтвердит, разрешение дадут… наследник есть. Чего еще надо?

– Хотя бы еще пару наследников. Один – это что?

Канцлер пожал плечами, как бы говоря, что за чужую дурость не отвечает.

– Улики смехотворные. Какие-то склянки, которые якобы нашли у королевы, какой-то волк, которого она убила… но король хочет в это верить. И приказывает верить всем остальным.

Бенвенуто только головой покачал.

– И что ты предлагаешь делать?

– Связаться с доминиканцами. Мне. И поговорить с кардиналом. Тебе.

Казначей задумчиво кивнул. Да, пожалуй… только вот времени у них нет. Оно уходит, оно уже почти совсем ушло…

– Когда казнь?

– Завтра утром.

– Кто комендант Вороньей башни? Я запамятовал…

– Дан Фортунато Нери.

– Недавно назначен, что ли?

– Ты не помнишь эту историю? Вилецци продвигала родственника, хотела его комендантом двора, но королева воспротивилась, пришлось его устраивать в Воронью башню. Комендантом.

Казначей качнул головой.

Ну… забывал он такие мелочи! Подумаешь… он тоже живой человек! Вы бы сами попробовали баланс свести, потом бы фыркали! Небось, как самих-то зовут, не упомните!

– Побег устроить не удастся.

– Нет.

– Тогда что?

– Тогда маленький Чезаре Филиппо. И регентский совет.

Андреас серьезно смотрел на собеседника. Выдаст?

Не выдаст?

Вообще, что он скажет?

Казначей подумал пару минут. И решительно кивнул.

– Я разговариваю с Санторо. И если он действительно… того…

Над столом повисла узкая сухая кисть. И канцлер сжал ее, словно ставя печать.

Они это сделают.

Если прольется кровь королевы… прольется и кровь короля. Просто потому, что шлюха на троне им не нужна. Потому что во имя этой девки Филиппо начал уничтожать все, что строил его отец, а до того – дед. Потому что все их труды пойдут прахом… даже в детстве, когда строишь замок из песка – и то обидно! А тут не замок, тут многолетний труд сотен и тысяч людей уничтожат. Нет, так дело не пойдет.

Сразу они не смогут ответить. Но… задерживаться тоже не