мешающего выполнять ему свои обязанности, невесть откуда взявшегося человека. Он прекрасно понимал, к чему клонит незнакомец. Повар и сам был в недоумении от приказа, переданного ему Шмаковым, якобы от имени командира. Видно было, что в сторону леса идёт расчищенная полоска дороги, заканчивающаяся подготовленной площадкой. Похоже там они и должны была разместиться. Впрочем, и на указателях всё было чётко написано. Но, кухни-то уже развернуты, и любое перемещение означало, что обед у бойцов будет нескоро. А за такое Логинов точно по голове не погладит. В этом он убедился на собственном горьком опыте.

— Прикажет комполка — перееду. А сейчас — брысь! — повар с некоторой опаской покосился на продолжавшего удерживать в воздухе Шмакова, человека в пятнистом, но уступать не собирался.

— Да что ж это такое! — вскричал Владимир Викторович, стукнув кулаком по стенке кухни, сильно при этом ушибив руку.

Скандал разгорался, но в это время распахнулись стеклянные двери Торгового центра и на крыльце появились оба Логиновых. Быстро оценив обстановку, они сразу подошли к полевым кухням.

— Сиденко, что происходит? Почему кухни развёрнуты здесь? — грозно спросил Кастым, — Я же показал этому… Как там его… Шмакову… Указатели и отдал схему, с местами дислокации каждого подразделения. Кого ты там держишь? Отпусти.

Сиденко разжал пальцы и не ожидавший такого действия Шмаков, поскользнувшись, плюхнулся на «пятую» точку.

Стянув с голову будёновку, Михаил посмотрел на окружавших его людей, и, не найдя ничего лучшего, сунул руку в карман шинели, немного повозился и протянул комполка головоломку.

Оба командира внимательно посмотрели на причудливо согнутые железяки, выпрямились и дружно прыснул от смеха. Отсмеявшись, комполка сдвинул брови и резко изменил тон:

— Товарищ старший лейтенант! Где схема размещений подразделений полка? Я отдал Вам её лично, в руки! Почему приказ не доведён до командиров? Кто приказал разворачиваться здесь?

— Схема? Это… Как его… В машине, кажись забыл. И командирам… Это… Я подумал, так лучше… Приказал ставить здесь! Вот… — выдохнул Шмаков.

— Быстро неси схему, да отправь к комбатам и ротным посыльных. Работы прекратить, всё свернуть, приготовиться к выдвижению на подготовленные позиции. Понял? Повтори!

Шмаков повторил, развернулся и бросился искать грузовик, в кабину которого он бросил схему, сразу же, после того, как комполка ушёл. В глубине души старлей надеялся, что водитель ещё не пустил на самокрутки брошенный как попало листок.

— Михаил Епифанович. — сказал Кастым, — Я отдам команду, через несколько минут принесут дополнительные распечатки схемы. Экземпляров двадцать. Хватит? Если надо ещё — сделаем.

«Дед» кивнул, дескать хватит, а «внук» передал по рации указание о подготовке материалов.

— Ладно, пойду «разгребать» дела за нашим «полководцем». — с грустным вздохом проинформировал комполка, — Как же он под руку-то подвернулся. Если бы мы не торопились… Да что сейчас говорить. Кстати, что с обедом?

— Обед готов. Михаил Епифанович, вы пока своим задачи нарежьте, а я с нашим главным по питанию пообщаюсь. Встретимся в столовой. Столы для комсостава — в отдельном зале. Увидите, там возле двери вывеска висит.

И не дожидаясь ответа Кастым пошёл к Мухину.

Директор «Теремка» стоял в стороне, что-то прикидывая в уме. Логинов вывел его задумчивости одним вопросом:

— Владимир Викторович, когда обед и как организуем питание?

— Михаил Силантьевич, обед готов, столы уже должны накрыть. Количество посадочных мест позволяет кормить людей в три смены.

— Ничего страшного, один день можно и потерпеть.

— Товарищ Логинов! О чём Вы говорите? Какой один день?

— Товарищ Мухин, с завтрашнего дня красноармейцы будут питаться у себя в расположении, в палатке.

— Ну знаете ли!!! Я Вам это не позволю! — Мухин походил на взъерошенного воробья, готового с кулаками броситься на начальство.

— Владимир Викторович, не кипятитесь, а объясните, чего хотите? Готов выслушать и, возможно, соглашусь с иной точкой зрения.

— Михаил Силантьевич, я понимаю, что особенности Вашей жизни таковы, что красоту и правильность приема пищи, готовы принести в жертву калорийности, вкусу и скорости. Но, уверяю — это глубочайшее заблуждение. Солдат нужно учить правильно питаться. Не хватать второпях, грязными руками хлеб и ложку, а затем хлебать остывшее блюдо, замерзая в палатке. А приходить в уютное помещение, мыть руки, садиться за накрытый по всем правилам стол, и вкушать блюдо.

Кастым еле удержался от улыбки, чудом не поперхнувшись от таких слов. За многие десятилетия службы, он не мог припомнить такой заботы о простом бойце.

— А знаете, Владимир Викторович, я с Вами согласен!

— Что, так просто? — не поверил своим ушам, готовый к долгой дискуссии ресторатор.

— Конечно согласен. Но, с одним условием…

— Что я должен сделать?

— Вы? Назначаетесь старшим надо всеми работниками продовольственного снабжения.

— Но, позвольте! Я уже старший! Вернее, исполняющий обязанности!

— Вы не поняли. Теперь и продслужба полка переходит в Ваше подчинение. С комполка вопрос решу.

— Как продовольственная служба полка? Они меня слушаться не будут. Я…

— Уважаемый Владимир Викторович, возражения не принимаются. Для придания веса Вашим словам и решениям, прикомандировываю товарища Сиденко. Вася, подойди. — позвал Кастым подчиненного.

Бритый наголо, с фигурой борца, сломанными ушами, великан под два метра ростом и за центнер весом, подошёл лёгкой походкой. Он улыбался, но от его улыбки Мухину было страшновато.

— Василий. Поступаешь в помощь товарищу Мухину. Он назначен начальником общепита «объекта», и переживает, что военные повара откажутся выполнять его приказы. Надо посодействовать.

— Поможем, Командир. — с улыбкой ответил Сиденко.

Слышавший часть беседы полковой повар, обомлел, такого поворота он не ожидал. Быстро сообразив, чем пахнет дело, и что дискуссии могут крайне негативно отразиться на его здоровье, он лихо припустил к полевым кухням полка, на ходу раздавая команды и щедро награждая помощников подзатыльниками.

— Вот видите, Владимир Викторович, Василий даже не приступил к выполнению обязанностей, а дело заметно оживилось. — с улыбкой заметил Кастым. — Может ему и Шмакова на воспитание отдать? Глядишь, сделает из него человека. Как думаешь, Василь, сможет Шмаков эволюционировать?

— Конечно сможет! — с убежденностью в голосе ответил Сиденко, — Труд и не таких людьми делал. Так как, Командир, отдашь?

— Спрошу у комполка. — Кастым задорно подмигнул подчинённому.

***

Рация в нагрудном кармане охранника, «ожила» неожиданно. Старший смены что-то ответил, выслушал указания, ещё раз что-то сказал и убрал аппарат обратно. Дождавшись, когда красноармейцы закончат разгрузку очередного транспорта, он подошёл и скрестив руки громко произнёс:

— Всё, гвардия! Шабаш! Обед!

— Какая мы тебе «гвардия»? — грозно ответил Бессонов, — Слова-то выбирай! Ишь, «благородие» нашёлся!

— Да брось ты, Илья, слышал — обед! Служивый, куда идти-то? — поинтересовался Котов.

— Становись! — прозвучала команда, поданная охранником.

Бойцы недоуменно переглянулись, но команду выполнили, выстроившись в неровную шеренгу.

— Плохо! — бросил «пятнистый», — Будем заниматься. Та-а-а-а-к! Вот