По этажу иду, звучно хлюпая водой в ботинках, ловя на себе потрясённые взгляды сотрудников. Однако мой вид настолько отрешённый и… злой, что спросить о случившемся никто не решается.

В кабинет захожу «с ноги». Не могу решить, как именно обосновать Маше необходимость срочно покинуть Сеул. Но даже если девушка сочтёт меня трусом – неважно. Главное сейчас —обезопасить её саму и Со Хёна.

Никогда бы не подумал, что смогу столь легко отказаться от смысла своего существования, на протяжен последних десяти лет – от мести. И дело не в том, что я загнан в угол. Мне всегда было плевать на собственную жизнь, но брат, Мария… Они слишком ценны. Они для меня ВСЁ! К тому же, если я отступлю, Со Хён только выиграет: уважение не последних людей страны, безбедная жизнь, перспективы на будущее…

– Планы меняются, – говорю безапелляционно, направляясь прямиком к письменному столу. Намереваюсь по-быстрому собрать самые необходимые вещи и свалить из «Пак-Индастриал», не оглядываясь.

В ответ не слышу ни вопроса, ни возражений, что странно. Разворачиваюсь, окидываю взглядом пространство. Пусто! А где Соколова?!

Первый порыв – выскочить за дверь и начать орать имя русской во всю глотку. Благо мозг включается в работу быстрее, нежели инстинкты успевают натворить дел, и я хватаю со стола мобильный, яростно тыча на иконку контактов.

В динамике раздаются гудки. Набираю полную грудь воздуха, готовый вывалить на девушку тонну возмущения, однако вызов внезапно обрывается. Что? Сбросила?!!

Недоумённо смотрю на дисплей. Перенабираю. «Абонент временно недоступен»… Ащщ!

Повторяю процедуру снова, и снова, и снова… Без изменений. Вот же!

Руки начинают ходить ходуном. Тело бросает в жар. Я весь промок под дождём, но мне не холодно – полыхаю от гнева.

Какого чёрта, Маша? Я же просил дождаться меня в кабинете, не высовываться! Куда она пошла? Зачем? А что, если снова отправилась к Мин Хо?

От этой мысли по телу пробегает неприятная дрожь. Передёргивает. Пробую дозвониться ещё раз. Дудки! Сидеть в кабинете под гнётом ожидания – задача непосильная, тем более в таком состоянии, поэтому таки выскакиваю в коридор, планируя подняться на семнадцатый и, если Маша у генерального, выволочь её оттуда силой. Плевать я хотел, что подумает Мин Хо! Достало!

Вдавливаю кнопку вызова лифта что есть мочи. Тычу раз за разом, хотя табло уже секунд десять как показывает, что кабина тронулась вниз. Звуковой сигнал прибытия, всё равно что выстрел у линии старта, срывает меня с места. Не дожидаясь, пока двери откроются полностью, вваливаюсь внутрь, при этом забивая на то, что грудью впихиваю обратно собирающуюся выйти Джу Ён.

– Руководитель Ли! – охает девушка, пятясь.

Не сразу различаю знакомые черты лица, но, когда образ складывается, подмечаю – секретарь напугана.

– Я повсюду вас ищу… – добавляет она, а затем оглядывает меня с ног до головы, – что стряслось?

Лифт снова противно пищит – двери закрываются. Это отвлекает. Хочу обернуться и нажать на нужный этаж, да только госпожа Чхве вдруг хватает меня за руки, вынуждая смотреть ей прямо в глаза – там неподдельная паника. Не могу это игнорировать.

– А с вами?..

– Что? – непонимающе переспрашивает кореянка.

– С вами чего уже успело приключиться? Вы точно призрака увидели.

– А-а-а, – сообразив, деловито кивает Чхве. – Да то не со мной… – И, привстав на цыпочки, начинает заговорщически шептать: – Кажется, Мэри в беде…

– То есть? – отшатываюсь я, уж больно близко мы с секретарём стоим друг к другу, её лицо снова начинает расплываться.

– Я видела госпожу Хоук в компании двух мужчин подозрительной наружности, такие здоровенные, как в кино про гангстеров, – поясняет Джу Ён.

От её слов моё сердце на миг останавливается, как и весь кровоток.

– Мы столкнулись внизу на проходной, и когда эти двое выводили Мэри из здания, она сказала мне: «не друзья»…

Госпожа Чхве заканчивает свой рассказ фразой на русском и замирает, ожидая реакции. В этот момент её тонкие брови вздымаются столь высоко, что лоб становится похож на стиральную доску.

Секунда, две, три… перевод диковинного словечка так и не поступает. Приходится переспрашивать.

– Так что сказала Маша, то есть Мэри?

Джу Ён трагично вздыхает и, чеканя каждую букву, повторяет абракадабру на русском, от чего мою челюсть скашивает набок.

– Ащщ! – раздражённо выплёвываю я, еле удерживаясь от удара кулаком в стену. – А на корейском слабо?!

– Ой! Точно! – взвизгивает секретарь, шлёпая себя ладонью по лбу, затем надувает губы, как маленький ребёнок, досадливо потирая ушибленное место, и наконец переводит Машин клич о помощи.

– Дерьмо! – выпаливаю я, взрываясь за долю секунды, и, более не в силах контролировать эмоции, начинаю метаться по тесной кабине. – Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! Какой же ты идиот, Со Джин! Самонадеянный придурок!

Джу Ён затихает, вжимаясь в зеркальную стену, не решаясь проронить ни звука. В моей же голове происходит настоящий звиздец! Пугающие догадки о том, что случилось с Соколовой, снежной лавиной катятся по извилинам, образуя смертоносный шар, грозящий пробить лобную кость. Среди какофонии этих сводящих с ума предположений острым осколком льда в мозг вонзается имя Пак Бён Хо. Я резко останавливаюсь. В ту же секунду двери кабины разъезжаются. Понятия не имею, на каком этаже и ехали ли мы куда-то в принципе, но это уже и не важно, ведь мой взгляд упирается в Чон Ха Ну. Подумать только, этот офисный пингвин снова оказывается рядом в самый нужный и неоднозначный момент!

Инстинкты срабатывают быстрее здравого смысла. Выскакиваю из лифта, в один размашистый шаг сокращая разделяющее нас с Ха Ну расстояние. Мои пальцы тут же обвиваются вокруг его шеи, а уже вдох спустя я прижимаю секретаря Мин Хо к стене на глазах изумлённой публики.