– Уже приступаю.

Майкл перелетел к панели навигации, аккуратно захватил пальцами маленькую ручку и стал наводить телескоп.

У Каза появилась идея:

– Светлана, это Хьюстон, как ты там?

Госдеповский переводчик перевел.

– Нормально, – был ответ.

Каз сделал знак переводчику, чтобы объяснил ей, куда смотреть. Светлана подалась к иллюминатору и напрягла зрение, вглядываясь в сторону Лунохода; резкий свет мешал ей.

– Там покрытые пылью невысокие пригорки и множество маленьких камней, – произнесла она. – Солнце высоко, тени короткие.

Методично действуй! Она отметила новые следы от подошв Чада и умышленно поискала справа.

– Вижу одну странную тень, словно бы пятно в низине. Может, это маленький кратер.

Перевели для всего зала, и Каз задумчиво покивал:

– Понял, спасибо.

Светлана перевела взгляд обратно на Чада. Пора что-то предпринимать.

* * *

Челомей внимательно слушал. Что наблюдают американцы? Он поглядел на часы: сорок минут до момента, когда большая антенна в Симферополе перестанет видеть Луну и прямая связь будет потеряна. На экране астронавт почти приблизился к Луноходу. Челомей услышал его слова:

– Хьюстон, я приближаюсь к роверу и начинаю фотосъемку.

* * *

Чад повернулся всем телом, нацеливая на Луноход камеру «Хассельблад» с моторизованным приводом, смонтированную на груди скафандра, потянулся вниз для нажатия на кнопку спуска затвора.

Каз следил, как далекая фигура медленно топчется вокруг серебристого ровера; они выглядели на экране совсем маленькими.

– Чад, понял тебя. Фото будут очень интересны нашей разведке.

– Каз, аппарат выглядит в целом ожидаемо, восьмиколесная серебристая ванночка с панелью фотоэлементов, панель откинута, спереди на манипуляторах болтается много приборов. – Чад повернулся полностью и внимательно посмотрел на ровер. – Три камеры впереди, а сбоку и сзади, кажется, еще несколько широкоугольных. – Он поднял глаза и посмотрел на Землю. – Они, вероятно, сейчас меня видят.

* * *

Челомей слушал через переводчика и кивал. Подчинится ли этот астронавт? Достаточно ли они его припугнули, взяв в оборот брата? Забирай камень и ничего не говори!

* * *

На главном экране в передней части зала ЦУПа телепередача с «Бульдога» неожиданно отключилась.

Джин Кранц, наученный долгим опытом, выждал тридцать секунд в надежде, что это просто поток между наземными антеннами перекидывают. Неполадка затягивалась. Он спросил:

– Оператор, почему видео отсутствует?

– Руководитель, мы проверяем. Похоже, питание отключилось.

Джин представил себе схему электроники.

– А другие системы тоже отключились?

Оператор связи прислушивался к поднявшемуся в соседнем зале гомону техников, пытаясь выловить из него по гарнитуре ключевую информацию.

– Не думаю. Электроснабжение не пострадало, просто камера вырубилась.

Джин потер подбородок и нахмурился. В ходе экспедиции «Аполлона-12» Эл Бин нечаянно направил камеру на Солнце при ее настройке и сжег внутренний датчик. Остальными прогулками по Луне руководили вслепую. Это был кошмар.

Но они справились.

– О’кей, известите меня о возможных мерах по устранению неисправности. Оператор, сообщите участникам ВКД. Всем внимательно наблюдать за своими данными, чтобы мы каскад аномалий не пропустили.

Каз подытожил сказанное для Чада, а переводчика попросил передать Светлане с дополнением, что неполадка может сказаться на запланированном далее выходе русской в эфир.

После непродолжительной паузы заговорил Дж. У.:

– Руководитель, это медик. У меня еще кое-что, наверное не связанное прямо. Несколько минут назад пропали данные с биомедицинских датчиков космонавтки. Это уже случалось в других полетах, да я изначально и не был уверен, что она свои датчики как следует закрепила.

Джин хмурился:

– Телеметрист, а не могут ли эти события быть связаны на уровне систем?

Оператор «Бульдога» покачал головой:

– Нет, руководитель, они абсолютно независимы. Наверное, так совпало.

Джин Кранц недовольно заворчал. Он ненавидел совпадения.

* * *

Голос Майкла с лунной орбиты скрипнул:

– Хьюстон, это «Персьют». Я только что завершил пролет прямо над ними и готов поделиться с вами увиденным.

Каз полагал, что хорошие новости не помешают.

– Вперед, «Персьют».

– Прямую длинную линию борозды на склоне заметить было легко, а следы колес Лунохода отражают свет иначе, и это тоже помогало. Наведя секстант, я с трудом, но различил «Бульдог» на поверхности. – Майкл говорил с нескрываемой гордостью. Работа деликатная. Некоторым пилотам командных модулей такое задание не удавалось.

– Отличная работа. У тебя ястребиный глаз!

– Я посмотрел в место, которое, как мне показалось, имел в виду Чад, и там несколько теней видны. Но одна кажется более черной и резкой. Контуры ее напоминают полумесяц.

– Понял. А где она расположена относительно ЛМ?

Майкл представил себе длинную борозду и пятнышко «Бульдога».

– Примерно на полпути к борозде и немного к северу. Чаду, вероятно, лучше направиться под углом около тридцати градусов влево от «Бульдога», как возвращаться надумает.

– Спасибо, Майкл, превосходные разведданные!

* * *

Чад вытащил из тележки длинные щипцы. Видеокамера отключилась, и в Хьюстоне его не видят.

Как-то уж слишком легко!

Он обошел Луноход с передка, согнулся и помахал в омароподобный глаз камеры. Он был уверен, что маленькая антенна на верхушке ровера не передает Москве видео в реальном времени; все, что они видят, – это размытые статичные кадры. Он подержал руку поднятой достаточно долго, чтобы картинка у них успела сформироваться.

Пускай гадают.

Камень, интересовавший их, должен быть под передней частью аппарата. Он присел на корточки в той мере, в какой позволяла это сделать жесткость скафандра, и полез туда щипцами. Несколько раз потыкал на пробу, продавливая сопротивление абразивной пыли, и стал шарить, пока не почувствовал резкую остановку. Согнулся посмотреть, что там, и тут Луноход внезапно пришел в движение. Чад неловко отскочил, от неожиданности уронил щипцы; все восемь колес провернулись, и ровер отъехал на ярд-другой. А потом остановился.

Блин!

* * *

– Руководитель, это медик. У Чада только что участился пульс. Без видео я бы советовал связаться и переспросить.

Джин кивнул Казу.

– Эй, Чад, Каз на связи, как дела?

Чад слышал, как бухает сердце в груди, и догадался, почему они позвонили. Он ответил, старательно успокоившись:

– На Луне все в порядке, спасибо, Каз. Я просто уронил этот чертов инструмент и споткнулся, когда камни собирал.

– Поняли. Не потей. Поскольку видеосвязь пропала, селенологи просят тебя рассказывать о том, что видишь, чтобы могли сопоставить каждую взятую пробу.

– Вас понял, начинаю.

Он перешел на болтовню, которая отрабатывалась в тренажере, и не прекращал ее, осматривая ровер в попытке понять, что именно изменилось с его перемещением.

– Поверхность вокруг Лунохода в тонкой пыли, которая заметно темнее там, где колеса ее взбаламутили…

Угловатый черный камень покоился прямо перед носовой частью Лунохода, высовываясь из потревоженного порошкообразного реголита.

Он крутанулся всем торсом – жесткий скафандр мешал посмотреть