Шрифт:
Закладка:
Неудивительно, что среди коллекционеров милитарии преобладают мужчины, поскольку многие военные предметы с детских лет являются объектами вожделения представителей именно «сильного пола». Этот вид любительства часто сопряжен с большими денежными тратами из-за «кусачих» цен на многие вещи из раздела милитарии и доступен людям с определенным уровнем материального достатка.
Я никогда не увлекался и целенаправленно не занимался коллекционированием ни в одном из разделов милитарии, хотя иногда противостоять соблазну приобрести тот или иной военный артефакт было сложно. Помимо отсутствия соответствующих финансовых стартовых возможностей, меня останавливали невозможность транспортировать военные предметы через границы по воздуху, сложности с разрешением хранить многие из них дома и, более всего, мое равнодушие к военной истории, если не сказать некоторое предубеждение против нее. Это не означает, что я не уважаю военных историков; с некоторыми из них меня связывает многолетняя дружба. Но увлечение милитарией, по моим отнюдь не репрезентативным наблюдениям, нередко отражает компенсацию за неудовлетворенную страсть поиграть в армию и «войнушку».
Тем не менее среди моих приобретенных, или обнаруженных, но не купленных, или вожделенных, но упущенных находок есть предметы из сферы милитарии в самом широком смысле слова. К ним относятся, например, почти все описанные выше в этой части предметы – деревянные изображения солдат вермахта и акварели и воспоминания Рольфа Клеменса, фотоальбом «Адольф Гитлер», обильно украшенный фотографиями вооружений и вооруженных формирований нацистской Германии, табакерка с изображением воинских частей, подавляющих революцию 1848 года в Германии. Сюда же можно отнести напольные вазы, сделанные во время Первой мировой войны из снарядных гильз, по недоразумению приобретенные мною на площади Святого Петра в Базеле. Мне неоднократно попадались предметы, изготовленные на фронте или в плену Первой мировой войны, – стопки из малокалиберных снарядных гильз, деревянные расчески с выжженным местом и временем (например, историческое «Rußland 1917»), – мимо которых я проходил без учащенного сердцебиения. Жаль упущенную на Рыночной площади в эльзасском Кольмаре серебряную чайную ложечку с наивным, почти детским изображением советского танка на ручке, с крошечной пушечкой и непомерно большой звездой на кабине.
* * *
Здесь хотелось бы представить три приобретенных на мюнхенских блошиных рынках предмета, имеющих отношение к двум войнам, которые вела Германия в последней трети XIX – начале ХX века. Вот самый старый из них (см. ил. 48, вкладка). Стальной кабинетный лоток под канцелярскую мелочь для мужского письменного стола сделан в форме блюдечка диаметром 13,5 сантиметра на подставках из трех маленьких, размером 8 миллиметров, шариков. Лоток украшен барельефом по мотивам картины Вильгельма Кампгаузена «Наполеон III и Бисмарк наутро после битвы при Седане». Картина была создана в 1878 году. Это произведение принадлежало не к лучшим работам известного немецкого баталиста, профессора и члена Берлинской академии художеств и Венской академии изобразительных искусств. Решающая в ходе Франко-прусской войны 1870–1871 годов битва при Седане 1 сентября 1870 года закончилась сокрушительным разгромом французской армии и пленением Наполеона III. Победа прусской армии при Седане ознаменовала гибель Французской империи и устранение препятствий для создания Германской[414]. Кампгаузен изобразил канцлера Пруссии и одного из авторов объединения немецких территорий в единое государство Отто фон Бисмарка в военной форме, ботфортах и шлеме. Победитель сидит на стуле, опираясь на саблю, и гордо, сверху вниз, взирает на подавленного и растерянного французского императора, фигура которого мешковато обвисла на стуле. Собеседники сидят на фоне здания, служащего временной темницей венценосного пленника. Слева поодаль стоит группа офицеров из свиты Наполеона III, на заднем плане виднеется карета с кучером на облучке, в которой приехал Бисмарк.
Лоток достаточно точно воспроизводит картину, приспособив композицию к размещению в круге. Барельеф окружен растительным орнаментом с легким налетом югендстиля и веткой дуба – дерева немецкой военной славы. Под картиной расположена извивающаяся складками лента для посвящения на тот случай, если лоток был подарком. На моем экземпляре лотка плоскость для дарственной надписи не заполнена.
* * *
Второй предмет представляет собой музейную ценность (см. ил. 49, вкладка). Я уверен, что видел его точный аналог в берлинском Германском историческом музее в 2004 году на выставке, посвященной 90-летию Первой мировой войны. Это детская тарелка с подогревом, созданная знаменитой Вюртембергской фабрикой металлоизделий (WMF). Эффект грелки обеспечен металлическим поддоном с двумя подвижными ручками, в который заливалась горячая вода, чтобы еда не остывала. Завинчивающаяся часть крышки утрачена и заменена пробкой. Металлическое навершие крышки сделано в форме кайзеровского орла. На фарфоровой тарелке изображен пышущий здоровьем улыбающийся карапуз лет пяти-шести. Он экипирован в униформу германской армии времен Первой мировой войны: развевающуюся длинную серую шинель с латунными пуговицами, патронташной сумкой и окопным ножом на ремне, шлем с шишаком, ранец и сапоги. Под мышкой правой руки он держит винтовку Манлихера.
Датировать детскую тарелку несложно. Штемпель на дне – бегущий справа налево страус – использовался фабрикой с 1880 до 1925 года. Однако тарелка могла быть произведена только во второй половине 1914 года, на волне патриотического порыва в начале войны и убеждения, что пустячная, не сложнее детской игры, военная кампания закончится до Рождества первого года войны. Войны, которой в действительности будет суждено превратиться в мировую бойню, радикально изменить мир и наложить отпечаток на ход событий всего ХХ столетия.
* * *
Наконец, третий предмет относится к бесславному для кайзеровской Германии концу Первой мировой войны (см. ил. 50, вкладка). Овальная металлическая пепельница размером 10,5 × 7 сантиметров произведена и лицензирована во Франции. Пепельница окаймлена гирляндами цветов. С двух сторон располагаются ручки – ложа для двух тлеющих сигарет. Однако центр пепельницы противоречит ее назначению: в нем под стеклянной линзой находится миниатюрная фотография железнодорожного вагона, под которым мелким шрифтом по-французски написано: «Компьенский лес. Вагон маршала Фоша, в котором 11 ноября 1918 года было подписано военное перемирие».
Фактически ранним ноябрьским утром 1918 года, в разгар революции в Германии и на следующий день после отречения кайзера Вильгельма II от престола, была подписана ее капитуляция[415]. Для патриотически и реваншистски настроенных немцев перемирие в Компьенском лесу и последующий Версальский мир стали символом национального позора, одним из воплощений пресловутого «удара ножом в спину» со стороны революционеров и стоящего за их спинами «всемирного еврейского заговора». Поражение в Первой мировой войне стало одной из причин формирования в Веймарской республике праворадикальных реваншистских организаций, в том числе гитлеровской НСДАП. Симптоматично, что капитуляция Франции в войне с Третьим рейхом была подписана 22 июня 1940 года в том же Компьенском лесу и даже в том же вагоне, что и в 1918 году. Для этого вагон по приказу Гитлера был через пролом извлечен из здания, специально построенного для него в 1927 году на Поляне перемирия[416].
Первоначально «сердцевина» пепельницы представляла собой рельефное изображение на металле парусника на волнах с реющими над ним чайками (см. ил. 51, вкладка). Неуместность стекла и бумаги в центре пепельницы позволяла с первого же взгляда заподозрить ее более позднее перепрофилирование в место памяти об унижении германского политического и национального достоинства. К тому же стеклянный медальон отставал от металлической основы и под ним угадывались какие-то линии. Другими словами, пепельница была переделана ее (немецким) владельцем из банального французского туристического сувенира. Автор переделки нашел для этого стекло и фото подходящего размера или, скорее всего, использовал французский сувенир – нагрудный значок, брелок для карманных часов или ключей с символическим изображением торжества французского военного искусства и политики. Таким способом он, видимо, желал продемонстрировать свое презрение к событиям в вагоне французского адмирала 11 ноября 1918 года.
* * *
Могут ли представленные читательскому вниманию предметы рассказать нам что-либо о военных событиях, кроме того, что нам известно из других источников? Конечно, нет. Но эти бытовые предметы демонстрируют нам повсеместное присутствие эмоционально заряженной военной проблематики в повседневной жизни немцев конца XIX – начала ХX века. Как предмет гордости за военную победу 1870 года прошлое могло напоминать о себе
