Шрифт:
Закладка:
– Плохо, – мрачно вздохнула Айнона. – Получается, лич действительно обезопасил себя от любых угроз.
– Это невероятно, – со злым восхищением произнес Гор. – Душа мага оказалась очень могущественной субстанцией.
Повисла тишина, которую разбавлял только нетерпеливый шелест волн. Казалось, пространство еле уловимо звенело от напряжения. Я присела на камень и закрыла глаза, прижав пальцы к вискам. Должен быть какой-то выход. Мы обязаны его найти.
Абрахам фон Свельт создал уникальный артефакт. Отринув все, что делало его человеком, разорвал на части собственную душу. Неспособный жить, неспособный умереть. Но, несмотря ни на что, помнящий о той, ради кого он решил рискнуть всем.
Моран, погруженная в свое горе, не поняла, что за дар преподнес ей любимый. Оставшись стражницей его могилы, она не стала передавать кулон дочери или внучке, а вручила морю. Вот только мне кажется, знай Моран о том, что именно было у нее в руках, она обошлась бы с ним совсем по-другому. Сделала бы все, чтобы освободить душу любимого мужчины и подарить ему покой.
Покой! Точно!
Я подскочила на камне так резко, что Эвард, стоявший рядом, чуть не отшатнулся.
– Цери? – нахмурился он. – Что такое?
– Мне кажется, мы неправильно действуем. Пытаемся уничтожить душу. А ее нужно не уничтожить, а освободить.
– Освободить? – немного растерялся Гор. – Ты имеешь в виду изгнать? Как неупокоенного духа?
– Нет. – Я покачала головой. – Именно освободить. Маги на такое не способны. Это дело ведьмы.
Отобрав у бывшего артефакт, сжала его ладонями. Камень обжег холодом и чем-то, похожим на целый вихрь эмоций. Не знаю, может мне просто показалось, вот только я словно ощутила и бесконечную усталость, и вязкое, как смола, ожидание, и застарелую злость. Это кулон стал не просто самым надежным убежищем, но и самой надежной тюрьмой, в которую Абрахам заключил себя. Мы должны подарить ему покой.
– Ты представляешь, что делать? – поинтересовалась Айнона.
– Не очень, – честно ответила я.
Но ведьминская интуиция мне поможет. И море тоже. Оно ведь хочет избавиться от такого противоестественного явления, как осколок души древнего мага?
Сбросив туфли, я вошла по колено в воду, не обращая внимания на то, что подол юбки тут же намок. Прикрыла глаза, обхватила камень пальцами и попыталась заглянуть в его суть. Почувствовать. Понять. И дать ему услышать мое искреннее желание помочь.
Слова заговора зародились внутри сами по себе. Губы зашептали, тихо, в такт шелесту волн. Пальцы захолодило еще сильнее. Стало даже немного больно, но я только задышала глубже, не прерываясь.
А камень сопротивлялся. С одной стороны, осколку души явно хотелось свободы. С другой – его тюрьма слишком окостенела за полторы тысячи лет. И мне становилось все сложнее и сложнее. Я повторяла одни и те же слова. Вот только силы уходили. Холод уже поселился не только в пальцах, но и в груди, распространяясь дальше. В ушах зашумело. А мне начало казаться, что я взялась за ношу, которую просто не смогу вытянуть.
И когда я уже всерьез раздумывала над тем, не бросить ли мне, на плечо неожиданно легла чужая рука.
– Держись, Айрис, – произнесла Айнона, становясь рядом.
Кивнув, я улыбнулась, чувствуя, что делить эту тяжесть на двоих стало легче. С новыми силами зашептала заговор и вздрогнула, когда рядом появилась еще одна фигура. Илгерта Трауб хитро улыбнулась и положила мне руку на второе плечо. А потом пришли и те, кого я вообще никак не ожидала увидеть. Мерия Тир и Старая Арла. Ведьмы молча взялись за руки и закрыли глаза.
Кто бы мог подумать. Ведьмы, которые постоянно гуляли сами по себе, выпендривались друг перед другом, не упускали возможность сделать безобидную, но приятную пакость, все же пришли и стали плечом к плечу. Без лишних просьбы и вопросов, без ожидания всякой выгоды. Просто потому, что услышали зов.
Это был настоящий ведьминский круг. Круг тех, кто пусть и не родился здесь, но уже врос корнями в эту землю. И мог просить ее о помощи, когда помощь была так сильно нужна. Сейчас настал именно такой случай. Поэтому мы просили. Просили природу – исток всего живого – проявить милость к искалеченной душе, дать ей свободу и шанс на перерождение.
Камень в моих руках задрожал и вспыхнул ярким, обжигающим глаза светом. Оболочка треснула, рассыпаясь песком. Он скользнул по моим пальцам, с тихим шорохом растворился в морской воде. Все закончилось.
Несколько минут мы молчали, приходя в себя. Потом Мерия Тир склонила голову, приложив ладонь к груди, что-то прошептала и пошла на берег. А я глянула на Арлу. Старая ведьма ответила мне насмешливым взглядом. Вернее, сейчас ни у кого язык не повернулся бы назвать Арлу старой. Ее кожа могла похвастаться гладкостью и живым цветом. Волосы, пусть и седые, вились красивыми крупными кольцами. Ровная осанка не позволяла усомниться в том, что от старческой слабости ведьма тоже не страдает.
– Ну и как это понимать? – спросила Айнона насмешливо.
– Как хочешь, так и понимай, – фыркнула Арла.
– И зачем нужно было притворяться старухой? – подала голос Илгерта.
– Да потому что все достало, – Арла спокойно пожала плечами. – Ходят и ходят: предскажи, объясни, посмотри… Проще было притвориться, что я потеряла силу, чем убедить людей, что ведьме тоже нужен отдых.
– Ловко, – одобрительно хмыкнула Шалтер.
Арла хитро улыбнулась и побрела на сушу. Но я не могла не задать ей вопрос.
– Раз ты не впала в маразм, может, знаешь что-нибудь о личе?
– Не больше, чем все остальные. И не больше, чем когда-то сказала твоему инквизитору. Так что с этой проблемой вам нужно разбираться без меня.
– И без меня, – сказала Илгерта. – Уж извините, девочки, я не боевик.
– Не хочешь маникюр попортить? – беззлобно поддела Айнона.
Мы выбрались на берег. Арла, не прощаясь, скрылась в зеленой полосе. Илгерта горестно вздохнула, попытавшись отжать мокрую шелковую юбку, потом махнула рукой и тоже ушла. Я молча протянула руку Эварду, и мы всей компанией отправились в коттедж. В моем шкафу запрятана пара бутылок отличного вина на особый случай. Думаю, эта маленькая победа стоит того, чтобы ее отпраздновать.
