и лишенного политического морализаторства. Сторонники НДС, которые как раз настаивали на необходимости нравственности в политике, его ненавидели. Он привлек в свою партию представителей народных классов, мелкой и средней буржуазии из столицы штата, но в особенности — из его глубинки.

В начале 1950-х гг. Адемар ди Баррус не обладал достаточными силами ддя борьбы за президентское кресло, но он вполне мог усилить свою поддержку одному из кандидатов. Выступив за Варгаса, он тем самым усилил сторонников последнего, «передав» в его распоряжение серьезную электоральную базу, которая имелась в штате Сан-Паулу и уже начала расширяться вплоть до Федерального округа.

Дутра отказался поддержать кандидатуру Варгаса, так как тот не стал бы продолжать курс Дутры. СДП лавировала, выставив от партии почти безвестного политика из штата Минас-Жерайс адвоката Кристиану Машаду. На деле же большинство лидеров СДП отказались поддержать эту кандидатуру.

НДС вновь выдвинул генерал-майора авиации Эдуарду Гомиса, который уже не обладал такой притягательной силой, как в 1945 г. Он получил поддержку старых интегралистов и показал себя достаточно жестким политиком, настаивая на отмене закона о минимальной зарплате.

Варгас построил свою президентскую кампанию на идее необходимости индустриализации и расширения трудового законодательства. Он менял свои выступления в зависимости от штата, где он находился во время своих предвыборных поездок. В штате Рио-де-Жанейро, где влияние коммунистов было весьма осязаемым, он даже заявил, что в случае его избрания народ вступит вместе с ним на ступени дворца Катети[143] и останется у власти. Помимо опоры на БТП и СПП, он обладал открытой или завуалированной поддержкой части СДП и даже НДС.

Несмотря на все это, расхождения между СДП и БТП не позволили Варгасу получить те же результаты, которые были у Дутры в 1945 г. Но и без этого на выборах 3 октября 1950 г. он одержал убедительную победу, получив 48,7 % голосов, в то время как результатом Гомиса были 29,7 %, а Кристиану Машаду — 21,5 %.

5.2. Возвращение Варгаса

Жетулиу Варгас вступил в должность президента 31 января 1951 г. НДС безуспешно пытался оспорить его избрание, ссылаясь на то, что победителем мог считаться только тот кандидат, который набрал бы абсолютное большинство голосов. Однако тогдашнее законодательство не содержало подобного требования. Тем самым либералы обнажили собственные противоречия. Отстаивая демократическую законность, они в то же время не сумели в ходе самых главных выборов привлечь голоса крупных масс населения. И вот тогда они стали отрицать результаты выборов на основании весьма сомнительных аргументов либо все больше апеллировать к необходимости вмешательства армии.

Варгас начал свое правление с попытки играть — теперь в условиях демократического режима — ту роль, которую он уже исполнял, а именно — быть арбитром, который стоит над различными социальными и политическими силами. Он попытался сблизиться с НДС; одновременно он сформировал достаточно консервативный кабинет, в котором преобладали члены СДП. Это не помешало Варгасу назначить на стратегический пост военного министра генерала Эстиллака Леала — бывшего тенентиста, председателя Военного клуба, связанного с националистическим течением в армии.

Внутри армии проявился четкий идеологический водораздел между националистами и их противниками, которых презрительно называли «энтрегистами»[144]. Этот водораздел пролегал как по проблемам внутренней экономической политики, так и по вопросам положения Бразилии в системе международных отношений.

Националисты отстаивали идею развития, основанного на индустриализации, особо подчеркивая необходимость создания автономной экономической системы, независимой от мирового капитализма. Это означало придание государству важной роли регулятора экономики и инвестора в стратегические отрасли — нефть, металлургию, транспорт, систему коммуникаций. Не отвергая иностранный капитал, националисты накладывали на него многочисленные ограничения — как по чисто экономическим соображениям, так и в силу их убежденности в том, что иностранные инвестиции в стратегические отрасли могли бы подвергнуть риску национальный суверенитет.

Противники националистов ратовали за меньшее вмешательство государства в экономику, не отдавали приоритета индустриализации и считали, что прогресс страны зависит от контролируемого доступа иностранного капитала. Кроме того, они выступали за решительную борьбу с инфляцией, которая осуществлялась бы путем контроля над денежной эмиссией и над бюджетными расходами.

На поле международной политики националисты выступали за дистанцирование от США или даже за оппозицию по отношению к этой стране. Их противники же отстаивали необходимость наибольшего сближения Бразилии с США в целях борьбы с «мировым коммунизмом» — в контексте усиления напряженности, связанной с началом войны в Корее. Явным признаком того, что тенденция к сближению с США приобретала все больше сторонников среди офицерства, стала победа противников националистов на выборах руководства Военного клуба в мае 1952 г.

В начале 1950-х гг. правительство предприняло ряд мер, направленных на стимулирование экономического развития с упором на индустриализацию. Особое внимание было уделено государственным инвестициям в транспортную и энергетическую системы; с этой целью был взят внешний заем в 500 млн долл. Речь шла о расширении энергетического снабжения Северо-Востока и об урегулировании проблемы поставок угля. Было проведено частичное переоснащение торгового флота и портов. В 1952 г. был основан Национальный банк экономического развития, непосредственной целью которого должно было стать ускорение процесса диверсификации промышленного производства. Одним из главных инициаторов создания банка был министр финансов в правительстве Варгаса Орасиу Лафер.

Стремясь придать больший динамизм экономике, правительство одновременно столкнулось с проблемой, которая имела крупный социальный резонанс, а именно с ростом инфляции. В 1947 г. инфляция, шлейф которой тянулся еще с последнего периода Второй мировой войны, ослабла, но вскоре снова набрала силу: ее среднегодовые показатели взлетели с 2,7 % в 1947 г. до 13,8 % в 1948–1953 гг., а за один только 1953 г. она поднялась до 20,8 %.

В океане противоречивых течений и тенденций Варгас был вынужден лавировать. С одной стороны, он не мог перестать уделять внимание требованиям трудящихся, страдавших от повышения стоимости жизни, а с другой — в целях контроля над инфляцией он должен был принимать непопулярные меры. В июне-июле 1953 г. он реформировал правительство. На пост министра труда он назначил молодого политика из штата Риу-Гранди-ду-Сул, владельца скотоводческого имения Жуана Гуларта, более известного как Жанго. Политическому восхождению Жанго благоприятствовали связи его семьи с Варгасом в муниципии Сан-Боржа. Он присоединился к синдикалистским кругам, связанным с БТП, и стал фигурой, способной сдержать нараставшее влияние коммунистов в профсоюзах. Несмотря на ту потенциальную роль, которую он мог бы сыграть в будущем, Жанго превратился в деятеля, неприемлемого как для НДС с его весьма значительным влиянием в определенных секторах среднего класса, так и для настроенных против Варгаса военных. В глазах и тех и других он представал как защитник «синдикалистской республики» и олицетворял собой «бразильский перонизм».

Тогда же Варгас назначил министром финансов своего старого соратника Освалду Аранью, который в начале 1930-х гг.