Мир дольний от прямого разрушенья,

И днем, и ночью вахту их держа

И отражая темных сил поползновенья.

«Теперь ты с нами, друг наш, навсегда» –

В душе его так радостно звучало

Всем пониманьем, что, достигнув

одного конца,

Приходишь к Новому Началу.

* * *

Теперь ты леность

Должен отмести.

Данте А.

О том, что можно им сказать:

Часов и дней их бег суровый

Несложно так уж предсказать,

Посетовав «итог бедовый».

Отпрянут лучшие года

От них столь быстро, мимолетно,

Как если бы и не было тогда

В них жеста младости довольно.

Наверно, тяжко слушать, но года

Даются силы вам фривольной,

Чтобы напрячь ее на лучшие дела

И мыслью охватить весь мир раздольный.

Не будь у вас тех ярких лет,

Навряд ли б вы нашли и силы,

Чтоб ночью записав куплет,

Наутро жить бы столь ретиво.

Ведь Время утекает, как вода

В песок сквозь пальцы так неуловимо,

И лет своих не видя дна,

Идете к смерти вы неудержимо.

Так почему бы не придать им смысл,

Вращаются столь быстро гуны;

Подумав, для чего дается жизнь,

Вам коротко, всего на полминуты?

* * *

Железобетонные блоки Сознанья

Не пропускают в сознание Силу,

Самую нужную, ту, что просила

Самое важное высказать Знанье.

Может трембитой звучать иль поныне

Новой трубою греметь иерихонской,

Только напрасно, коль уши закрыты,

Как и глаза, что зашорены упряжью конской.

Может, напрасно и ваше стенанье:

«Жизнь тяжела, одолели заботы…»

Слаба надежда, что явится кто-то

И совершит за вас духа работу.

Как ухитрялись вы все эти годы

Жить-поживать, словно и не бывало

Этой единственной, Главной Заботы,

Той, что заложена в вас изначала?

Или мечтали о лучших стремленьях?

Только ведь лучше ее не бывает.

Та, что стоит во главе всех свершений

Ветром Свободы Дух обвевает.

INFERNO

То приоткрылась дверь

В потустороннее. Стремнина

Их вынесла наверх

И пробудила к жизни лира

Твоя, поющая душа

Их ввергла в это исступленье,

Заставив бесноваться и греша

Выть, анапеста чуя пенье.

Преподнеси же им урок,

Ни слова впредь не растеряя,

Достоинства пиита не теряя,

В заглавие поставив – Бог.

БОГ

Элементы мирозданья разложимы на микроны

Там, где путь пройдя сознанья, тело будет тоже вскоре.

Все посылы, наставленья хороши, коль приложимы

К жизни вашей, и, поверьте, обещанья достижимы.

Обещанья лучшей жизни, полной смысла и расцвета

И заполненной трудами от рассвета до рассвета.

В руке помощь протяните вы своим собратьям разом

От себя, не дожидаясь в том особого приказа.

Сохраните память детства в душах, часто возвращаясь

К тем картинам, милым сердцу, силы в них свои черпая.

Оглянитесь, мир насельный вашей требует заботы.

Может быть, ему решитесь посвятить свои субботы?

Отпечаток вашей жизни навсегда в нем остается.

Так задумайтесь над этим, а не то жалеть придется.

«Отправляйтесь восвояси! – То дела нечеловечьи!»

Так скажу Я, запечатав вход сюда иным НАВЕЧНО.

Жизнь дается как награда, чтобы, испытав все силы

Вам присущие, однажды в мир душа все возвратила.

И вступив на Путь Возврата, испытаете ТАКОЕ…

Но вначале: средь бушующего моря – островок Любви, Покоя.

И захочется без срока в мире этом вам остаться,

Чтоб помочь другим к той Цели обязательно добраться.

* * *

Я отнюдь не стремлюсь в пророки…

И. Бродский

Больше, чем Он меня удивил,

вам вряд ли меня удивить уже.

Вряд ли вам хватит сил

остановить строку на крутом вираже.

Допотопные издания твердят о богобоязни,

вызывая в нас лишь дух неприязни.

«На кой все это? – спросите вы учтиво, –

когда есть другое, занимательное чтиво?»

Не надо касаться Его и лестью

в опаске подвергнуться страшной мести.

Просто живите, любите и пойте,

деток рожайте и планы стройте.

Только вот яму другому не ройте,

да в мыслях своих лишь не стойте

на месте одном, и в этом – Сила

Божья давно вас за все простила.

* * *

Лишь воркованье голубей

еще придать мне может силы.

Но вот себя заставить петь –

могу теперь с трудом насилу.

Чрезвычайная пора,

когда почти что отнят волос,

все ж заставляет петь игра

в любовь, а также – повесть

о том, что выжжены дворы

твоих надежд, а также хаты,

в жестокой подлой той войне,

в которой ты не виновата.

Но только стая лебедей

летит в Края, давно покинув

безумных маленьких детей,

свои права уже отринув.

Сведения об авторах

Павел Амнуэль (род. 1944, Баку). Кандидат физико-математических наук, автор работ по поздним стадиям звездной эволюции. Фантастику пишет с 1959 года. Автор романов «Люди Кода», «Тривселенная», «Месть в домино», множества повестей, рассказов (в том числе детективных), научно-популярных статей и книг. С 1990 года живет в Израиле. Был редактором газет и журналов «Время», «Черная маска», «Алеф» и др.

Леонид Ашкинази.