Со второй половины 1943 г. радиотехническая промышленность Германии приступила к интенсивному копированию англо-американских РЛС и ЭВП для них. Принимал в этом участие и завод «Обершпрее».

Советские оккупационные власти создали на заводе «Обершпрее» лабораторно-конструкторское бюро ЛКБ, где работали германские специалисты.

«Бюро разместили в пятиэтажном корпусе электролампового завода «Обершпрее», принадлежащего компании АЭГ. Его производственная площадь составляла 18 000 м2. Рядом находилось небольшое здание (2000 кв. м) катодного завода. Хорошо сохранившееся станочное и специальное оборудование составляло более 700 единиц. При формировании штата ЛКБ очень помогли списки участников технических совещаний, протоколы которых были найдены сотрудниками НИИ-160 А. Федосеевым и Н. Девятковым, прибывшими в Берлин в составе бригады радиоспециалистов в июне 1945 г.

Возглавить Бюро предложили одному из крупнейших специалистов электровакуумной отрасли Германии, доктору математики (физику) Карлу Иоганну Штеймелю. Руководителем всей технологической части назначили видного немецкого ученого в области физико-химической технологии, доктора естественных наук Курта Рихтера. Главным инженером стал дипломированный инженер-радиотехник Шпигель.

С советской стороны ЛКБ возглавил Г. С. Вильдгрубе – опытный специалист электровакуумной промышленности, долгое время работавший на ленинградском заводе «Светлана» в Отраслевой вакуумной лаборатории (ОВЛ).

<…>

К концу 1946 года немецкий состав ЛКБ был полностью сформирован. Он состоял из 51 доктора, 588 инженеров, техников и конструкторов и 1118 рабочих. Всего в ЛКБ работало 2271 человек. В структуре ЛКБ было 30 лабораторий. В семи самых крупных из них, занимавшихся разработкой специальных электровакуумных приборов, измерительных ламп, детекторов, ЭЛТ, деталей (резисторы, конденсаторы и др.), было занято 150 специалистов. Над проведением различных научно-исследовательских работ в шести лабораториях трудились 140 ИТР. На серийном выпуске ЭВП и различных типов катодов для поставки в СССР было занято 100 инженеров. Столько же ИТР разрабатывали и изготавливали специальное технологическое оборудование и инструмент. Четверо – конструировали устройства для радиолокации, навигации и связи.

Советских специалистов в ЛКБ, которые работали постоянно, было 14 человек, хотя штатным расписанием предусматривалось 38. Кроме того, в разное время в Бюро проходили стажировку 87 инженеров и техников с предприятий Министерства промышленности средств связи (МПСС)»[119].

Немецкий историк Манфред Борнеманн, оценивая совместную деятельность советских и немецких специалистов в Германии, в своей книге «Секретный проект срединной стройки. История фау-оружия» писал: «Атмосфера во время работ между немцами и русскими была исключительно дружелюбной: русские показали себя с лучшей стороны… Зарплата немецких специалистов была относительно высокой. Их материальное обеспечение находилось на уровне, которого уже давно не было в Германии. Так, например, дипломированный инженер получал так называемый паек 1-й категории, что составляло на 14 дней: 60 яиц, 5 фунтов масла, 12 фунтов мяса, неограниченно хлеб, вдосталь растительное масло, мука, сигареты и табак. Для других категорий служащих эти нормы были ниже, но по тогдашней ситуации тоже сравнительно очень высокими».

В 1946 г., в соответствии с требованиями союзников о соблюдении решений Крымской конференции в части демилитаризации Германии, советское правительство приняло решение о перемещении целого ряда производств и ведущих специалистов в НИИ СССР. В октябре 1946 г., в рамках выполнения приказа № 011, около восьми тысяч немецких специалистов самого разного профиля были вывезены из Восточной Германии в СССР.

22 октября в ходе операции «Осоавиахим» часть сотрудников OSV (Versuchswerk Oberspree), как и оборудование лабораторий, вывезли в СССР на предприятия Министерства промышленности средств связи. В списке предприятий МПСС, на которые были направлены оборудование и немецкие специалисты: НИИ-160 (ныне «НПП «Исток» им. Шокина, Фрязино), НИИ-885 (ныне «Российский НИИ космического приборостроения», Москва), НИИ-380 (ныне ОАО «Научно-исследовательский институт телевидения», Санкт-Петербург), завод № 593 («Запрудненский завод электровакуумных приборов»), завод № 211 (ныне ОАО «Светлана», Санкт-Петербург), Государственный союзный завод № 619 (ныне НИИ «Вектор», Санкт-Петербург), горьковские Государственный союзный завод № 326 (ныне ОАО «Нижегородское научно-производственное объединение имени М. В. Фрунзе») и завод № 197 (ныне ОАО «НИТЕЛ»).

Немецкий специалист Вильгельм Оэртель так описывает ход операции:

«…22 октября в 3 ч. 30 мин. я был разбужен офицером, который через переводчика сообщил мне следующее: «По приказу Советской Военной Администрации Ваш завод переводится в Россию. Вы, как специалист, поедете вместе и при переходе через границу получите договор, согласно которого Вам полагается достаточная оплата, хорошее снабжение продуктами, зимняя и прочая одежда, хорошая квартира и урегулирование социальных вопросов. Ваша семья точно также будет переселена…»

В то же время имелся целый ряд возможностей избегнуть переезда – напротив одного из имён в списке пассажиров эшелона указано «отказался»; семейная пара Вахтер «покинула эшелон», бросив взятые с собой вещи».

Отдельную сложность представлял раздел полученного из OSV оборудования. Руководство и большая часть перемещенных сотрудников оказались в НИИ-160, куда, соответственно, были адресованы и грузы с лабораторным оборудованием. Попытки других групп вернуть собственное оборудование были осложнены разбросом работников одной лаборатории по разным предприятиям и позицией некоторых представителей руководства МПСС. Так, главный инженер 1 ГУ МПСС СССР Е. Грачёв пишет начальнику 5-го ГУ П. В. Козлову: «…В НИИ-160 прибыло из Берлина лабораторное оборудование группы немецких специалистов, работающих в настоящее время в ЦКБ-326.

Главный инженер 5 ГУ тов. Кацман вместо того, чтобы дать распоряжение о переадресовке всего этого оборудования в ЦКБ-326, предложил директору НИИ-160 тов. Гольцову распаковать это оборудование и отобрать из него все, что необходимо для НИИ-160, а остальное оформить для передачи в ЦКБ-326…»

Для начала производства РЛС в СССР требовалось создать современную элементную базу. Для этого в подмосковном городке Фрязино был создан НИИ-160 (современное название «Исток»). Первоначально использовались помещения завода «Радиолампа», созданного ещё в 1933 г.

Для расселения немецких специалистов во Фрязино отвели финский посёлок с тридцатью финскими одноэтажными домами. Особо ценных сотрудников расселили в квартиры в каменном доме на Институтской улице и, возможно, в квартиры на Московской улице. Остальные получили одну-две комнаты в бывшем санатории им. Семашко в усадьбе Гребнево в 3 км от НИИ-160.

Школа находилась в вестибюле второго этажа корпуса № 3 (восточный флигель) гребневской усадьбы (тогда она называлась санаторием им. Семашко). Позже занятия стали проходить на первом этаже здания № 1 (главный корпус). Но вскоре спецшколу перенесли во Фрязино, в дом № 12 по улице Институтской.

Германский конструктор Вальтер Хасс позже вспоминал о пребывании во Фрязино:

«Наш переезд в Россию закончился 7 января 1946 года во Фрязино – промышленном поселении примерно в 60 км на северо-востоке от Москвы. На следующий день к территории института грузовиком доставили оборудование и нашу мебель, а нам выделили квартиры. Моя семья (мы с женой, трое детей и гувернантка) получила 2 комнаты в трёхкомнатной квартире с центральным отоплением, водой, электричеством и кухней в новом каменном доме. В третью комнату заселилась немецкая семья с двумя детьми. Это был характерный для того времени жилищный кризис. После четырёх