Шрифт:
Закладка:
Из посторонних присутствовали лишь бельгийский посланник и его супруга (Экей помнит его как советника бельгийского представительства. Его зовут Хейндрикс, и он был повышен до посланника, когда де Телье, бывший посланник, стал послом Бельгии в Париже).
Ужин получился прекрасным. Превосходная еда, скатерти, столовые приборы и стеклянная посуда – все от старого режима. Обслуживание проходило быстро, персонал был внимательным и все делал хорошо. Вина и водка также были первоклассными.
За десертом и шампанским нарком иностранных дел Литвинов произнес простую, но хорошо продуманную послеобеденную речь, предварив ее тостом за здоровье президента США и его почетных гостей. Получилось замечательно. Он не вставал, но говорил естественно и серьезно на безупречном английском, как с точки зрения грамматики, так и произношения.
(Примечание вставлено М. П. Д.: «Папа тебе не говорил, но это была действительно замечательная дань уважения твоему замечательному отцу и его работе здесь. Как и я, ты бы лопнула от гордости. Л/.».)
Можно понять, почему за ним (Литвиновым) закрепилась репутация самого способного министра иностранных дел в Европе. Я тоже считаю его таковым и имел удовольствие на днях сказать об этом Сталину и Молотову. Полагая, что ты захочешь ознакомиться с его речью, прилагаю дубликат на английском языке, который был выпущен на следующий день Наркоматом иностранных дел для отдела прессы. Также посылаю копию моего составленного на скорую руку ответа, который сотрудники, Стэнли Ричардсон и присутствовавшие члены штаба, «реконструировали» для меня, поскольку сам я был буквально завален делами и сортировал депеши, чтобы захватить их с собой в Вашингтон, а это было крайне необходимо. Парни отлично потрудились, и в докладе точно изложено все, что я успел сказать.
Обед во всех отношениях был лучше, чем все те, на которых мы присутствовали, когда здесь была Экей. Даже меню были весьма элегантными, хотя и скромными, с рельефными серпом и молотом.
Марджори выглядела особенно красивой в белом платье и без драгоценностей. Она посчитала это проявлением лучшего вкуса – не надевать никаких украшений. Она во всех отношениях замечательная супруга посла, честь и гордость нашей страны. Во время работы нашей миссии она проявила себя как бесценный помощник.
После ужина состоялся блестящий прием – блестящий как для Москвы, так, если уж на то пошло, и для любой мировой столицы. Присутствовал весь дипломатический корпус. Старый особняк выглядел гораздо лучше, чем когда я видел его в последний раз в ноябре прошлого года. Вся мебель была отполирована и покрыта новый обивкой, двери и окна выходили на хорошо ухоженный сад, с цветами и листвой и извилистыми дорожками, посыпанными песком. Беседки под деревьями выглядели очень привлекательными, с гирляндами из разноцветных лампочек, и (хотите верьте, хотите нет) в беседках и на верандах была расставлена красивая мягкая мебель для тех, кто пожелал выйти полюбоваться лунным светом. Веранды были освещены аналогичным образом. В одной из них был устроен бар, где были щедро представлены всевозможные закуски – икра, деликатесы, выпечка – и напитки.
Как обычно, в белом мраморном зале целый час звучала концертная музыка. Играли заслуженные артисты СССР, на всех были узнаваемые «знаки отличия». Другими словами, они были лучшими из тех, кого подготовила опера или музыкальная консерватория. Бас был великолепен, а остальные – первоклассными. Четырнадцатилетняя девочка-подросток, которая зимой прошлого года заняла первое место на международном конкурсе в Брюсселе, замечательно играла на скрипке. Сила, которую она продемонстрировала как в эмоциональной подаче, так и в техническом мастерстве, поразительна для столь юного создания. Нет никаких сомнений в том, что эти люди обладают весьма большим эмоциональным и драматическим богатством.
Все артисты были одеты весьма элегантно, по лучшей европейской моде. Женщины выглядели просто с иголочки, мужчины тоже: в белых галстуках и превосходно сидящих вечерних костюмах. Экей будет интересно узнать, что танцевальный оркестр из 12 человек был в черных галстуках и играл новейшие джазовые и европейские композиции. Это свидетельствует о заметных изменениях по сравнению с прошлым годом.
Все говорит об улучшениях, и это мы наблюдаем на улицах – больше хорошо одетых людей, больше обуви, больше цвета, больше красивых автомобилей и т. д. Наконец-то начинают появляться «потребительские товары». Они были давно обещаны, и их выпуск давно назрел. На самом деле мое личное мнение таково: весьма примечательно, что такое улучшение проявляется так быстро, учитывая, что само производство – по крайней мере на 80 % – возникло буквально из «пятки Юпитера» каких-то десять лет назад.
Что ж, вернемся к вечеринке: после концерта нас снова накормили. Столы были опять накрыты и уставлены вкусной едой. Во всех четырех больших комнатах были установлены столы, каждый из которых вмещал от шести до шестнадцати человек, и каждый был застелен новой скатертью, на которой были разложены столовые приборы и расставлена стеклянная посуда старого режима. Угощений, от икры до мороженого, вновь оказалось вдоволь, и, как и вино (которого насчитывалось шесть сортов), это выглядело весьма достойно для любой столицы. И подавалось все тоже очень хорошо.
После ужина мы танцевали в белом бальном зале до 3.30 утра и вернулись домой, когда над Кремлем уже светало.
Марджори стала настоящей королевой бала. Нарком иностранных дел открыл вечеринку вместе с ней, а танцует он очень хорошо. Не только послы, советники посольства и молодые секретари, но и старик «сам» оказался в затруднительном положении, добиваясь танца с ней. Но моя дорогая Марджори, благослови ее Господь, со всем справилась отлично.
Как видишь, получилась прекрасная вечеринка и весьма запоминающийся вечер. Он всегда будет занимать одно из лучших мест в моих «воспоминаниях, которые позолотили прошлое». Это событие стало превосходным завершением нашего пребывания в Москве.
С любовью,
отец
_________________________________
РЕЧЬ НАРОДНОГО КОМИССАРА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ М.М. ЛИТВИНОВА НА УЖИНЕ В ЧЕСТЬ ПОСЛА ДЖОЗЕФА Э. ДЭВИСА И ЕГО СУПРУГИ В МОСКВЕ, 7 ИЮНЯ 1938 ГОДА
Уважаемый господин посол и миссис Дэвис!
Огромное удовольствие от вашего присутствия здесь сегодня омрачается мыслью о том, что это прощальный ужин и, возможно, последний случай приятного общения с вами. Печально это по той простой причине, что, выражаясь недипломатическим языком, нам всем очень нравятся и господин, и госпожа Дэвис, мы постоянно чувствовали их дружбу и доброе
