помял его. Ну, как немного, он потерял несколько зубов, получил перелом носа, ну и пару рёбер треснули. В полицию он, естественно, пойти не мог. Поэтому я себя особо не сдерживал тогда, — спокойно перечислил увечья, нанесённые этому ублюдку, и взял третий кусок.

— Так вот почему он пропал? Он был в больнице потом?

Я усмехнулся.

— Не угадала, малыш. Он в Мексике. Торгует наркотой. Дорога в Штаты ему закрыта.

Сидни выпучила глаза и застыла с куском пиццы у рта.

— Ешь, — улыбнулся ей.

— Что?!

— Ешь, говорю, — улыбнулся шире.

Она положила пиццу и потянулась за соком.

— Откуда… Откуда ты всё это знаешь?! — севшим голосом, спросила она и начала пить, не сводя с меня глаз.

— Я ему это устроил. Не наркоту, конечно. Это был его выбор. Но я сделал так, что жить здесь он не смог. Помнишь, тебе как-то деньги на счёт пришли, а ты не могла понять откуда такая большая сумма свалилась?

— Помню, конечно. До сих пор не понимаю.

— Считай это была моральная компенсация от этого ублюдка.

Сидни схватилась за стол и хлопала глазами, смотря на меня.

— Это всё ты сделал?! Но как?!

— Молча. Аккуратно. Не оставляя следов.

— Тай! Ты можешь прямо ответить?! — завелась она и я улыбнулся, откинувшись на спинку стула.

— Деньги не могли отследить, не волнуйся. Он копил всю жизнь на обучение, но заплатил в итоге за опыт. А насчёт него, что я могу тебе ответить? Я его наказал. Так, как умею. Как и Дэймона твоего.

Мне показалось, что она сейчас в обморок упадёт. А мне было отчего-то так приятно удивить её этими признаниями. Может я и хвастался, но зато она увидит, что я, мать его, мужик. Я ведь всю жизнь в тени был, а сейчас блистал прямо-таки. Прямо как лысые шары, мать их!

— А с ним что?! — прохрипела она.

— Он сейчас в Южной Каролине. У него там родственники. В Калифорнию и Висконсин он не сунется. Если ты переедешь ещё куда-то, то и туда закрою ему проезд. Больше ты его деревянную рожу не увидишь, — ухмыльнулся, глядя как она бегала глазами по моему лицу, словно искала что-то.

— А зубы у деревянной рожи остались? — начала улыбаться она.

— Орехи грызть не сможет, но можно же и через трубочку питаться, — подмигнул ей.

Она прыснула и рассмеялась.

— Тай! Но ведь он не виноват в выкидыше!

— В смысле не виноват? Во-первых, он тебя оскорбил. Во-вторых, он заставил тебя нервничать. В-третьих, его гены тебе не подошли, из-за чего ты пережила выкидыш. В-четвёртых, он спал с тобой. В-пятых, он не предохранялся. В-шестых, он давно меня бесил, — пока я перечислял, то наблюдал, как её лицо преображалось.

Надеюсь, ей было приятно узнать, что все её обидчики наказаны. Мной.

— Значит ты всё это сделал и ничего мне не сказал. Но почему?! — недоумевала она.

— Потому что тебе и без того досталось. Я хотел уберечь тебя от дальнейших переживаний, связанных с ними. Чтобы ты никогда с ними случайно не встретилась, не услышала, как они болтали о тебе и прочее. Они должны были исчезнуть, и они это благоразумно сделали.

Сидни собрала волосы в пучок и взяла пиццу.

— Значит, благодаря тебе, я могу жить спокойно. Благодаря тебе, я живу, не зная проблем с деньгами. Благодаря тебе, я прошла полное обследование в больнице. Кстати, я звонила на работу, там мне сказали, что я могу ещё немного отдохнуть. А на второй сказали, что могу выйти когда захочу. Ничего не хочешь сказать? — она выгнула бровь и откусила кусочек, смотря мне в глаза.

Я буквально чувствовал, как изменилось её настроение по сравнению с началом нашего диалога. Оказывается, выпячивание груди с мощным ударом по ней пяткой, может быть полезным.

— Не хочу, но видимо придётся, — рассмеялся я и она театрально закатила глаза. — Да, я договорился о том, чтобы место осталось за тобой. И в кафе, и в магазине. Но, малыш, тебе нет надобности столько работать. Тем более скоро лето, и мы все вернёмся в Милуоки. Поэтому эти места будут ждать тебя, пока ты не захочешь вернуться. Хоть до осени.

Она опять закатила глаза, но не стала это комментировать.

— Зачем ты всё это делаешь для меня? — вдруг спросила она. По её интонации я понял, что она занервничала.

— Потому что могу. Потому что хочу. Потому что я мужчина. Потому что я забочусь о той, кто значит слишком много для меня, — спокойно ответил, смотря на реакцию.

Сидни с трудом проглотила кусок и отвела глаза. Потом опять посмотрела, слегка прищурившись.

— Но если у тебя появится девушка, то ты уже не будешь так заботиться, да?

Хороший вопрос.

— Буду.

— Но спать ты будешь с другой.

— Логично. Если у меня будет девушка, то я буду спать с ней, — улыбнулся ей.

[1] Ты знаешь, что я могу вознести тебя к раю, если ты мне позволишь (англ.)

Я трусиха. Я трусливая идиотка. Я ненормальная. Психованная, больная дура! Я три недели избегала Тая. Три! Почему? Потому что я трусливая, ненормальная, психованная долбаная идиотка! Он меня поразил своими откровениями насчёт моих обидчиков. А потом он покорил меня идеально сделанным приложением. Оно именно такое, каким я его и видела. Всё продуманно, красиво, качественно. А потом…

Мне нужен совет. Я уже на грани просто!

— Хлоя, чтобы ты не делала, брось это и поговори со мной! — выпалила я вместо приветствий в трубку.

— Ого. Всё бросила, только одну минуту подожди, — ответила мне и обратилась немного тише к Джею: — Любимый, можешь помешать вместо меня? У меня тут чрезвычайная ситуация.

Услышала низкий и хриплый голос Джея, который пошутил, что он готов мешать ей постоянно.

— Сейчас, Си, — хихикнула в трубку и продолжила наставлять Джея: — Через пять минут добавь томатный соус, базилик и… — её явно чем-то заткнули. Видимо поцелуем.

— Я знаю, как готовится этот соус, любимая, не волнуйся, — послышался голос Джея: — Привет, экстремалка.

— Привет, — пробурчала в ответ.

— Всё, я вся твоя. Что случилось? — весело ответила Хлоя.

— Я в полной жопе! В такой жопе я ещё не была, поверь! — мерила шагами комнату,