Глаза старика засверкали.

– Правда заключается в том, что это не совсем я был исполнителем работы. Вы же догадываетесь об этом, не так ли?

Джо озадаченно покачал головой. Никогда еще ему не доводилось видеть Кауфмана настолько оживленным и здоровым. Три месяца в море, казалось, разгладили морщины на старом лице.

– Дорогой мой юноша, спросите самого себя. Почему комитет «КОБРА» должен был проявить хотя бы малейшее внимание к размышлениям пожилого банкира еврейского происхождения? Я тридцать лет являлся правительственным советником низкого уровня. Они примерно раз в год приглашали меня на круглый стол в министерство финансов, чтобы обсудить варианты защиты банковской отрасли в случае наступления кризиса. Все, разумеется, произносили льстивые речи, но я не был уверен, что мои идеи когда-то слушали. За последний год все изменилось. И я стал тем, кто им нужен. Или, наверное, я должен сказать, что у меня был тот, кто им нужен. – Его глаза вспыхнули. – Это не я, Джо Хак, а вы.

– Я? – У Джо закружилась голова.

– Конечно. Весной я показал им «Кэсси». Вы бы видели их реакцию! Спустя полчаса после начала демонстрации к нам пришел сам министр внутренних дел, чтобы посмотреть лично. А потом мы все вместе искали возможность, чтобы в ближайшее время показать ее секретарю кабинета министров и министру обороны. – Кауфман наклонился вперед. – «Кэсси» видела, как это все приближается.

– Я знаю, – ответил Джо.

– И я должен вам сказать, они думали, что ее прогнозы ошибочны. Я поначалу тоже так считал. Но она была права. Это бык Фрэнсиса Гальтона, Джо. Ни один человек не смог бы этого предвидеть, но, собрав воедино тысячу мнений, десять тысяч прогнозов и вашу карту зависимостей, все стало предельно очевидно. Пять дней спустя, когда мы показали «Кэсси» комитету «КОБРА», это вызвало большую тревогу – красный код.

Джо пытался переварить всю услышанную информацию.

– Они прибегли к помощи «Кэсси», чтобы разработать план на подобный случай?

– Разумеется. «Кэсси» дала нам четкое понимание того, как одна за другой начнут разрушаться цепочки поставок. Она показала нам взаимозависимости разных сфер производства. Нефть, транспорт, электричество, вода… подобно домино, когда каждая кость стоит на своем правильном месте. И, имея представление об этом, мы могли все планировать.

– Так какая же новость заставила вас вернуться домой?

Кауфман ответил:

– Все закончилось. – Он развел руками.

– Закончилось?

– Здесь, на самом краю страны, может показаться иначе, но это так. Снова включился свет. В Лондоне уже две недели есть электричество. Кризис Персидского залива окончен. Они снова поставляют нефть. В течение пары дней на перерабатывающие заводы поступит первая поставка. – Кауфман откинулся на спинку стула и широко улыбнулся. – Новые вакцины немедленно пойдут в производство, мы уверены, что они смогут победить эпидемию гриппа.

– Но, наверное, погибли уже тысячи?

– Полагаю, что миллионы. Мы не узнаем точное значение на протяжении еще какого-то времени. Но они даже близко не приблизятся к самым пессимистичным значениям, которые выдавала «Кэсси». Вы помните о прогнозах, которые показывали мне в офисе много недель назад?

Джо кивнул.

– Согласно исходному прогнозу, коллапс должен был быть необратимым. Подобными прогнозами я поделился с командой «КОБРА». Мы ожидали односторонний процесс, словно обрушение башни из деревянных блоков. Мы считали, что пути назад уже не будет.

– Но он был?

– Одна из умнейших вещей в «Кэсси», Джо, это то, что вы позволили нам протестировать разные сценарии. Это было очень полезно. Я помню о том, что впервые показывая ее мне, вы изменяли температуру отношений между Саудовской Аравией и Ираном. Это было умно. Я имею в виду то, что мы могли брать некоторые предсказания «Кэсси» и изменять некоторые переменные. Иногда это не давало почти никакого эффекта. Мы видели, что может случиться, если, например, мы изменим цену нефти, но на тот момент она уже была достаточно высокая, поэтому мы не добились значимых отличий. Но вскоре после начала кризиса, на полпути к Азорским островам, я получил звонок от Тоби Мэлтингса. Что случится, спросил он меня, если мы изменим наш взгляд на человеческую природу?

На лице Джо замаячила тень улыбки.

– Я сказал ему, что можно попробовать. Раньше мы считали, что голод и отчаяние обратят соседей друг против друга. Мы думали, что падение валюты, крушение закона и порядка – и всех сопутствующих вещей – ввергнут нас в анархию. Это казалось неизбежным.

– Общество находится в трех приемах пищи от анархии, – повторил Джо.

– И анархия была частью уравнения. Именно она делала коллапс неизбежным. Если падет общество, рабочие не вернутся к работе. Доставщики не станут рисковать жизнями, чтобы доставить топливо. Рабочие с электростанций не пойдут двадцать миль пешком на работу, рискуя получить травму или быть ограбленными, лишь для того, чтобы заставить машины работать. Это обычный эгоизм. Сети рушатся. Уверенность снижается. Валюта обращается в дым. У нас не было причин ожидать чего-то еще. Личная выгода – это самая мощная сила в экономике.

Джо кивал.

– Наверное, так и есть. – Он, подобно Кауфману, мог представить себе алгоритмы и красные линии на графиках, которые неудержимо срываются вниз. Но человеческие создания могут смутить уравнения. – Это, пожалуй, самая мощная сила… в экономике.

На Харбор-сквер раздавались голоса. Кто-то звал его по имени. В паб вошли Кейси Лимбер и Мэллори Букс.

– Я же сказал, что мы найдем его тут, – произнес Кейси.

– Друзья Джо? – спросил Мэллори, пересекая паб и протягивая руку Тому Кауфману.

– Да.

– Тогда… добро пожаловать в Сент-Пиран. – Мэллори поочередно пожал руки всех Кауфманов. – Извините, но я собираюсь забрать его от вас. – Он повернулся к Джо. – Приятель, нам пора идти. Идут твои гости.

Вместе они поднялись на холм к церковным воротам, остановившись по пути один или два раза, чтобы дать возможность Лью Кауфману и Мэллори Буксу перевести дыхание. Жители деревни собралась в верхнем конце улицы. Звонили церковные колокола. С другой стороны церкви начиналась извилистая горная тропа, которая, петляя, повторяла изгибы берега. Отсюда было видно почти милю этой тропинки. Вся она, словно беженцами военного конфликта, была заполонена колонной пеших людей. Они шли по двое и по трое, семьями, несли на руках детей, держались за руки, размахивали пакетами и сумками.

Джо и Кауфманы пробрались через толпу к ступенькам. Там, выстроившись вдоль стены, их уже ожидали Марта Фишберн и детский школьный хор.

– Поехали! – крикнула Марта, а группа детей принялась кричать «Ура!» Веселье было подхвачено толпой. – Как раз вовремя. Мы ждали вас, – сказала она Джо. – Теперь можем начинать.

Она кивнула строю детей.